Поклонение некст

Правила канонизации святых в России прописаны четко. Однако тысячи людей, считающие себя православными, молятся не причисленным к лику святых, рассказывают о помощи и верят в чудо.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 2

Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян  /  купить фото

Портрет императрицы Марии Федоровны — супруги императора Александра III — украшает ее надгробие в Петропавловском соборе

Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян

МАРИЯ БАШМАКОВА

— Я вырезал портрет Павла I из книжки и наклеил в рамку образка, когда картонка с Николаем Чудотворцем слетела и потерялась,— рассказывает 41-летний Евгений Юркевич, старший научный сотрудник Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи, показывая самодельный образок.— И ношу с собой больше 20 лет. Я молюсь императору Павлу скрыто (келейно) ежедневно. Может быть, это дерзость. Но свято верю, что император Павел I будет канонизирован… К нему обращаюсь с просьбами о защите от бед и бесовских искушений. В Гатчине и Петербурге Павлу I келейно молятся многие. Сослуживице посоветовал помолиться у гроба императора Павла. Через несколько дней она сказала, что ее проблема разрешилась.

Император

Юркевич с благоговением демонстрирует «потайной образ» в узле галстука; на лацкане пиджака блестит булавка с портретом Павла I. Интерес к императору Павлу Петровичу у Евгения проснулся еще в школе, задолго до того, как он стал работать в Гатчинском дворце экскурсоводом. Хотя Евгений Юркевич и уверяет, что келейно молиться хорошо, он прекрасно знает: святого должна утвердить Церковь. Это не помешало Юркевичу написать житие Павла I, которое, по его словам, «гуляет в интернете» и отправлено «куда надо». Он говорит, что будет добиваться канонизации Павла I, но не смог уточнить, куда именно и кому отправил свой труд в Москву. Сам же Юркевич считает императора Павла глубоко православным человеком, который «боролся против масонов, за что они его в свои ряды и записали, чтобы опорочить».

— Не очень я силен в церковной истории, но император Павел I и царь Иван Грозный заслуживают канонизации,— рассуждает Юркевич.— Уже в XVII веке в московских монастырях появились изображения Ивана Грозного с нимбом. Этого царя до сих пор в Москве воспринимают как местночтимого святого. От Грозного есть помощь по молитве!

Как объяснил Евгений, он интересуется историческими деятелями, «которых все обгаживают». Поэтому, с его точки зрения как историка, Павел I — святой государь, как и Иван Грозный. Впрочем, уточняет Юркевич, не все коллеги понимают его убеждения — сослуживица спросила прямо, все ли у него в порядке с головой: монархист и хвалит Сталина. А хвалит он, потому что считает: «путь Сталина — русский имперский», впрочем, канонизировать вождя Евгений все же не готов.

Однако даже среди монархистов не все разделяют взгляды господина Юркевича. Так, предприниматель Борис Туровский, начальник Санкт-Петербургского отдела Российского имперского союза-ордена и руководитель Юркевича по монархическому обществу, пыла соратника не одобряет.

— Годы воинствующего атеизма укрепили народ в мысли, что канонизация — это чуть ли не присвоение почетного звания,— возмущается Туровский.— И стремление людей кого-то непременно канонизировать — глупость. Канонизация — констатация церковью святости человека. Мы придерживаемся позиции Русской православной церкви и не занимаемся отсебятиной.

Впрочем, разговоры о канонизации императора Павла Петровича ходили задолго до атеистической эпохи.

— О почитании Павла I в народе можно говорить с начала XX века,— рассказывает заведующий кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Георгий Митрофанов.— Во время Первой мировой протоиерей Александр Дернов, настоятель Петропавловского собора, заметил: люди приходят на могилу императора Павла не только в памятные даты. И стал опрашивать прихожан, заказывающих панихиду по Павлу I, завел книгу, в которую записывал ответы. Ему отвечали, что панихида по императору Павлу помогает, когда требуется заступничество перед начальством. Скажем, ты хочешь, чтобы сына не забрали в армию,— должен помолиться о Павле I. Не ему самому — чудеса не зафиксированы. В советское время поклонение императору Павлу сошло на нет (его нельзя считать праведником — начать с того, что у императора были любовницы).

Смены эпох тем не менее почитания Павла I не отменили — так, недавно было создано Национальное общество ревнителей светлой памяти императора Павла I (существует оно третий год, учета членов нет).

