Молдавия — один из главных поставщиков плохих для Москвы новостей. В этом году скандалов будет особенно много: на осень намечены парламентские выборы, главным сюжетом которых станет противостояние пророссийских и прозападных сил. Геополитические баталии лишь дымовая завеса, скрывающая главное: Молдавия превратилась в страну, где не работают законы и институты, не имеют значения госдолжности, а конкурентную политику заменила управляемая виртуальная реальность, в которой возможно все.
Война президента Игоря Додона (на орудии) с прозападным правительством многим кажется талантливой имитацией противостояния
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Фабрика плохих новостей
Плохие новости из Кишинева идут плотным потоком. Вот свежая сводка: 2 января в парламенте зарегистрирована инициатива о выходе Молдавии из СНГ, 10 января спикер Андриан Канду подписал закон о запрете ретрансляции российских новостей, 14 января он же обещал выставить России многомиллиардный счет за «оккупацию» Приднестровья.
Никто уже не считает, сколько раз прилетевшим из Москвы в Кишинев гостям, будь то журналисты или эксперты, отказали во въезде в Молдавию. Недели не проходит без сообщения о том, что очередного визитера развернули в кишиневском аэропорту. Из последних примеров — ведущая «Итогов недели» на НТВ Ирада Зейналова, которую 17 января не впустили в страну. Попасть в Кишинев, чтобы взять интервью у президента Игоря Додона, ей удалось только со второй попытки. Журналисты телеканала RTVI, прилетевшие из России в Молдавию 23 января с той же целью, так и не пересекли границу.
В 2017 году из республики были выдворены пять российских дипломатов, а вице-премьера РФ Дмитрия Рогозина, сопредседателя российско-молдавской межправкомиссии по торгово-экономическому сотрудничеству и спецпредставителя президента России Владимира Путина по Приднестровью, объявили в Молдавии персоной нон грата.
Наступивший год будет не менее урожайным на скандалы в российско-молдавских отношениях. На осень в стране намечены парламентские выборы. России в этой избирательной кампании уже отвели главную, отрицательную роль. Спикер Андриан Канду, являющийся зампредом правящей Демпартии, так описал основную сюжетную линию предвыборной гонки: «Геополитическая битва между Востоком и Западом».
«С одной стороны, будут пророссийские силы, а с другой — партии, смотрящие на Запад. Мы ждем, что молдаване отдадут больше голосов за проевропейские политические силы»,— сказал политик в недавнем интервью «Латвийской газете».
К бойцам проевропейского фронта господин Канду относит себя и свою партию, а к пророссийским противникам — президента страны Игоря Додона и поддерживающую его Партию социалистов.
Геополитика для бедных
Избирательная кампания в Молдавии не впервые упрощается до противостояния сторонников ЕС и России. По такому же сценарию прошли парламентские выборы в ноябре 2014 года, а потом и выборы президента, которые в декабре 2016 года выиграл пророссийский Игорь Додон.
С 2009 года у власти в республике находятся силы, называющие себя проевропейскими, а с 2016 года страной правит Демпартия. Но вопрос выбора внешнеполитического курса не снят с повестки дня, и каждая предвыборная схватка объявляется решающей.
Соцопросы показывают, что население страны примерно поровну делится на тех, кто хочет сближения с Евросоюзом, и тех, кому больше по душе созданный Москвой Евразийский экономический союз. Декабрьское социологическое исследование кишиневского Института публичных политик показало: на референдуме о вступлении страны в Европейский союз 47% граждан проголосовали бы за, а если бы состоялся плебисцит о присоединении к Евразийскому экономическому союзу, такую интеграцию поддержали бы 42,4% опрошенных.
При таком раскладе сложно удержаться от того, чтобы не разыграть геополитическую карту в борьбе за голоса. Но есть более важный показатель, объясняющий желание прозападных властей свести драматургию будущих выборов к очередной решающей битве «проевропейских сил света с пророссийскими силами тьмы». Согласно упомянутому опросу, 77% населения страны считают, что она развивается в неправильном направлении. И еще две цифры: 31% опрошенных сообщили, что их доходов не хватает даже на самое необходимое, а еще 44% — что заработок покрывает только базовые нужды.
