 |
Попасть в книгу можно тремя способами. Во-первых, сильно разбогатеть или обанкротиться, купить или продать много акций, поглотить кого-либо или оказаться поглощенным — рекорды этого типа отражаются в разделе "Сделки". Во-вторых, получить назначение на высокий пост или лишиться его — события, происходящие с гендиректорами, председателями советов директоров и прочими заметными в бизнесе фигурами, попадают в рубрику "Люди". Наконец, самые талантливые изобретения, поставленные на службу бизнесу, награждаются занесением в книгу по разделу "Технологии".
"Кому принадлежит Россия". Краткое содержание предыдущих серий
 |
 |
 |
"10 лет капитализма в России", с #36 за 2001 год по #8 за 2002 год. "Власть" совместно с программой "Намедни" телекомпании НТВ создала краткую историю российского бизнеса с 1991 по 2001 год, описала, как менялся расклад сил в экономике страны и кто сыграл ключевые роли в этом процессе.
Читатели могут констатировать: вопрос "Кому принадлежит Россия?" "Власть" по-прежнему занимает. Почему? Казалось бы, первое десятилетие российского бизнеса закончилось, список людей, играющих в нем ключевые роли, сформировался и чем дальше, тем меньше будет меняться. Более того, чем взрослее бизнес в России, тем длиннее становятся деньги, инвестируемые в крупные проекты, и тем короче — комментарии генеральных директоров и управляющих менеджеров о своих планах. Романтический период предпринимательства уходит в историю — все чаще интервью с олигархами напоминают беседы с председателями колхозов-миллионеров в "Правде" в 70-е годы. "Колхоз имени Третьего Интернационала запустил новый элеватор на три тысячи тонн зерна..." Разве это так уж отличается от рассказов о новом трубопроводе пропускной способностью в десять миллионов тонн нефти в год?
На первый взгляд все это совершенно неинтересно. Тем не менее для российских предпринимателей, в 1992 году с блеском в глазах торговавших квотами на никель на бирже, в 1995 году с азартом выбивавших из Минфина финансирование по федеральной целевой программе, в 1997-м заседавших в виртуальной семибанкирщине, а в 1999-м выходивших на мировые рынки с российскими акциями, это сейчас самое важное. Два процента ставки НДС становятся предметом скандала между премьер-министром и министром финансов, $27 за баррель нефти снятся нефтетрейдеру в светло-золотом сиянии, пять процентов экономического роста в год становятся национальным приоритетом.
Роль цифры в экономической истории — не меньше, чем роль личности в истории политической. Еще несколько лет назад говорили, что у российского бизнеса, явления мелкого и временного, нет и не будет истории. Сейчас о ней пишутся книги и статьи, а подождем еще несколько лет — будут и мемуары, и исторические романы, не говоря уже о фильмах — успех "Олигарха" Павла Лунгина говорит сам за себя.
У российского бизнеса новая напасть — сплошь и рядом говорят, что он провинциален, некрасив, нетехнологичен, в нем правят бал сухие бухгалтеры и любители соцреализма. То ли дело Федор Конюхов, переплывающий голым Тихий океан, человек, похожий на Владимира Жириновского, кроющий матом Джорджа Буша в Багдаде. Или хотя бы последняя BMW седьмой серии. А вы говорите — два процента.
Мы хотим показать, что это не так: бизнес и предпринимательство — равноценная составляющая российской общественной жизни, и в них также бывают свои фантастические сюжеты, провалы и взлеты. Иными словами, рекорды — которые могут превратиться в английское record, запись в истории.
Начиная с этого номера мы будем раз в квартал посвящать публикацию цикла "Кому принадлежит Россия" рекордам российского бизнеса. А в конце 2003 года попробуем, опираясь на поставленные за это время рекорды, показать, как и почему изменился ответ на вопрос "Кому принадлежит Россия?".
ДМИТРИЙ БУТРИН