|
Передовой отряд насекомоядных |
 |
| Фото: АНДРЕЙ БИЛЬЖО, «Ъ» |
Борца с насекомыми называют неблагозвучным словом дезинсектор (от латинского insectum — насекомое), борца с крысами — дератизатор (rattus — крыса), приставка "de" означает уничтожение. Все компании, действующие на этом рынке, уничтожают и тех и других.
Вечные крысы
Половозрелой крыса становится уже на третий месяц после рождения, за год самка приносит до 35 детенышей. Таким образом, за полтора года (срок жизни крысы) та или иная крысиная популяция может пополниться несколькими тысячами особей! Например, в конце 40-х годов прошлого века в ЦУМе крысы расплодились так, что руководство универмага прибегло к услугам фокстерьеров — каждый пес за ночь убивал пару десятков грызунов. Сейчас, конечно, методы борьбы другие.
До 1986 года натиск насекомых и крыс сдерживал исключительно Московский городской центр дезинфекции (МГЦД), имеющий и сейчас 11 отделений (одно обслуживает метрополитен). Их основные заказчики — муниципальные предприятия, обслуживать их подвалы по "смешным" расценкам (от 10 коп. за кв. метр) частные фирмы не в состоянии.
Первой бизнесом на этом поприще занялась компания "Гигиена", созданная одним физиком и одним биологом. И именно выходцы из "Гигиены" и МГЦД основали большинство частных фирм, работающих на профильном рынке. Сколько их сегодня, точно не известно. По некоторым оценкам — до 200, плюс еще несколько сотен нигде не зарегистрированных индивидуалов. Правда, с середины 90-х годов число мелких компаний, обклеивающих листовками "Выведу тараканов!" подъезды, остановки и столбы, существенно уменьшилось. По словам специалистов, связано это в первую очередь с появлением более совершенных препаратов (пиретроиды, яды кишечного действия, ювенильные гормоны), а также с наличием в свободной продаже профессиональных средств (типа Combat) — они заменили использовавшийся десятки лет хлорофос, к которому у большинства тараканов давно выработалась резистентность (устойчивость).
Николай Шестопалов, председатель "Национальной организации дезинфекционистов": Более года назад было отменено лицензирование этого вида деятельности, и сейчас никто не знает, сколько фирм занимаются выведением насекомых и крыс. По моим оценкам, в Москве всего около сорока компаний этого профиля, работающих на серьезном уровне, их общий годовой оборот — $20-30 млн.
Более половины этой суммы приходится на МГЦД, который является основным городским подрядчиком, остальное делят частные фирмы. Сергей Григорьев, учредитель компании "Агрокон", в своих оценках более осторожен и считает, что оборот рынка — около $15 млн.
 |
| Валентин Рыльников, директор фирмы "Рэт": "Значительно выгоднее обслуживать не квартиры, а коммерческие предприятия, заключая с ними годовой договор" |
Около одного из подопечных компании, небольшого кафе в Камергерском переулке, мы и встретились. Профессионального дератизатора выдает взгляд, шарящий по углам, щелям и прочим точкам, где могут обнаружиться следы жизнедеятельности крыс, а также сами крысы. Следов во дворике за кафе было предостаточно: асфальт кое-где был прогрызен насквозь, земля покрыта слоем "семечек" — Кунашов так называет крысиный помет. В длинном доме напротив часть крысиных норок небрежно забита целлофановыми пакетами с отравой розового цвета (крысиный яд обычно подкрашивают, чтобы его никто не спутал с сахаром или солью). Все деревянные двери, ведущие к мусоросборникам — местам кормежки, внизу аккуратно подгрызены, в кухонном окне кафе в защитной сетке — круглое отверстие, крысы умудряются забираться туда по металлической решетке.