От этой реальности люди бегут из страны со скоростью 30 тыс. человек в год (данные Центра демографических исследований при Академии наук Молдавии). Для республики с населением менее 3 млн человек (2,9 млн согласно переписи населения 2014 года) — это серьезная проблема, страна теряет рабочие руки и мозги.
Недавно перебравшийся из Молдавии в Швецию 37-летний физик Дмитрий Передерий в беседе с “Ъ” перечисляет, что заставило его бросить в Кишиневе все, включая работу в крупной компании, и вместе с семьей переехать в городок Кумла: «Это политическая ситуация — политикам плевать на народ, поляризация общества по языковому и национальному признакам во многом благодаря политикам. Коррупция повсюду: во всех госструктурах назначаются родственники, друзья. Хамство и правовой беспредел». Решение было тяжелым, поясняет он и добавляет: «Не верю, что ситуация на родине может измениться».
Покидают страну даже политики и журналисты. В октябре прошлого года политическое убежище в Германии получил лидер оппозиционной партии «Наш дом — Молдова» Григорий Петренко. В 2015 году он был арестован во время акции протеста у Генпрокуратуры, полгода провел за решеткой, еще два месяца — под домашним арестом, а прошлым летом был приговорен к четырем с половиной годам условно за «организацию массовых беспорядков». После этого он тайно бежал из страны в Германию. В сентябре политическое убежище в Исландии запросил молдавский журналист Геннадий Брега. Причина — опасения за свою жизнь и безопасность.
Бегство господ Петренко и Бреги из евроинтегрирующейся Молдавии в Евросоюз продемонстрировало, что под руководством Демпартии в республике стало плохо и с демократией, и с правами человека. Комитет ООН против пыток отмечает, что «большое количество случаев пыток и плохого обращения совершается полицейскими и другими сотрудниками правоохранительных органов во время содержания людей под арестом и в ходе предварительного следствия». Верховный комиссар ООН по правам человека в прошлом году выразил обеспокоенность случаями преследования и запугивания адвокатов, правозащитников и журналистов. Также в ООН обращают внимание на коррупцию, слабость правовых институтов, контроль власти над СМИ.
Для Евросоюза, членство в котором в Кишиневе называют главной целью, эти проблемы не секрет. Летом Брюссель отказался выделить стране €27 млн помощи на реформы в сфере юстиции из-за отсутствия прогресса в реформировании судебной системы. «Правительство Молдавии не может рассчитывать на большое доверие Евросоюза до тех пор, пока прогресс во внедрении реформ, предусмотренных соглашением об ассоциации с ЕС, будет незначительным. Речь идет о реформе юстиции, о создании правового государства, о реформе публичной администрации, реформе банковского сектора и борьбе с коррупцией»,— заявлял член бюджетной комиссии Европарламента Зигфрид Мурешан.
Что делать в ситуации, когда все настолько плохо? Можно пытаться все исправить, а можно убеждать, что может быть и хуже. Молдавские власти выбрали второе, рассудив, что для Запада и проевропейского электората ничего не может быть страшнее, чем перспектива победы на выборах пророссийских сил.
«Это вопрос избирательных технологий. Выиграть выборы под лозунгом внутренних реформ не получится, потому что их нет: никаких успехов, прорывов или улучшения качества жизни не наблюдается,— сказал “Ъ” исполнительный директор кишиневского Института стратегических инициатив Владислав Кульминский.— Нужен сильный, эмоциональный месседж. Он в разделенной (по внешнеполитическим предпочтениям.— “Ъ”) стране может быть только геополитическим. И сейчас этот месседж в качестве основного посыла приобретет небывалый накал».
Согласно соцопросам, далеко не все жители Молдавии в восторге от евроинтеграции
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Виртуальная нормальность
В Молдавии только на первый взгляд все как у всех. Формально здесь есть президент, парламент, правительство, конституция и Конституционный суд, прозападная партия власти и ее пророссийские оппоненты — Игорь Додон и его Партия социалистов.
На самом деле все не то, чем кажется. Правительство не то место, где принимаются важные решения, а премьер Павел Филип не тот человек, который их принимает. Реальным руководителем страны является влиятельный олигарх и лидер правящей Демпартии Владимир Плахотнюк. Он лично контролирует все институты вплоть до Конституционного суда. Репутация в стране у него так себе: рейтинг доверия — 1,5%. Но ни одно важное решение в стране без участия господина Плахотнюка не принимается.
