В четверг стало известно, что «Первый канал» не будет показывать документальный фильм «Покидая Неверленд», построенный на рассказах пострадавших о сексуальных связях певца Майкла Джексона с детьми. Фильм должны были показать по частям 15 и 16 марта после полуночи, однако в начале недели на сайте Change.org опубликовали петицию за отмену показа, а в группах фанатов Майкла Джексона в социальных сетях появились призывы отправлять жалобы «Первому каналу», Министерству культуры и Роскомнадзору. В итоге канал открыл доступ к фильму на своем сайте, но отменил премьеру. Хотя, пожалуй, его все-таки стоило показать и по телевизору.
Сейчас, при всем разнообразии сцены, быстрой сменяемости артистов и социальных сетях, в которых каждый может стать звездой, на Западе все еще трудно найти кого-то, сопоставимого по влиянию с Майклом Джексоном. В том числе поэтому особое впечатление при просмотре «Покидая Неверленд» производят кадры хроники, в которых толпы фанатов бегут за машиной певца, а после этого один из героев фильма говорит, что все произошедшее с ним в детстве — не просто растление. Когда он рассказывает, как любил своего кумира, боялся разочаровать (и до сих пор боится) и жалел его,— понимаешь, насколько сильным может быть влияние одного человека на другого.
Приемы, на которых построен фильм, позволяют авторам выстроить со зрителем доверительные отношения, заставляют поверить героям. Фильм строится вокруг историй двух семей из тех, что побывали в Неверленде: это рассказы людей, которые ранее поддерживали певца во время педофильских скандалов. Авторы не предъявляют ни других доказательств, ни мнений семьи и защитников Джексона.
Но фильм дает повод для размышлений, в которых личность Джексона, как это ни странно, не главная: в конце концов, фанаты и семья останутся при своем, а продолжать слушать музыку или нет — дело каждого.
Гораздо важнее, что это фильм о недоверии между детьми и родителями. О том, до какой степени оно может возрасти при появлении «доброго волшебника», который вдруг дарит замученным рутиной родителям красивую «звездную» жизнь с номерами в лучших отелях, а детям открывает мир, где в отличие от родного дома никто не ругается, позволяет покупать «не одну игрушку, а целую тележку», манипулируя при этом возможным расставанием. Страх этого расставания становится для детей гораздо важнее, чем то, что с ними на самом деле происходит.
Этот фильм заставляет думать не о Майкле Джексоне, а о том, уверены ли вы, что объяснили своему ребенку границы, за которые не могут заходить взрослые?
Что ваш ребенок обратится к вам в экстренной ситуации, не испугавшись вашего гнева? Расскажет вам о произошедшем, зная, что дома кричат даже из-за испачканной куртки или найденной в кармане сигареты? Достаточно ли ему вашего внимания и любви, или он ищет их в других людях?
Все эти вопросы опрокидываются на российский ландшафт: стоит ли ждать, что ребенок откроется своим взрослым в обществе, где женщина не может рассказать об изнасиловании без «сама виновата», а глава комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей в эфире федерального канала обвиняет в насилии жертв, говоря, что не надо «ходить с голыми пупками»? Большинство изнасилований, вопреки широко распространенному заблуждению, совершается знакомыми людьми.
Сплошь и рядом происходят трагедии, которые можно было предотвратить — или хотя бы минимизировать последствия — при помощи грамотных объяснений дома, психологической помощи и уроков в школах. Но в России с 2012 года действуют поправки к закону «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», которые запрещают «изображать и описывать действия сексуального характера» детям до 16 лет.
«Я сегодня пытаюсь начать общаться с матерью. Я не прощаю, но я ищу людей, которые могут помочь ей»,— говорит один из героев фильма, и становится очевидно, что помощь нужна нам всем.