-- Потому что он человек со здравым рассудком. Я, например, голосовал против э
378
3 мин.
— Потому что он человек со здравым рассудком. Я, например, голосовал против этого сырого законопроекта. И вообще этот документ не обсуждался как следует в комитете по СМИ. У меня такое ощущение, что проект был заброшен в Думу теми, кто в нем заинтересован,— спецслужбами. И я рад решению Путина. Это вето спасло свободу слова и права человека.
Алексей Митрофанов, депутат Госдумы:
— Чтобы сделать хорошую мину для Запада и так называемых демкругов, якобы опасающихся наступления на свободу слова и СМИ. Но с точки зрения безопасности страны это ошибка. На 90% теракт как раз и рассчитан, что о нем будут говорить и всячески освещать в СМИ. А я за советский вариант: при Брежневе армяне устроили взрывы в метро, а об этом почти никто не узнал. Было покушение и на генсека, а кто об этом тогда знал? Если СМИ не будут об этом говорить, девяносто процентов мотиваций у террористов просто отпадут. А желание понравиться всем, и особенно Западу, может привести к потере власти, как это случилось с Горбачевым.
Вадим Бакатин, бывший председатель КГБ СССР:
— Потому что это разумно. А вот ставить СМИ в расплывчатые рамки поправок, которые могут быть использованы и не по назначению, а для борьбы с неугодными, весьма неразумно. Могут сказать, что во времена СССР запрещали давать вообще какую бы то ни было информацию о терактах. Но ведь тогда их просто не было, поэтому и информации не существовало. Даже сейчас известно всего о паре случаев.
Олег Миронов, уполномоченный по правам человека в России:
— Да потому, что эти поправки ограничивают деятельность СМИ и могли бы стать причиной ущемления прав граждан на свободный доступ к информации и расширением возможностей административного давления на СМИ. Эту позицию я и изложил в обращении к президенту с просьбой отклонить эти поправки.
Борис Березовский, сопредседатель партии "Либеральная Россия":
— Потому что вся эта комедия затевалась в администрации Кремля не ради СМИ, а чтобы еще раз указать место парламенту. Как обе палаты соревновались в демонстрации преданности, принимая этот закон: Дума — сразу в трех чтениях! В Совете федерации только один проголосовал против, а, кажется, Райков даже заявил, что они будут преодолевать вето президента! А Путин, накладывая вето, говорит: да, вы настоящие холопы, но знайте свое холопье место. А ограничивать СМИ ему нет надобности, потому что самоцензура в прессе сейчас беспредельна. Так зачем же зря дразнить весь мир? Ведь всполошились все международные организации и высказались против этого закона.
Борис Йордан, гендиректор НТВ:
— Вето президента было необходимо. В тех формулировках, которые предлагали Госдума и Совет федерации, закон принимать нельзя. Такие поправки, некорректные с юридической точки зрения, дают возможность их вольной трактовки. Ясные и четкие правила поведения СМИ в экстремальных ситуациях нужны, но эти правила должны быть выработаны журналистским сообществом. И эта работа уже ведется.
Константин Эрнст, генеральный директор "Первого канала":
— Идет поиск тонкой грани между свободой прессы и эффективной борьбой с терроризмом. Не всем странам это удалось. Думаю, что нам удастся.
Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции "Эхо Москвы":
— Этот закон не достигал своей цели. Это такое выборочное оружие: сегодня один захотел — грохнул этого, завтра другой захотел — грохнул того. И все это повиснет на президенте, потому что он подписал закон. Президент показал знание закона — эти формулировки были слишком расплывчаты, и он это признал.