Несколько раз в месяц олигарх появляется перед телекамерами. Вопросы журналистов исключены — брифинги проходят в форме монолога. Каждое такое выступление — отмашка для чиновников, которые тут же мчатся выполнять поручения.
По итогам выборов 2014 года Демпартия Владимира Плахотнюка получила 19 из 101 места в парламенте. Сейчас в ее фракции 41 парламентарий, а еще 16 всегда голосуют вместе с Демпартией за ее предложения. Депутатов из других фракций демократы банально докупили, о чем в Молдавии говорят открыто, или вынудили сменить политическую ориентацию под угрозой уголовного преследования их или членов их семей.
Противники Владимира Плахотнюка или в тюрьме, как экс-премьер Владимир Филат, или в бегах, как Григорий Петренко и лидер «Нашей партии» Ренато Усатый, скрывающийся в Москве от молдавского правосудия.
Главный демократ позиционирует себя в качестве прозападного политика. За его подписью в американских изданиях, таких как The Wall Street Journal и The Hill, выходят статьи, в которых он просит помощи в борьбе с Россией. Подконтрольные господину Плахотнюку СМИ (у него самый крупный в стране медиахолдинг) пугают обывателя «русскими танками». Сам олигарх на этом фоне предстает этаким противотанковым ежом, который способен остановить напирающий на страну «русский танк» — Игоря Додона.
Президент Додон — особый случай. Самый пророссийский политик на постсоветском пространстве всенародно избран в конце 2016 года. И главное, что стало ясно за год его президентства: он ничего не может.
По конституции Молдавия — парламентская республика, и президентская власть сильно ограничена. Но Игоря Додона лишили даже права на бездействие. Конституционный суд постановил, что, если он не хочет ставить подпись под каким-либо законом демократов или утвердить назначение кого-то из чиновников, вместо него это могут сделать спикер Канду или премьер Филип. Оба не только заместители лидера Демпартии, но входят в его ближний круг.
По сути, придумана процедура, при которой президента можно временно отключать, чтобы утвердить нужный закон, с которым Игорь Додон не согласен. Потом его снова включают — до следующей необходимости. Так было прошлой осенью, когда Игорь Додон противился назначению министром обороны Еуджена Стурзы, и за него это сделал спикер Канду. История повторилась 10 января, когда глава парламента подписал закон о запрете российских новостей и утвердил кадровые перестановки в правительстве.
Игорь Додон на это реагирует гневными постами в Facebook и обещаниями ответить зарвавшимся недругам из Демпартии. У всенародно избранного президента, пусть и почти бесполномочного, кроме аппаратных методов борьбы есть и другие инструменты вроде уличных протестов. Но за время пребывания в президентском кресле господин Додон их ни разу не использовал.
При этом он жестко критикует Евросоюз, в случае победы социалистов на выборах не исключает расторжения соглашения об ассоциации с ЕС, постоянно хвалит Россию, обещая привести страну в Евразийский экономический союз, и чаще прочих мировых лидеров встречается с президентом РФ Владимиром Путиным. Это то, что нужно молдавским демократам, чтобы показать Западу исходящую от господина Додона угрозу и обосновывать Вашингтону и Брюсселю необходимость дальнейшей поддержки существующего режима.
Странно другое. Игорь Додон не только избегает упоминаний имени Владимира Плахотнюка, но порой подыгрывает ему. Именно президент инициировал изменение избирательной системы Молдавии с пропорциональной на смешанную, при которой половину парламента избирают по партийным спискам, а другую — по одномандатным округам. За новые правила игры социалисты проголосовали вместе с Демпартией. Это при том, что пропорциональная система гарантировала Партии социалистов победу, а смешанная очень нужна демократам, чтобы провести в парламент своих людей под видом независимых.
Не будь господина Додона, молдавским властям стоило бы его придумать. Впрочем, своим президентством Игорь Додон отчасти обязан Владимиру Плахотнюку.
Друг замкнулся
Самостоятельная карьера главного друга России и врага евроинтеграции Молдавии в молдавской политике началась с того, что в 2011 году Игорь Додон, будучи депутатом парламента от Партии коммунистов, вышел из родной фракции, прихватив двух коллег. Коммунисты, сейчас утратившие влияние, тогда были серьезной оппозиционной силой. Но господин Додон с товарищами ушел буквально в никуда, возглавив Партию социалистов, которая никогда самостоятельно в парламент не проходила и была вечным аутсайдером.