Марк Кунашов: Самые умные крысы пакеты не трогают и делают новые проходы рядом. Для них это не проблема — сила давления передних зубов такая же, как паровоза на рельсы. Так что если регулярно не обслуживать объект, все усилия бесполезны. Сейчас во дворе крыс не меньше сотни — днем они отсиживаются под асфальтом в норах, под палаткой, но вечером сюда даже страшно войти — все кишит, свалка рядом с палаткой — как живая. Двор ничейный, никто его не обрабатывает, даже дезстанции, только я и сдерживаю крыс на подступах к кафе — моему клиенту. Но на всю популяцию это влияет мало.
Сотрудникам компании Кунашова приходится выезжать на объект несколько раз в месяц — затыкать ходы пакетами с отравой, разбрасывать ее по двору.
Марк Кунашов: Есть крысе приманку вовсе не обязательно — достаточно покопаться в пакете, пытаясь очистить проход. Яд остается на лапках, а так как крысы очень чистоплотны и часто умываются, он со слюной попадает внутрь. Через неделю — несвертываемость крови и смерть. Главное — яд должен подействовать не сразу, лучше всего через неделю: если крыса умрет немедленно, ее сородичи сразу поймут, что к чему, и к приманке не притронутся.
Иллюстрацией к рассказу служит дохлая крыса на газоне...
Валентин Рыльников, директор фирмы "Рэт" и издатель одноименного журнала: Наша работа начинается с обследования объекта — чтобы определить методы борьбы, необходимо прежде всего хотя бы приблизительно прикинуть численность популяции. Для этого приходится делать "следовые площадки" — рассыпать тальк, муку или крахмал на крысиных тропах, расставлять ловушки и контрольные приманки.
Затем начинается непосредственно истребление. Значительно уменьшить популяцию крыс удается не раньше чем через три месяца после начала работы, после чего необходима регулярная профилактика, иначе на место погибших крыс придут новые, подчас более опытные. По мнению Рыльникова, тот, кто обещает моментальное и полное избавление от грызунов,— наглый обманщик. Впрочем, дератизаторам живучесть крыс только на руку — заказчики вынуждены подписывать договоры на постоянное обслуживание. Особо верные клиенты — мясокомбинаты и предприятия общепита, самые лакомые, с точки зрения крыс, объекты.
 |
| Сергей Григорьев, учредитель фирмы "Агрокон": "Один раз нас вызвали в подвал в Чертаново, так как местные дэзовские слесаря даже боялись в него войти, утверждая, что там завелись странные звери. Они оказались китайскими кузнечиками" |
Николай Шестопалов: Крысы в своих вкусовых пристрастиях мало чем отличаются от людей и тоже любят разнообразие. Так что если дератизатор работает на мясокомбинате, то использует приманку из зерна, если в зернохранилище — то, наоборот, колбасу.
Спрашиваю, не проще ли завести кошку?
Рыльников смеется. Говорит, что "жертва определяет численность хищника, а не наоборот" — с его точки зрения, это прописная истина. Отсюда следует, что даже стая голодных кошек никогда не сможет полностью истребить крыс — последних все равно будет больше. К тому же кошки — отличные переносчики всякой заразы...
Николай Шестопалов: Еще никому не удавалось ни на одном объекте полностью извести крыс — это как закон сообщающихся сосудов: если где-то убыло, то обязательно где-то прибыло. Остается только удерживать их поголовье в разумных рамках. Ученые, кстати, считают, что в среднем в крупном городе крыс столько же, сколько жителей-людей. Сейчас ситуация, конечно, не такая ужасная, как в начале 90-х, когда бытовой мусор просто не вывозился — это были идеальные условия для крыс. Главный критерий успеха акции уничтожения — когда крысы и следы их жизнедеятельности перестают попадаться на глаза.
Сергей Григорьев: Я уверен, что при финансировании на уровне $0,55 за 1 кв. метр и при обработке всей Москвы, вполне реально вывести крыс "до полной невстречаемости".
В Москве будущие убийцы грызунов постигают секреты ремесла в трех местах. Обучение на базе НИИ дезинфекции и Российской медицинской академии последипломного образования стоит 3-4 тыс. рублей, в школе фирмы "Рэт" — 5-7 тыс. рублей.