— Есть вещи, требующие отмщения! Как любая несправедливость, ложь. Нельзя хулить вождей своего народа! — негодует Павел Баринов, глава Общества ревнителей.

Основная цель ревнителей — восстановление исторической справедливости по отношению к Павлу I. По их мнению, во-первых, необходимо создание соответствующих учебников; во-вторых — канонизация. В-третьих, считают они, нужно сделать законотворческое наследие Павла I частью государственной политики. Людей надо просвещать, уверен Баринов. Сам он считает убитого императора «успешным менеджером», благополучным семьянином, настоящим христианином, прагматиком и педантом.

Баринов — убежденный монархист. На вопрос, как быть с устоями, если они потеряны, отвечает: реставрировать, потому как историческую память стереть нельзя.

Поймать ревнителя оказалось затруднительно: он телеграфировал с крестного хода, потом погрузился в подготовку к панихиде по Павлу I. После панихиды огорчился до слез, что не смог поговорить с каждым пришедшим.

На панихиде по Павлу I 24 марта (к организации панихиды, которая проводится регулярно в Петропавловском соборе в день смерти императора, Общество ревнителей, как и Российский имперский союз-орден, имеет самое непосредственное отношение) было человек 200. На подобной панихиде по Александру II десятью днями раньше, надо сказать, было менее людно — человек 30 убежденных монархистов в возрасте. А вот почтить память Павла I собралась разная публика: от «Горьковской» к Петропавловке спешили пожилые женщины с цветами в длинных юбках, суровые бородатые мужчины, несколько — в подобии зипунов.

Один из таких немолодых колоритных мужчин — ветеран монархического движения — представился поэтом Михаилом Устиновым «из дворян». Многие привели детей, была и молодежь. Импозантный мужчина лет пятидесяти шепнул, что приходит на панихиды по царской семье «замаливать общий грех», и пригласил 19 мая присоединиться к молебну у Спаса на Крови в честь дня рождения Николая II. В руках он держал, как икону, купленную на свечном лотке у входа открытку: семья императора Павла. Сказал, дома икона у него имеется.

Павлу Баринову 47 лет, он женат, воспитывает сына, работает компьютерным мастером, инженером-механиком, печатает на принтере душеполезные книги. В 23 года окончил теологический факультет Международной академии современного знания в Обнинске, но разуверился в учении американских проповедников. Тогда же, по его словам, через «духовную терапию» православного психолога пришел к православию, произведя «ревизию взглядов». Понял, что для него ценны русская история, подвиги, «совершенные под благословением Русской церкви», после чего «наладил внутренний диалог с Богом».

Живет Баринов в Гатчине. В местном Павловском соборе работал секретарем благочинного (руководителя церковного округа) и создал миссионерский отдел. Историей места проникся.

— Увидев поминальную молитву Павлу Петровичу, узнав о чудесах, я попробовал помолиться ему сам,— вспоминает активист.— Стал читать книги и заметил: образ императора отличается от того, что пишут в учебниках. Обратился к историкам и понял: Павел I заслуживает канонизации как царь-мученик, не отрекшийся от власти. Павел Петрович принимал участие в лечении, устроении судеб и в частной жизни огромного количества людей. Он любил своих подданных!

Баринов обращался в отдел по канонизации Гатчинской епархии: работа, по его словам, ведется, хотя «епископ пока в раздумьях».

Активист «в диалоге с комиссией по канонизации Гатчинской епархии». Он собирается заснять свидетельства помощи императора Павла, чтобы предъявить в РПЦ повторно.

По словам господина Баринова, дело ревнителей поддерживают многие священники и почитают убитого императора келейно. Кто-то говорит об этом на «церковных мероприятиях». Сам Павел открыто называет себя царебожником на своей странице в соцсети, чтобы, как он объясняет, подтолкнуть людей задуматься.

Вся власть собору

— Нас называют еретиками, полагающими, будто Христос не искупил своей смертью спасение людей,— говорит Павел Баринов.— Мы считаем, царь Николай II пошел за Христом и повторил его подвиг, оставшись в России и претерпев страдания за русский народ. По его молитве Богородица явила Державную икону, приняв державу у императора. И если мы покаемся в том, что не смогли защитить государя, и будем достойны, то Богородица передаст ее новому монарху. Павла I можно причислить к мученикам и отчасти к страстотерпцам. Он сохранил честь и достоинство, не отказавшись от престола. Это часть подвига, которая также присутствует в подвиге Николая II — смерть за интересы Отечества и веру Христову.

