Временное закрытие крупнейшего уранового рудника McArthur River канадской Cameco оживило спрос на сырье и привело к росту спотовых котировок на природный уран на 13,5%, до $23 за фунт. После аварии на АЭС «Фукусима-1» в 2011 году рынок урана попал в фазу хронического профицита, цены держатся на крайне низких уровнях, незначительно поднимаясь лишь на заявлениях о сокращении добычи или закрытии месторождений. В уранодобывающей отрасли РФ полагают, что приостановка McArthur River снизит текущий профицит урана, но в среднесрочной перспективе избыток предложения сохранится.
Фото: Reuters
Спотовые цены на природный уран (закись-окись урана) за неделю, закончившуюся 13 ноября, поднялись до $23 за фунт, сообщило агентство UxC, неделей ранее цена составляла $20,25 за фунт, к 30 октября — $19,95. Резкий рост котировок за последнюю неделю — сразу на 13,5% — последовал за сделанным 8 ноября заявлением горнодобывающей компании Cameco о приостановке сроком до десяти месяцев работ на ее крупнейшем канадском руднике McArthur River и обогатительной фабрике Key Lake. Глава Cameco Тим Гитцель объяснил это «продолжительным профицитом» на урановом рынке, добавив, что в компании не ожидают изменения ситуации в среднесрочной перспективе. На закрытых активах за январь—сентябрь было произведено 11,1 млн фунтов урана (5 тыс. тонн).
На спотовом рынке торгуются сравнительно небольшие объемы урана, основные поставки идут по средне- и долгосрочным контрактам с потребителями. Но котировки сегмента влияют и на цены более длительных договоров. Рынок урана достиг пика к 2011 году на фоне роста интереса к атомной энергетике («атомного ренессанса»). Тогда цены спотового сегмента превышали $73 за фунт, но после аварии на японской АЭС «Фукусима-1», за которой последовали отказ ряда стран от развития мирного атома и приостановка АЭС в Японии, спрос на сырье резко пошел вниз. В последние годы спотовые цены на уран были стабильно низкими — порядка $20 за фунт, а временами падали и ниже $19.
Падение цен спровоцировало закрытие ряда юниорских проектов в добыче урана, начатых в предыдущее десятилетие на пике спроса. С проблемой заметного профицита столкнулись и ключевые игроки рынка, остановившие ряд проектов. Например, в России, где себестоимость добычи на основных урановых активах считается довольно высокой, «Росатом» заморозил разработку проекта освоения одного из крупнейших месторождений урана в мире — Элькона в Якутии.
Решить проблему профицита урана могло бы заметное сокращение предложения. Но до сих пор ни уход юниоров, ни попытки ключевых игроков рынка разогреть рынок не сильно влияли на общий «медвежий» тренд. Попытку сократить профицит в начале этого года предпринимал Казахстан. Себестоимость добычи в стране одна из самых низких в мире, и Астана вышла в глобальные лидеры по производству урана (24 тыс. тонн в 2016 году). «Казатомпром» в январе снизил планы по добыче на 2017 год на 10%. Это заметно поддержало цены урана, поднимавшиеся тогда до $26,5 за фунт, но эффект продлился недолго.
Уранодобывающие активы в периметре «Росатома» разделены между «Атомредметзолотом» (АРМЗ, владеет месторождениями в РФ и работает на нужды госкорпорации, то есть, по сути, вне рынка) и группой Uranium One (U1, добыча в Казахстане через ряд СП с «Казатомпромом»). В АРМЗ, которое в последние годы упорно борется с высокой себестоимостью на ключевом активе — ППГХО в Краснокаменске (см., например, “Ъ” от 15 февраля), в пятницу отказались от комментариев.
В U1, напротив, заметили, что «некоторая коррекция спотовых, а с ними и долгосрочных цен назревала давно», добавив, что при спотовых котировках $20 за фунт многие предприятия отрасли убыточны. Заметим, что U1 уже проводила оптимизацию активов: в 2015 году были проданы активы в Австралии и сокращена до минимума добыча на руднике Willow Creek в США. Добыча на казахских активах U1 обходилась в 2016 году в $9 за фунт (на руднике Каратау — $4, на Акбастау — $5), общая добыча U1 составила 12,7 млн фунтов (4,9 тыс. тонн).
Впрочем, в U1 считают рост спотовых цен скорее краткосрочным, так как Cameco говорит о временной остановке добычи. «Но, безусловно, данная новость разогрела рынок и прозвучала серьезным сигналом для энергокомпаний, которые выбрали политику закупки на спотовом рынке в ущерб долгосрочной контрактации,— говорят в U1.— Это может повлечь за собой новый интерес к долгосрочной контрактации, что еще больше разогреет рынок».
Наблюдаемый скачок «приведет к росту цен в средне- и долгосрочных предложениях, а значит, и в контрактах», замечают в U1.
Компания также полагает, что остановка McArthur River «ощутимо снизит» профицит урана в 2018 году, но «в среднесрочной перспективе он будет сохраняться».