Тараканья травля
Говорят, что до XVIII века в Москве тараканов не было — их завезли иноземцы. Для рыжего таракана, который в столице почти полностью вытеснил своего черного родственника, более подходящего жизненного пространства, чем кухня или санузел, не найти — 28-30°C тепла и много воды.
Профессионал-дезинсектор отчетливо напоминает охотника на приведений из известного фильма: почти такой же костюм, за спиной — баллон с ядохимикатом.
Сергей Григорьев: В студенческие годы мы с друзьями, такими же студентами биофака, подрабатывали так — ходили по квартирам, предлагая вывести насекомых. По ночам расклеивали объявления. "Раскрутить" людей было не просто, и для этого мы в качестве рекламного предложения запускали вперед красивых сокурсниц, а сами в комбинезонах и с баллонами стояли у подъезда, ждали, пока они договорятся. За обработку однокомнатной квартиры мы брали 30 рублей, ежедневно удавалось обслужить до 10 квартир. При минимуме затрат иногда удавалось заработать по сотне в день — тогда инженер столько получал в месяц.
 |
| Марк Кунашов, совладелец фирмы "Суперсан-МК": "Самые умные крысы пакеты не трогают и делают новые проходы рядом. Для них это не проблема — сила давления передних зубов такая же, как паровоза на рельсы" |
Сергей Григорьев: Прежде всего дезинсектору необходимо обнаружить в квартире тараканьи тропки, сделать это несложно — они обычно проходят у плинтусов, вентиляционных шахт, порогов и трещин в стенах, под шкафами и холодильником. В этих местах кладется или разбрызгивается яд, который оседает на таракане и через несколько часов его губит.
Правда, все тараканы обладают уже упомянутой резистентностью — насекомые со временем адаптируются к отраве, и если сначала им хватало, допустим, 3 грамм концентрированного препарата на литр воды, то через год норма расхода повышается до 5 грамм, а через три — и вовсе до 20. В конечном итоге препарат может вообще перестать действовать на ту или иную популяцию, и потому дезинсекторам приходится держать в арсенале несколько видов ядов.
Самые современные препараты сделаны по технологии микроинкапсуляции — сам яд как бы окружен капсулой, и потому никакого вреда окружающей среде и людям принести не может, эти средства не имеют запаха и не оставляют следов (один из самых популярных у профессионалов — американский Empire-20).
После применения препарата кажется, что тараканов стало только больше — они начинают бегать даже днем. На самом деле, это они так страдают от действия яда, и часы их сочтены. Правда, не редки ситуации, когда средство не действует на тараканов вообще. Тогда приходится прибегать к лабораторным экспериментам.
Марк Кунашов: Сейчас у нас есть такой объект. Приходится там ловить тараканов, и последовательно испытывать на них 15-20 препаратов. Каждый подобная процедура стоит нам 350 рублей.
А иногда в столичных подвалах дезинсекторы находят нетипичную для Москвы жизнь.
Сергей Григорьев: Один раз нас вызвали в подвал в Чертаново. Местные дэзовские слесари даже боялись в него заходить — утверждали, что там завелись странные существа. Сидят, усами шевелят огромными, да еще и прыгают метра на полтора в высоту. Оказалось, что весь подвал заселен китайским оранжевым кузнечиком, которого вместе с товаром привезли из КНР челноки. В тепличных условиях подвала он расплодился в огромных количествах. Помог обычный препарат против тараканов.
Прибыль с метра
Один дезинсектор, имея необходимое оборудование, вполне может обрабатывать до 5 тыс. кв. метров промышленных помещений ежедневно. Если речь идет о квартирах, то профессионал за день управится с пятью-десятью, на однокомнатную достаточно 20 минут, на двухкомнатную — полчаса. Машинами из-за пробок многие не пользуются — на метро быстрее. Заказчик платит за обработку каждого квадратного метра, от этих метров и зависят оборот и прибыль дезинсекторной фирмы.
