Господи, до чего же мы были тогда голодными! Не до еды, конечно (где и как ее добывать, мы и в те несытые перестроечные годы знали), а до потребления. Да еще такого, чтоб как у них!
Фото: AP
Очередь в три, а то и четыре оборота вокруг Новопушкинского сквера в Москве, с милицейским оцеплением и спекулянтами, буквально с открытия первого «Макдоналдса» в СССР (31 января 1990 года) освоивших перепродажу стынущих на морозе булок с котлетами (мы тогда еще не все знали, что они называются бургерами). А сколько всего за кадром!
Лучшие выпускники из лучших вузов (счет заявок шел на десятки тысяч) бились за шанс встать у прилавка и улыбнуться клиенту. Те, кто пробился сквозь очередь, старались в знак причастности к западному образу жизни увести из ресторана одноразовую посуду (еще лучше поднос), а иные потом день напролет поедали на службе из фирменного пакетика картошку фри — скукожившуюся, но импортную! А свадьбы в «Макдоналдсе»? На просторах родины они считались шиком еще добрых лет десять…
Все это прошло. Мы сыты «Маклоналдсом». Мы больше не понимаем, что сгоняло в те очереди и почему советские бонзы договаривались о приходе в СССР бургерных дольше, чем о совместном космическом полете «Союз» — «Аполлон» (канадцы предложили нам свои бутербродные еще на Олимпиаде в Монреале аж в 1976-м). Но их не пускали. Видимо, неспроста: шутки шутками, а ведь через полтора года после явления «Макдоналдса» советскому народу рухнул Советский Союз. Вспомните, он даже отмену 6-й статьи Конституции (о руководящей роли КПСС) пережил и приход Жириновского. Не говоря уже о курах гриль. А вот приход символа потребления — приготовленного на скорость бургера, в котором мир ныне видит «символ дрянной еды» — не смог.
Другое дело, что Советский Союз и наше поколение 90-х — далеко не первые, кого так потрясла смена потребительского стандарта. О том, как ковалась в 1960-е новая система глобальных ценностей и почему через потребление управлять поколениями легче, чем через идеологии, читайте в теме номера «Бацилла-68».