Прививка от риска

Российская фармпромышленность дольше других отраслей шла к заключению специальных инвестиционных контрактов (СПИК). Возможно, дело в более сложных технологических процессах и несколько преувеличенных ожиданиях инвесторов. Однако сегодня противоречия и вопросы в основном сняты. Теперь можно с уверенностью говорить, что СПИК доступен инвесторам, вкладывающим в отечественную фармотрасль. Первые СПИКи подписали AstraZeneca и Sanofi, имеющие собственные фармпредприятия в России.

Налоговая льгота

Специнвестконтракт понадобился Минпромторгу, а именно это ведомство отвечает за реализацию СПИКов, для расширения компетенций российской промышленности. Перейти от сборочного и упаковочного производства к более глубоким стадиям — вот основная стратегия развития промышленности на ближайшие годы. Раз требуется большая отдача от инвесторов, значит, и государство готово предложить специальные условия для них.

В п. 5 ст. 16 ФЗ "О промышленной политике" говорится, что в случае, если после заключения СПИКа вступают в силу федеральные законы либо иные нормативные правовые акты РФ или регионов, устанавливающие режим запретов и ограничений в отношении выполнения СПИКа, либо если эти документы меняют обязательные требования к промышленной продукции, то такие нормативные акты не применяются к инвестору, заключившему СПИК. То есть государство фиксирует регуляторные требования для инвестора.

Кроме того, РФ дает налоговые льготы. Согласно законодательству о налогах и сборах, на срок действия СПИКа предусматриваются гарантии неповышения величины совокупной налоговой нагрузки на доходы инвестора. Помимо этого сторона СПИКа может получить льготу по налогу на прибыль, который платится частично в федеральный (3%) и частично в региональный (17%) бюджеты. Нулевая ставка для федеральной части предусмотрена п. 1.5-1 ст. 284 Налогового кодекса. Решение о снижении ставки в региональной части принимает каждый субъект федерации.

Для льгот по налогу на прибыль есть ограничения: льготы предоставляются только в том случае, если доходы от реализации продуктов, произведенных по СПИКу, составляют не менее 90% от всего объема продаж.

Кроме того, субъект РФ может установить льготы по налогу на имущество и транспортному налогу.

Аналог сбыта

Набор преференций достаточно интересный. Однако бизнесу необходимы не только эти способы поддержки, но и обеспечение спроса на продукцию, выпущенную в рамках СПИКа. Конечно, об этом думают все предприниматели, но особенность фармы такова, что РФ призывает отрасль локализовывать именно те препараты, которые, как правило, покупаются государством. А российское государство сегодня предпочитает покупать отечественные препараты. Специально для этого создано так называемое правило "третьего лишнего", ограничивающее доступ к госзакупкам иностранных производителей.

Многие фармкомпании увидели в СПИКе некий аналог долгосрочного договора, когда в течение нескольких лет производитель обеспечит сбыт определенного объема своей продукции. Конечно, специнвестконтракт и создан для того, чтобы на рынке было больше российских товаров. Но для фармпромышленности принципиальным оставался вопрос, в какой момент лекарства станут российскими. Сегодня таковыми считаются те препараты, которые произведены в нашей стране со стадии готовой лекарственной формы. Переходить на эту стадию — дело долгое, гораздо быстрее организовать завершающие периоды производства, начать продавать лекарства и получать возврат инвестиций, параллельно углубляя локализацию. Именно об этом фарма и вела переговоры с Минпромторгом в течение года: производители, в первую очередь иностранные, хотели, по сути, авансом получить отечественную прописку, а министерство желало быть уверенным, что дело дойдет до готовой лекарственной формы.

Итог: с 1 декабря вступит в силу постановление правительства N550 от 10 мая, которое предполагает, что инвесторы, подписавшие специальный инвестиционный контракт, смогут в течение трех лет претендовать на статус российского продукта, даже если не будут выпускать его готовую лекарственную форму.

С появлением этой поправки созрели и первые СПИКи в фармотрасли. Это AstraZeneca и Sanofi, имеющие собственные заводы в России.

По словам генерального директора "AstraZeneca Россия и Евразия" Ирины Панариной, для AstraZeneca заключение СПИКа — новый этап реализации стратегии в России. "Наши инвестиции направлены не только на развитие производственной площадки в Калужской области, но и на проведение клинических и пострегистрационных исследований, запуск научно-исследовательских проектов и образовательных инициатив, на реализацию программ поддержки пациентов, благотворительность",— говорит госпожа Панарина.

