«Правительство Китая спасло меня, дало бесплатную еду и образование»

Китайское правительство решило дать ответ на обвинения в том, что новым «законом о борьбе с экстремизмом» в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая (СУАР) оно фактически легализовало «лагеря перевоспитания», где, по данным экспертов ООН, без суда содержится до 1 млн мусульман. По словам губернатора региона Шохрата Закира, в «центрах профессионального образования и переподготовки» не знающие китайского языка и не владеющие никакими полезными навыками люди могут получить профессию и путевку в мирную жизнь. В «центрах», по словам чиновника, «обучающимся» предоставляется бесплатная еда, телевизор, душ и спортплощадки.

Публикация властями СУАР нового закона о борьбе с экстремизмом, который, по сути, легализовал «лагеря перевоспитания» в форме «центров профессионального обучения и повышения квалификации», вызвала в мире неоднозначную реакцию. В Конгрессе США комитет во главе с сенатором Марко Рубио и членом нижней палаты Кристофером Смитом потребовал от Дональда Трампа «немедленно осудить грубые нарушения прав человека» в СУАР и применить в отношении главы партийного комитета Синьцзяна Чэнь Цюаньго «Акт Магнитского». Премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад поступил изящнее: через два дня после публикации в СУАР нового закона он выпустил из страны 11 уйгуров, сбежавших из Китая и желавших попасть в Турцию. Пекин настаивал на их выдаче, но господин Мохаммад заявил, что «они не нарушили никакого закона» и могут быть свободны.

В России мнения разделились. Глава совета муфтиев России Равиль Гайнутдин заявил со ссылкой на Ассоциацию мусульман Китая (официальное китайское мусульманское объединение), что «в Китайской Народной Республике наши братья-мусульмане… не чувствуют себя притесненными». Муфтий Татарстана Камиль Самигуллин, напротив, выразил обеспокоенность положением уйгуров. «Как может относиться религиозный деятель к антирелигиозной политике? — написал он на своей странице в Instagram, отвечая на вопросы подписчиков.— Мы в России хорошо усвоили уроки собственной истории — борьба против религии имеет непоправимые отрицательные последствия».

Фотогалерея

Как в Китае борются с экстремизмом

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 15

С начала апреля 2017 года в Китае вступил в силу закон о противодействии экстремизму в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. 8 млн из 21 млн жителей региона исповедают ислам, и власти страны пытаются бороться с распространением радикальных идей

Фото: Reuters / Thomas Peter

Три раза в день жители Кашгара, работающие на главной торговой улице города, выходят на «антитеррористические учения». Продавцы деревянными палками отбиваются от воображаемых нападающих радикалов, полицейские в это время отрабатывают приемы обезвреживания «террористов»

Фото: Reuters / Thomas Peter

Этническое большинство Синьцзян-Уйгурского автономного района составляют уйгуры — тюркский народ, основной религией которого является ислам. Новый закон запрещает им, в частности, отращивать бороды, носить хиджабы и никабы, совершать некоторые религиозные ритуалы

Фото: Reuters / Thomas Peter

Кроме того, по новому закону о противодействии экстремизму собственники магазинов, ресторанов и других общественных мест должны за свой счет установить «кнопки безопасности», камеры видеонаблюдения не только снаружи, но и внутри здания

Фото: Reuters / Thomas Peter

Одной из причин столь строгого отношения к уйгурам со стороны властей КНР стали протесты 2009 года, когда представители этноса требовали не притеснять их. Тогда в ходе столкновений с правоохранителями погибли несколько сотен человек. Власти обвинили в происшедшем радикальные исламистские группировки

Фото: Reuters / Thomas Peter

Девочка спит рядом со щитом полицейского в городе Хотан в СУАР

Фото: Reuters / Thomas Peter

Кроме того, опасения властей КНР вызывает террористическая организация «Исламское движение Восточного Туркестана», которая действует в СУАР. Радикально настроенные уйгуры из этого движения, по информации властей, уезжают на войну в Сирию. Предположительно, на стороне исламистов воюют около 2 тыс. уйгуров