Своими соратниками Баринов называет «Народный собор» (общероссийская организация, по своей структуре коалиция почти 100 разных движений, выступающих за близкие идеи — традиционные ценности, защиту чувств верующих, борьбу с ЛГБТ, абортами и т. д.), коалицию «Родительское стояние». По словам Павла Баринова, на работу общества было получено благословение схиигумена Сергия Романова (известен в народе в том числе и как духовник депутата Госдумы Натальи Поклонской). А передал благословение отца Сергия Игорь Смыков, которого Баринов отрекомендовал «хранителем иконы царя-страстотерпца Николая Александровича».

Старец

Игорь Смыков — начальник Войсковой православной миссии. Его имя известно среди ревнителей Николая II и Григория Распутина. В Петербурге помнят его внезапную инициативу украсить город, в котором жил и был убит «царский друг», памятником Распутину. В интернете господин Смыков чаще всего запечатлен с иконой Николая II и ревностной почитательницей последнего императора Натальей Поклонской. За трепетное отношение к памяти «старца Григория» Смыков наградил памятной медалью «Григорий Ефимович Распутин» избранных. Медалью за №1, как пишет «Русская народная линия», награжден митрополит Владивостокский и Приморский Вениамин.

— По благословению афонских старцев,— рапортует он на видео,— была учреждена медаль к 100-летней мученической кончине старца Григория Ефимовича Распутина.

Имперский триколор, крест цвета крови, номерная медаль, которая носится слева. На обороте «Боже, храни своих!» (Видимо, тех, кто отделен от «церкви антихриста» и уже спасен.) Похоже на отсылку к 10-й главе Евангелия от Иоанна: «Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня».

— Лента медали особенно амбициозна,— рассказывает историк Михаил Медведев, член Геральдического совета при президенте РФ,— цвета государственного герба империи (начиная с белого, а не с черного, но так изредка делали и до 1917 года) дополнены красными полосками. Наверняка они должны символизировать кровь, но вышло так, будто из-за колодки выглядывает советский кумач. Никакого уважения к царским традициям тут нет. При императорской власти за самовольное учреждение медали, тем более с императорскими цветами, пришлось бы иметь дело с полицией.

Святые без разрешения

На церемонии награждения господин Смыков говорил и о мироточении иконы Распутина, и о том, что «святые в бумажках не нуждаются», имея в виду канонизацию. Закончив награждение, резюмировал: «Россия на краю гибели, и только молитва святых царских мучеников и старца Григория может отвести от нас гнев Божий…»

В сети можно найти видео крестных ходов ревнителей «старца», а также его иконы. В Александровском парке Царского Села стоит деревянный крест, украшенный иконами и цветами. Возле креста растет верба — некоторые почитатели уверяют: она распускается 29–30 декабря (в ночь убийства Распутина), и потому ее нещадно обламывают съезжающиеся сюда паломники, в основном монархисты. По их мнению, здесь место временного упокоения Григория Ефимовича. Как известно, останки Распутина были сожжены. В музее-заповеднике «Царское Село» говорят, что «вопросом местонахождения временного захоронения Распутина в разные годы занимались несколько исследователей. Все они сходятся во мнении: подлинное место захоронения находилось вне сегодняшних границ музея-заповедника». То есть могила Распутина, пусть и временная, была не здесь. Но это не смущает ревнителей памяти «старца», о чудесах которого говорят не только паломники, но и священнослужители.

Протоиерей Аркадий Петровцев публично сообщил в квартире Григория Распутина на Гороховой, 64 о помощи «старца» в исцелении от беснования. Видео есть в сети.

По словам Петровцева, когда он попытался читать молитву, чтобы изгнать беса из одержимого, тот заявил, что молитва слабая. «Бесноватый» накануне пил самогон, через этот самогон «бес и вошел». Помог только акафист Распутину. Сын самого священника поступил в Духовную академию, потому что «молился Григорию Ефимовичу». Об этом отец Аркадий заявляет на той же видеозаписи.

