За июнь, впервые с начала 2018 года, Росстат зафиксировал сокращение промышленного производства на 0,6% с учетом сезонности. Готовые же темпы роста выпуска в июне замедлились до 2,2% с 3,7% в мае — из-за замедления в обработке. Ухудшение промышленной статистики в июне может быть как отражением особенностей методологии Росстата, так и результатом шока, вызванного весенней девальвацией рубля и решением о повышении НДС. Между тем внутренний спрос остается крайне слабым, что снижает вероятность устойчивого роста промышленности в обозримом будущем.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ / купить фото
В июне годовые темпы роста промпроизводства резко замедлились — до 2,2% с 3,7% в мае 2018 года, сообщил Росстат, за первое полугодие они составили 3%. Более того, с учетом сезонности, согласно оценкам статистиков, выпуск за июнь сократился на 0,6%, что произошло впервые с начала 2018 года.
Источником замедления годового показателя стала обрабатывающая промышленность, продемонстрировавшая 2,2% прироста в июне против 5,4% в мае.
В добыче, напротив, рост ускорился до 2,8% с 1,3% в мае, а в обеспечении электроэнергией, газом и паром подскочил до 1,7%, после того как в мае сектор сжался на 0,7%. Одним из источников ухудшения годовой динамики промпроизводства и прежде всего обработки стал календарный эффект: в июне 2018 года — на один рабочий день меньше, чем было в июне 2017-го. По оценкам ЦМАКП, календарность уменьшила июньский прирост на 0,5 процентного пункта. Улучшение статистики в добыче объясняется ростом цен на нефть, а в электроэнергетике — ростом потребления электричества во время чемпионата мира по футболу.
В то же время оценки динамики выпуска, учитывающие сезонный и календарный эффекты, заметно различаются. Если Росстат обнаружил спад, то в ЦМАКП и ВШЭ, напротив, фиксируют рост промпроизводства за июнь (в ЦМАКП на 0,6%). Владимир Сальников из ЦМАКП убежден, что такое расхождение объясняется тем, что в Росстате «недоучитывают календарность».
Отдельный интерес представляет отраслевая динамика выпуска с устранением сезонности, которую на основе «сырой» статистики Росстата рассчитывают в центре. Эти расчеты фиксируют, что в первом и втором кварталах основными источниками роста промышленности были экспортные отрасли — добывающие (плюс 0,5% среднемесячного роста за первый и плюс 0,3% — за второй квартал), сырьевые производства (химический и лесопромышленный комплексы, металлургия — плюс 0,2% и плюс 0,6% соответственно) и производство нефтепродуктов (плюс 0,7% за каждый квартал). Позитивную восстановительную динамику после продолжительного падения демонстрировали и производители инвестиционных товаров (1,4% за первый и 1,2% за второй квартал). В то же время выпуск товаров длительного пользования не растет, а во втором квартале на 0,9% сократилось производство товаров повседневного спроса, что свидетельствует о крайне низком внутреннем спросе. Последнее подтверждают и опросные опережающие индикаторы — в частности, индекс PMI в июне, в том числе из-за ухудшения спроса внутри РФ, демонстрировал снижение производственной активности.
Помимо низкого внутреннего спроса опросные показатели в июне фиксировали резкое увеличение ценового давления в промышленности, вызванного решением о повышении НДС и предыдущей девальвацией рубля. Валерий Миронов из Центра развития ВШЭ считает, что плохие июньские промышленные данные Росстата на фоне столь же слабых опережающих индикаторов могут стать точкой смены тренда. И если провал в июне не просто очередная методологическая неточность статистиков, подтверждение этому можно будет обнаружить в следующем выпуске PMI и июльских промышленных данных Росстата. Даже если добыча будет демонстрировать ускоренный рост на фоне ослабленных с июля ограничений на добычу нефти по ОПЕК+, динамика обработки может ухудшиться.