Фото: Reuters / Thomas Peter

Один из продавцов в Кашгаре заявил агентству Reuters: «У нас нет частной жизни и личного пространства. Власти хотят видеть все, что мы делаем или собираемся делать»

Фото: Reuters / Thomas Peter

Еще одной причиной пристального внимания к уйгурам со стороны властей КНР стал проект «Один пояс — один путь» — часть торгового маршрута Нового Шелкового пути, который начинается в СУАР и через страны Средней Азии и Иран ведет в Европу

Фото: Reuters / Thomas Peter

Обеспечение безопасности торгового маршрута — приоритетная задача китайского руководства. Этническая напряженность и возможное укрепление экстремистских настроений ставят под угрозу реализацию этого инфраструктурного проекта, который стал символом правления действующего лидера Си Цзиньпина

Фото: Reuters / Thomas Peter

Жительница города Хотан в СУАР в лавке с платками

Фото: Reuters / Thomas Peter

Однако такой контроль и давление со стороны полицейских на жителей СУАР противоречит экономическим интересам КНР, считает эксперт по китайской этнической политике из Университета Ла Троб в Мельбурне Джеймс Лейбольд. По его словам, эти меры могут привести к миграции уйгуров из этого района, что снизит возможности для торговли через этот регион

Фото: Reuters / Thomas Peter

Женщина молится возле могилы имама Асима в пустыне Такламакан в Синьцзян-Уйгурском автономном районе

Фото: Reuters / Thomas Peter

Синьцзян-Уйгурский автономный район — один из самых экономически развитых регионов КНР. В 2016-м годовой прирост ВРП превысил 7,5%, что выше среднего показателя по стране. Здесь обнаружены крупные месторождения нефти, угля и золота, что обусловливает стремление властей КНР стабилизировать обстановку в регионе

Фото: Reuters / Thomas Peter

«Все это делается для безопасности. Кашгар станет главным туристическим и торговым центром. Здесь все должно быть спокойно»,— заявил агентству Reuters полицейский, патрулирующий один из крупнейших городов СУАР

Фото: Reuters / Thomas Peter

Смотреть

Столкнувшись с критикой, интервью на тему нового китайского законодательства дал губернатор (второе лицо в регионе после главы парткома) СУАР Шохрат Закир. По его словам, с 1990-х годов «три силы зла (терроризм, сепаратизм и экстремизм)» регулярно проводили «тысячи террористических атак» в Китае и за его пределами. В Синьцзяне, по его словам, их действия нарушали «базовые права всех этнических групп: право на жизнь, здоровье, собственность и развитие». В качестве примера господин Закир рассказал историю «ребенка, чей отец-полицейский был убит террористом». Ребенок якобы написал губернатору СУАР письмо, в котором сообщал, что его отец-уйгур погиб «на фронте контртеррористической борьбы». «Я надеюсь, что партия и правительство твердо искоренят терроризм, чтобы дети не росли без отцов»,— процитировал Шохрат Закир письмо.

По словам губернатора, в последние годы «под твердым руководством Компартии Китая, ядром которой является товарищ Си Цзиньпин» ситуацию в целом удалось стабилизировать. Терактов в СУАР не было уже 21 месяц, региональная экономика в 2017 году выросла на 7,6%, число туристов увеличилось на 32,4%, а в первые девять месяцев 2018 года — на 40%. «Люди больше не боятся ходить в магазины, рестораны, путешествовать»,— полагает политик.

Почему Вашингтон обеспокоился ущемлением прав уйгуров

Особый синьцзянский подход к искоренению терроризма состоит в сочетании «борьбы с террором и предотвращении его проявлений», причем с упором на последнее. Власти СУАР решили, что необходимо «обучить и спасти тех, кто совершил незначительные преступления, чтобы предотвратить их превращение в жертв идеологии экстремизма и терроризма». Особенно эта опасность, по словам губернатора, подстерегает жителей «в четырех южных районах СУАР», где население «испытывает проблемы с поиском работы», так как «не знает государственного языка и не владеет необходимыми навыками» для трудоустройства. Их бедность делает их «потенциальными жертвами экстремизма», и чтобы этого не случилось, их необходимо обучить «закону Китая и полезным навыкам».