Блекло-желтый доходный дом на Гороховой, 64 мало чем отличается множества подобных в Санкт-Петербурге. С улицы его и вовсе не рассмотреть за железными воротами, зажатыми в арке между магазинами и салоном красоты (когда-то снимать жилье во дворах было дешевле, чем в фасадном доме). Для людей знающих — место особое: в квартире №20 жил Григорий Распутин, это его последний адрес в Петербурге. Стершиеся ступени ведут на третий этаж. Площадку перед входной дверью в квартиру украшает фото вербы не случайно: распускающаяся верба по мысли его почитателей — символ святости Распутина. Повесил снимок предприниматель Дмитрий Филатов, один из владельцев этой квартиры — он покупал комнаты в бывшей коммуналке, чтобы сделать мемориальный музей.

Вместе с единомышленниками Филатов воссоздает обстановку столетней давности, опираясь на мемуары. Иконостас с изображениями Распутина сделал художник Александр Думченко, второй владелец квартиры. Дмитрий говорит, в памятные даты приходит много почитателей Григория Ефимовича — как правило, монархисты. Иконы, мебель, книги дарят посетители. Случаются и конфузы: как-то истово благоговеющие пытались отодрать кусок старой газеты со стены, видимо, как артефакт «эпохи старца».

Себя Дмитрий называет человеком православным, потому считает своим долгом собрать и сохранить память о знаменитом бывшем хозяине квартиры. Особо почитающие, говорит он, прикладываются к портрету Распутина в прихожей, передают записки, просят о мире в семье, о здоровье — о насущном. Письма Дмитрий складывает в копилку, стараясь не читать. Он называет Распутина провидцем и целителем, однако не претендует на право РПЦ решать вопрос о канонизации симпатичного ему «старца».

А вот почитатель Павла I Евгений Юркевич хоть и говорит о Распутине тепло, но твердо против его канонизации.

— Нет чудес на его могиле. Однако есть «ультраправославные люди», к которым я себя не причисляю, повернутые на нем и убежденные в святости старца. Григорий Ефимович не святой,— уверен он.

Другая позиция у Сергея Астахова — директора издательства «Царское дело». Он ответственный секретарь созданной год назад народной комиссии по общественной реабилитации Григория Ефимовича Распутина-Нового и сбору свидетельств о его благодатной помощи. Награжден, как и Дмитрий Филатов, памятной медалью Григория Распутина.

— Вопросы, связанные с канонизацией, мы тоже будем решать — собираем свидетельства святости,— уточняет Астахов.— Но главное — раскрыть общественности личность Григория Ефимовича — подвижника и мученика за Христа и царя. Официальное прославление в лике святых Русской православной церковью, безусловно, важно, но начинается все с народного почитания, с низов. Народное почитание — процесс необратимый. Однажды и я молитвенно к Григорию Ефимовичу обратился с просьбой открыть, что он за человек. И старец Григорий стал мне духовно близок. Теперь я обращаюсь к нему с просьбами о здоровье, о разрешении духовных вопросов. Думаю, он меня слышит: я не сразу получаю просимое, но связь с ним чувствую, особенно когда прошу о здоровье близких.

Дорога к капищу

Иконы Распутина Сергей Астахов хранит дома. К мысли о святости старца пришел за те 24 года, что изучает его личность. Личность Распутина, поясняет Астахов, «открывается любому через осознание святости царской семьи, которая видела в нем молитвенника и духовного наставника».

— В Церкви количество почитателей Распутина ничтожно,— разъясняет протоиерей Георгий Митрофанов.— Речи о его канонизации никогда не шло, но его персоной комиссия по канонизации занималась, когда решался вопрос канонизации царской семьи. Человеком он был отнюдь не праведным. Александра Федоровна с немецкой последовательностью хотела познать церковную жизнь России и решила, что носителем веры в России является простой народ. Отсюда и интерес к странникам. Пришел покаявшийся грешник из народа: а если это «глас Божий», почему бы не прислушаться? Простой мужик превратился из грешника не то что в праведника — в чудотворца. Распутин цесаревича от болезни не излечил, но снимал болевые обострения. Разврат и пьянство — все это было, и императрица это знала, увидев досье Столыпина. Но у нас обычных людей не любят — жалуют раскаявшихся злодеев.