Марк Кунашов: Препараты для профессионалов в Москве предлагают около 10 компаний — канистры по 1 л и по 5 л и стоимостью от 3 тыс. до 10 тыс. рублей. Одного литра хватает почти на 1,5 тыс. кв. метров, средняя же однокомнатная квартира — всего 50 метров. Стоимость ее обработки колеблется от 200 до 500 рублей, то есть 10 квартир могут принести доход от 2 тыс. до 5 тыс. рублей.
 |
Отечественные препараты против крыс (типа "Шторм") стоят $9-10 за 1 кг, импортный "Бромарк" — $16 за 1 кг, капканы и живоловки — 20-40 рублей. К действующему веществу докупается "основа" — овсяная крупа, орехи, семечки, иногда мясо.
Валентин Рыльников: Значительно выгоднее, чем квартиры, обслуживать коммерческие предприятия, заключая с ними годовой договор. Стоить это может (в зависимости от площади) от рубля до 20 рублей за квадратный метр ежегодно. Понятно, что мясокомбинату обслуживание обойдется значительно дороже, чем какому-нибудь машиностроительному заводу, где приличной крысе и поесть нечего. Для новичка в этом бизнесе потребуется не менее $20 тыс.— аренда склада для ядохимикатов (не менее 10 видов), покупка туманообразующей установки, которая применяется для обработки помещений большого объема, и прочего оборудования.
Владимир Щербаков, директор фирмы "Экомир", считает, что можно обойтись и меньшими суммами: Мы начинали с $5 тыс. Этого достаточно и сегодня.
По словам Марка Кунашова, на отравляющие препараты тратится не больше 20-30% стоимости заказа. Все остальное — оплата работы.
Резонный вопрос: зачем вызывать специалистов, если сегодня в магазинах продается масса "волшебных" средств против крыс и тараканов?
Владимир Нестеров, исполнительный директор компании "Агрокон": Во-первых, на рынке много подделок (особенно часто подделывают Combat). Во-вторых, если в квартире еще можно справиться с теми же тараканами своими силами, то в ресторане или на мясокомбинате без профессионалов с их оборудованием не обойтись.
Подпольное положение
Марк Кунашов: Основная проблема для частника — получение заключения СЭС. Но выполнить требования СЭС (основное — наличие оборудованного склада дезсредств) без больших вложений невозможно. Позволить себе такую роскошь в Москве могут лишь несколько самых крупных фирм и МГЦД.
Именно поэтому в этом бизнесе многие работают нелегально. Предложения их услуг можно встретить в любой газете бесплатных объявлений, на фонарных столбах, в почтовых ящиках. Схема стандартная — какой-нибудь пенсионер в качестве секретаря на телефоне за пару тысяч рублей в месяц, препараты приобретаются под конкретный заказ. Вложений минимум, можно управиться 10 тыс.рублей.
Игорь К., дезинсектор-индивидуал: Даже если контролирующие органы меня вычислили, у меня готова легенда: я — наемный работник, организаторов не знаю, химикаты и распылитель мне передали прямо в метро... И все в таком духе, доказательств никаких.
Валентин Рыльников: Если бы правила работы дезфирм были упрощены, несколько сот специалистов в Москве могли бы легализоваться, подтвердив свою квалификацию, но муниципальные дезстанции боятся конкуренции со стороны частников с их более качественными услугами. Да, мы крупные, и можем себе позволить иметь склад, но что делать небольшим фирмам со штатом в два-три человека? Большинство таких яды приобретает под конкретную работу. Получил заказ, поехал к оптовику, купил что надо, сразу доставил на объект — и все.
По приблизительным оценкам, сейчас до четверти московских предприятий пользуются услугами частных компаний. Берут они под свое крыло и муниципальные дома, по договору с ДЭЗами. Правда, здесь имеет место заведомая халтура — по словам самих представителей фирм, за те деньги, что им платят ДЭЗы (в лучшем случае, 25-30 коп. за кв. метр), серьезно повлиять на численность вредной фауны просто невозможно.
АЛЕКСАНДР ВОСТРЯКОВ