В случае «незначительного нарушения закона» их отправляют в «центры профессионального обучения и повышения квалификации», где «сертифицированные преподаватели помогут им выучить государственный язык, законы Китая и получить необходимые навыки». Заключенным предложат «курсы по шитью одежды и обуви, производства еды, печати, парикмахерскому искусству, электронной коммерции», что соответствует «местным условиям». Во время обучения им выплачивается «минимальный доход и бонусы». На территории центра, по словам господина Закира, есть бесплатные столовые, телевизоры, душевые, баскетбольные, волейбольные и пинг-понговые площадки. Испытывающим «проблемы в жизни» предоставят консультации психологов.

Результаты, по словам губернатора, впечатляющие. «Я не понимал язык страны и не знал ничего о ее законах,— цитирует он одного из "перевоспитавшихся".— Но правительство не махнуло на меня рукой. Оно активно спасало меня и помогало мне, давало мне бесплатную еду, жилье и образование. Я совершил большой прогресс. Я рад этой возможности стать человеком полезным стране и обществу». Другой перевоспитавшийся рад, что вернул себе самоуважение. «Я получил ценные навыки и теперь получаю 1,5 тыс. юаней в месяц (около 15 тыс. руб.— “Ъ”),— повествует о его судьбе Шохрат Закир.— Я обрел уверенность, меня хвалят старейшины. Моя жена стала более заботливой. Дети гордятся мной».

По словам губернатора, программа перевоспитания «сделала климат в регионе более здоровым». В планах — привлечение в этот ключевой для проекта «Пояс и путь» регион больше бизнесменов, которые смогут нанимать «переобучившихся» местных жителей.

Старший преподаватель Уральского федерального университета Дмитрий Желобов полагает, что в интервью губернатора Синьцзяня много «белых пятен», а ответы на многие важные вопросы отсутствуют. «Образовательные программы, тем более такого масштаба, должны проходить многолетнюю апробацию, необходимо подготовить преподавательские кадры, создать учебные материалы,— полагает эксперт.— Без этого обучение таких масс людей не может не носить характер плохой импровизации. Можно ли изучить китайский язык за несколько месяцев, не имея к тому определенных талантов?» Эксперт также призвал обратить внимание на то, что Шохрат Закир говорил о перспективах трудоустройства выпускников «центров образования». «Руководство СУАР ждет инвесторов из других регионов Китая, на будущих предприятиях которых "выпускники образовательных программ" и будут работать,— заметил он.— Не исключено, что речь в этом случае может идти о не совсем добровольном труде».

Как Китай борется с уйгурским сепаратизмом

Как сообщал ранее “Ъ” источник, часто бывающий в Синьцзяне и лично общавшийся с бывшими узниками лагерей, их основное предназначение не перевоспитать, а скорее вселить страх и покорность. «Тебе выдают форму, ты занимаешься физическим трудом, поешь китайский гимн, патриотические песни, смотришь патриотические фильмы,— рассказал “Ъ” источник.— Если у тебя есть уехавшие из СУАР за рубеж родственники, тебе показывают их фотографии и заставляют признать, что они предатели Китая». По словам собеседника “Ъ”, физическое насилие в отношении заключенных применяется только в том случае, если они отказываются выполнять указания лагерного начальства. «Самое сильное средство там — пытка неопределенностью,— добавляет он.— В отличие от тюрьмы здесь ты не знаешь, на сколько ты задержан. Бывало, люди выходили и за две недели, а есть те, кто сидит уже полтора года».

Причиной отправки в подобные лагеря, по сведениям источников “Ъ”, может быть, к примеру, соблюдение религиозных обрядов, слишком частое посещение мечетей, чтение запрещенной литературы, отказ от изучения китайского языка или наличие родственников, уехавших за границу.

Михаил Коростиков