Регуляторные риски

Фармкомпании, подписавшие СПИКи, конечно, приветствуют фиксирование для них налоговых ставок и гарантии неухудшения ведения бизнеса. Однако у них есть вопрос: защитит ли СПИК от всех рисков, которые могут поставить под угрозу реализацию инвестиционного проекта? Потому что, если некоторые положения методики внедрят, говорят представители фармкомпаний, производить окажется дороже, чем продавать, и будет крайне затруднительно выполнить свои обязательства в рамках СПИКа.

Генеральный менеджер рецептурного бизнеса Sanofi в России и Республике Беларусь Оксана Монж на недавней встрече депутатов Госдумы с представителями зарубежной фармы затронула вопрос о фиксировании цены для препаратов, производимых в рамках СПИКов. "Необходима неизменность условий для производства препаратов СПИК, для нас очень важна предсказуемость",— отметила она.

Однако против этой меры выступает ФАС. "Я хочу обратить внимание, что это не мы меняем цену, не РФ меняет условия, а компания меняет цену в референтной стране, это ее решение,— объясняет начальник управления контроля социальной сферы и торговли ФАС Тимофей Нижегородцев.— Ее центральный офис говорит, что он готов другой стране сделать цену ниже. Если мы на это пойдем, то мы за счет нашей системы здравоохранения будем дотировать другие государства".

При этом антимонопольный орган не учитывает, что цены могут двинуться и в сторону повышения: фиксирование цены — обычное явление для долгосрочных контрактов, где есть риски для обеих сторон. "Если нужно снизить цену, давайте договариваться об объеме поставок или же обсуждать границы рентабельности в рамках заключенных СПИКов, чтобы при сниженных ценах мы могли реализовать заявленные в проекте показатели",— предлагает Ирина Панарина.

Кстати, по словам юристов, пока нет определенности, подпадет ли новая методика ценообразования под гарантию неухудшения условий бизнеса. "Подписывая СПИК, инвестор должен просчитать бизнес-план на долгосрочную перспективу — лет на десять. Изменение подхода к цене препарата в сторону уменьшения чревато серьезными последствиями для инвестора вплоть до невозможности выполнить обязательства перед государством. Одним из решений могло бы стать предоставление инвестору в рамках СПИКа режима стабильности регуляторных требований в части регулирования ценообразования на препараты, чтобы инвестор мог выполнить свои обязательства, а государство — получить локализацию производства стратегически важных лекарств. Однако каким образом этот вопрос все-таки будет решен на практике, пока остается предметом диалога и требует глубокого анализа и обсуждения",— рассуждает руководитель проектов фармацевтического направления компании Vegas Lex Мария Борзова.

Инвестиционный план

Вполне возможно, что это не единственный вопрос, который возникнет у фармкомпаний, заключивших СПИКи. Лекарства — особый товар, выпуск и обращение которого жестко регулируется. При этом в нашей стране фармрынком занимаются несколько ведомств, каждое из которых решает свою государственную задачу. Так что всегда есть стремление что-то подправить и донастроить. Тем не менее это интересный рынок для инвесторов. Не будь такого инструмента, как СПИК, российская фарма все равно бы привлекала средства.

"Наши инвестиции в России имеют долгосрочный характер,— подтверждает Ирина Панарина.— Открывая завод "АстраЗенека" в Калужской области несколько лет назад, мы вложили свыше $224 млн. В этом году мы уже занимаемся подготовкой к производству по полному циклу, что изначально было в планах. Поэтому, с учетом СПИКа или без, мы бы продолжили реализовывать свою стратегию в России и инвестировать в экономику нашей страны. Однако сейчас уже невозможно точно сказать, сколько препаратов, до какой стадии и в течение какого срока мы бы локализовали, если бы в РФ не существовало такого эффективного механизма поддержки инвестора, как специальный инвестиционный контракт".

Можно сказать, что своей цели специнвестконтракт достиг: благодаря этому инструменту государство уверено в инвестиционных планах на ближайшие несколько лет как минимум двух фармкомпаний, на подходе еще несколько СПИКов. А затем, возможно, благодаря первопроходцам, которые испытают инструмент на практике, к СПИКу прибегнут и те, кто раньше хотел, но опасался инвестировать в российскую фармпромышленность.

Елена Калиновская, "Фармвестник", специально для "Ъ"