Простые люди и темные силы

— Мы люди простые,— отрекомендовался Станислав Воробьев, координатор Русского имперского движения в Петербурге.— Потому ориентируемся на авторитеты, например на старца отца Николая Гурьянова. (протоиерей Георгий Митрофанов отсыл к авторитету умершего о. Николая Гурьянова считает манипулированием больным стариком). По мнению Воробьева, один из претендентов на канонизацию — Григорий Распутин, другой — Павел I.

Станиславу Воробьеву 57 лет, возглавляет юридическую фирму и называет себя политиком. На рабочем столе «политика» — фото итальянского диктатора Бенито Муссолини и иконы. Из-под кипы бумаг выглядывает том Ницше.

К слову, сам Воробьев ни императору Павлу, ни Распутину не молится. На уточнение, указ ли «простым людям» РПЦ, ведь Распутин не канонизирован, а его почитают, отвечает:

— Я консерватор. А менее консервативные чувствуют в душе тягу — молятся конкретному персонажу. И помощь поступает. А это признак того, что надо канонизировать. Я молитвенно обращаюсь к Николаю II и считаю, в каждом приходе его икона должна быть в алтаре, потому что этот человек отвечает за Россию. Потенциально может быть канонизирован Иван Грозный. Самое главное качество монарха — искренняя вера. Мученическая кончина — уже основание для канонизации.

Потому, поясняет монархист, Петр I не подходит по параметрам, как и Александр II, имевший «негатив в личной жизни»; у Павла I, убежден Станислав Воробьев, «любовниц не было», поскольку он был «фанатично религиозен» и «любил жену». От позиции историков и РПЦ господин Воробьев и в этом случае дистанцировался.

С Воробьевым солидарен руководитель движения «Святая Русь» москвич Иван Отраковский: «Иоанн Грозный был благочестив, любим народом и ненавидим боярами — олигархами-паразитами, на руках которых — море крови. Иоанн Грозный жестко и успешно с ними боролся, увеличивая население страны и расширяя границы государства, уничтожая при этом дотоле непобедимых противников. Божьим промыслом. Главное то, что и Грозный, и Распутин вели духовную жизнь. Потому были крайне преданны — один России, второй царской семье. И оба ненавидимы силами, стремящимися дестабилизировать ситуацию в стране».

Митрополит от революции

Икон этих персон у Отраковского нет. А вот у Сергея Астахова, почитающего Грозного, его писаная икона имеется. Говорит, ее привезли в подарок из какого-то монастыря средней полосы. Господин Юркевич с единомышленниками молится о возрождении монархии в России и убежден: власть в стране должна быть жесткой, потому, скажем, Александра II недолюбливают за либерализм. На Youtube доступно видео молебнов правителю твердой руки — Ивану Грозному.

О причинах народного почитания и духовных поисков размышляет кандидат философских наук, старший научный сотрудник Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора ВШЭ Борис Кнорре:

— Царь Иван Грозный — одна из таких фигур, которая позволяет переписать историю. Если брать эту персону как идеал, то, с одной стороны, это мистическая фигура, правитель сильной руки (а в России всегда к сильной руке была тяга), а с другой — архаика, на фоне возвращения фундаменталистского тренда к «более праведным формам православия» и попытки переосмыслить историю. Иван Грозный для почитателей олицетворяет могущество России, независимость от других стран. Царебожники не признают его вину в убийстве митрополита Филиппа, выстраивая параллельную трактовку истории в рамках культуры конспирологии, когда ревнители пытаются происходящее объяснить действием тайных сил. Параллельно идет поиск «своего национального Христа».

Нового Христа некоторые видят в Николае II, поскольку он позволил себя убить. Почитатели приписывают ему кротость, а то, что он был убит со всей семьей, делает его мучеником, пострадавшим за других. В этой парадигме Григорий Распутин выступает как Иоанн Креститель.

И если Николай II — идеал незлобивого царя, давшего себя убить, то Грозный — фигура силы, способная отомстить и победить.

Мимо канона

В интернете несложно купить икону Распутина: скажем, «Мученик за Христа и за Царя. Человек Божий Григорий» продается за 1790 рублей, под стеклом — дороже. Можно приобрести икону Ивана Грозного. Сайт представляет свою продукцию смело: «Икона царя Иоанна Грозного есть образ чаемого Богоданного Русского Царства». В онлайн-магазине «Чудотворные иконы» “Ъ” рассказали, что иконы Распутина и Грозного спрашивают нечасто, и подчеркнули: изображенные не причислены к лику святых.