16 марта 2012 года депутат Додон и его единомышленники совершили еще более странный поступок — проголосовали в парламенте (на тот момент глава государства избирался депутатами) за избрание президентом страны судьи Николае Тимофти. Партии проевропейской коалиции (в нее тогда входили демократы, либерал-демократы и либералы) не могли выбрать президента с 2009 года из-за разногласий по кандидатам и нехватки голосов. «Группа Додона» эти голоса обеспечила, а заодно спасла коалицию от досрочных парламентских выборов, которые вполне могли выиграть коммунисты.
Господин Тимофти стал главой государства, хотя оговоренные законом сроки избрания президента к 16 марта вышли и парламент следовало распустить. Но этого не произошло. С того момента в Молдавии и началось усиление позиций олигарха Владимира Плахотнюка. Игорю Додону голосование за президента Тимофти тоже помогло. Это обеспечило его будущее: в случае досрочных выборов он рисковал не попасть в парламент и исчезнуть как политик.
Сохранив депутатский мандат, господин Додон стал выступать за разворот Молдавии на Восток. Возглавляемая им Партия социалистов заручилась поддержкой Москвы и лично Владимира Путина. Благодаря этому социалисты показали на выборах 2014 года лучший результат и провели в парламент 25 депутатов. Они стали главной политической силой на левом фланге, а Игорь Додон монополизировал тему дружбы с Россией.
Ключевым для лидера социалистов стал 2016 год. Молдавию сотрясали уличные протесты: в центре Кишинева десятки тысяч человек требовали тюрьмы для Владимира Плахотнюка. Причем правые и левые оппозиционные политики объединились, договорившись вместе добиваться роспуска подконтрольного олигарху парламента и прямых президентских выборов. В их числе был и Игорь Додон.
Улица представляла опасность для олигарха. И угроза была нейтрализована. 4 марта 2016 года Конституционный суд объявил неконституционными ряд положений основного закона страны, фиксирующих процедуру избрания президента парламентом, предложив вернуться к всенародному избранию главы государства. По сути, суд изменил конституцию страны, которую он может лишь толковать и разъяснять.
Но, как и в случае с избранием Николае Тимофти, это никого не смутило. Лидеры оппозиции согласились участвовать в выборах, рассорившись друг с другом. В президентскую избирательную кампанию медиахолдинг Владимира Плахотнюка немало сделал, чтобы дискредитировать главного конкурента Игоря Додона — лидера оппозиционной проевропейской партии «Действие и солидарность» Майю Санду.
На предстоящих в этом году парламентских выборах эксперты прочат партии Игоря Додона приличный результат, но не победу. «После совместного с Демпартией изменения избирательной системы партия Додона не получит большинства в парламенте, но ей дадут возможность создать вторую по величине фракцию. Почетный, но бесполезный результат»,— говорит в беседе с “Ъ” экс-депутат Марк Ткачук.
По его словам, задача власти состоит в сохранении статус-кво: «Для этого требуется только одно — внешнеполитическая легитимность. Особенно она нужна Плахотнюку и Демократической партии. Для ее обретения не нужно строить современные школы и больницы. Достаточно вести “неравную геополитическую битву” с русскими танками и русской пропагандой с удачным и удобным воплощением русской угрозы в облике Партии социалистов и Додона. И Додон отлично справляется с этой сценической функцией».
Бывший постпред Молдавии при ООН Алексей Тулбуре, называющий свою страну «захваченным олигархами государством», тоже уверен, что смысл будущих выборов сводится к сохранению всевластия Владимира Плахотнюка. «Не будет реальной борьбы между Додоном и Плахотнюком. В будущем парламенте две фракции (социалистов и демократов.— “Ъ”) либо сольются в одну, либо социалисты станут резервом депутатов для Плахотнюка»,— сказал он “Ъ”.
Предсказание господина Тулбуре вполне может сбыться. В начале этой недели влиятельный депутат-социалист Владимир Цуркан заявил, что после выборов не исключает создания «промолдавской коалиции» между Партией социалистов и Демпартией «во имя укрепления и развития Молдовы».