Еще большая редкость — икона Александра Суворова. Вот и монархист Сергей Астахов сокрушается, что нет у него хорошего иконописного изображения «святого воина». Говорит, почитателей знаменитого полководца много среди военных.

На запрос “Ъ” секретарь Синодальной комиссии по канонизации святых протоиерей Владимир Воробьев сообщил, что в комиссию поступали письма с просьбой прославить в лике святых Ивана Грозного, Григория Распутина, Павла I и Александра Суворова.

Однако РПЦ не считает такое возможным и благословения на келейное почитание этих лиц не давала, назвав написание акафистов и икон подпольной деятельностью. В приложении №2 к докладу митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия от 7 июня 2008 года об этом сказано подробно, подчеркнул Владимир Воробьев. Впрочем, официальная позиция РПЦ не очень смущает ревнителей неканонизированных святых.

Общество привыкло искать врагов и кумиров, запуская фильтры, отделяющие «своих» от «чужих». Тоскует по сильной руке сурового правителя, непримиримого к супостатам и милостивого к преданным. Надеется на чудо, посланное мистическим «старцем», который и сам вышел из народа. И кается «в коллективном грехе», надеясь получить нового царя, которому были бы присущи черты венценосных предшественников, например Ивана Грозного и Павла I. Почитание последнего — отголосок мечты об идеальном правителе: строгом, милостивом и высоконравственном.

«Наше общество постоянно порождает исторические мифы…»

Протоиерей Георгий Митрофанов, заведующий кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, профессор

— Я 20 лет проработал в комиссии по канонизации. Даже в те годы, когда членом Синодальной комиссии по канонизации был митрополит Санкт-Петербургский Иоанн Снычев, чья книга «Самодержавие духа», собственно, и вызвала движение за канонизацию Ивана Грозного в 1990-е, ни он, ни кто-либо другой в нашей комиссии не ставил вопрос о канонизации царя Ивана Грозного. В дальнейшем эта тема зазвучала, и нам пришлось провести серьезное исследование — был подготовлен документ, в котором доказывалось, почему подобная канонизация невозможна. Поэтому, с точки зрения Русской православной церкви, вопрос о канонизации Ивана Грозного в обозримом будущем поставлен быть не может.

Наше общество постоянно порождает исторические мифы: значительная часть граждан страдает историческим невежеством. С другой стороны, причина симпатии к Грозному — сформировавшееся в советское время убеждение, что история — не наука, призванная дать реальную картину прошлого, а вид пропаганды, обосновывающей те или иные идеологические постулаты. Комплекс крушения Советского Союза, потери великой страны вызывает потребность ощущать себя если не в великом настоящем, то в великом прошлом. В нашем сознании идея величия страны связывается с идеей величия государства. Эта тенденция сейчас очевидна: показать, что подлинный патриотизм заключается в возвеличивании собственного государства — не страны, не культуры. И личность Ивана Грозного уже пережила период возрождения в конце 1930-х — начале 1940-х, когда по указанию Сталина профессиональные историки, будучи заложниками идеологии, спасая свои жизни, писали о том, за что бы их учителя предали анафеме.

Немалую роль сыграл фильм Эйзенштейна «Иван Грозный». Это пропаганда: фильм, затем ангажированные монографии, призванные доказать наукообразными аргументами правильность идеи «великого и оболганного государя». Затем тема затихла, и в своих монографиях 1960–1970-х годов историки Руслан Скрынников и Даниил Альшиц писали здравые вещи о Грозном. Но это забылось в 1990-е.

Никогда в русской историографии Иван Грозный не рассматривался как положительный персонаж (не случайно его изображения нет на памятнике «Тысячелетие России»).

Не увидим мы и крупных историков, которые бы пытались исторически обосновать миф о Грозном. А его деятельность противоречива. Он начал многообещающе свое правление, потом случилось помешательство. Когда Иван Грозный вступил, вопреки канонам православной церкви, в четвертый брак, церковь брак признала, но наложила епитимью — отлучила царя на несколько лет от причастия. Однако, не дождавшись истечения срока епитимьи, он вступил в пятый брак, и в шестой, и в седьмой. И Ивана Грозного отлучили от причастия до конца дней. Тем не менее он принял схиму (правда, постригали его в бессознательном состоянии). Причастия не принял. Смерть Грозного — вызов всем церковным канонам. Иван Грозный не местночтимый московский святой. Однако есть некоторые изображения, на которых он по византийской традиции предстает с нимбом.

При канонизации всех святых, кроме мучеников, главным основанием должно быть наличие чудотворений и церковно-народное почитание. Если собран материал, позволяющий проводить канонизацию, то происходит на Церковном соборе совершение последней панихиды по этому человеку, потом зачитывается акт о его канонизации, выносится икона, специально написанная, и перед ней служится первый молебен. Это богослужебный алгоритм превращения христианина, который не нуждается в молитвах о нем, в святого, в котором нуждаемся мы. Пока этого не произошло, писать иконы, жития, служить молебны — церковное нарушение. Если епархиальная комиссия по канонизации святых посчитает возможным, она обращается в Синодальную комиссию и готовит проект жития, собирает информацию о чудотворениях. Если бы не священноначалие, у нас бы был «святой Сталин», «святой Жуков»…

«Почитание царских особ и их приближенных — социально-психологическое явление»

Алексей Беглов, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН

— Почитание царской семьи и ее окружения стало действительно массовым явлением в конце 1990-х — начале 2000-х годов. Оно развивалось в контексте растущих эсхатологических настроений. Сейчас сложно представить, насколько упал градус религиозности в России. Но в преддверии рубежного 2000 года ждали конца света. И такие действия власти, как введение паспортов нового образца и внедрение ИНН, что было опознано как «печать антихриста», подогревали эти настроения. В те годы так называемые царебожничество и борьба с кодами были взаимосвязаны и нерасчленимы. В 2007-м группа адептов этих взглядов под Пензой в ожидании конца света «ушла в затвор» в самодельной пещере, двое из них погибли. С тех пор эти настроения обособились друг от друга и стали меньше вторгаться в церковный дискурс. До этого было ощущение, что царебожники и борцы с кодами готовы взять власть в Церкви.

Можно спросить: как сформировались эти настроения? Есть параллели между современными царебожниками и народными религиозными движениями 1920–1930-х. Крестьяне часто воспринимали советскую власть как власть антихриста. А коль скоро антихрист пришел, за ним грядет и второе пришествие Христа, и избавление от окаянной власти. И вот в отдельных регионах появляются люди, воспринимаемые как «Спасители». Одна из групп считала таким «Христом» спасшегося, по их мнению, императора Николая II (возможно, им проповедовал человек, который выдавал себя и за императора, и за Христа-спасителя). В других местах такие харизматические лидеры выдавали себя за иных якобы спасшихся членов императорской фамилии. Но николаевцы (так они сами себя называли) 1920–1930-х годов были уничтожены, смогли ли они повлиять на современных царебожников, сказать трудно.

Почитание царских особ и их приближенных — социально-психологическое явление. У царебожников — своя богословская концепция, основанная на богоизбранности русского народа, заместившего иудейский. Соответственно, у русского народа разворачивается своя священная история, в которой есть свой мессия (убиенный император), его предтеча (Григорий Распутин) и пророки. Эти люди ждут царя-мессию, который придет не как правитель страдающий, а как царствующий. В его царство войдут только верные. Стремление канонизировать Ивана Грозного объясняется так: коль скоро борьба темных и светлых сил — основной сюжет мировой истории, то их «воплощения» должны быть обнаружены на каждом ее этапе. Кроме того, он — своего рода пророк, предвестник грядущего царя. Мало кто из специалистов возьмется утверждать, что последние книги, подписанные именем митрополита Иоанна (Снычева), написал именно он, в том числе и «Самодержавие духа», на которое ссылаются ревнители Грозного. Если раньше борьба шла против кодов, теперь — за общественную нравственность, активизм ревнителей согласуется с действиями некоторых политиков.

Стремление обращаться к Григорию Распутину или Павлу I с разными просьбами — адаптация общенародных представлений о том, что каждый святой имеет свою «специализацию». Это черта перенята у народного православия.

Ревнители императора Павла — явление новое. Видимо, стихийно формируется полноценный пантеон. Павел I — еще один пророк, прообраз царя-искупителя.