Назад в Сингапур

Открывшийся Красноярский экономический форум (КЭФ) впервые за много лет обсуждал возвращение промышленности РФ к «сингапурской» повестке 2000-х годов в новых условиях. Вице-премьер Дмитрий Козак объявил на форуме о поддержке правительством новой версии специнвестконтрактов (СПИК 2.0), а также законопроекта об обязательных «переходных периодах» при изменении в госрегулировании — «инвестиционного кодекса». Одна из основных тем форума — комплексные проекты территориального развития.

КЭФ проводится в Красноярске последние 16 лет, и за это время форум довольно часто менял акценты своей программы, несмотря на то что де-факто он всегда так или иначе был посвящен тематике крупной региональной промышленности. В 2019 году на форуме «председательствует» промышленный вице-премьер Дмитрий Козак, выступления которого стали главным ожидаемым событием — правительство в 2018 году достаточно мало раскрывало подходы к идеологии регулирования промышленного развития, внутри Белого дома по этому вопросу есть очевидные противоречия.

Выступление Дмитрия Козака на пленарной сессии КЭФ эти ожидания отчасти оправдало. Да и в целом форум позволяет делать выводы о том, что подразумевается под «инвестиционной политикой» и форматом взаимодействия государства и бизнеса с точки зрения «промышленного блока» Белого дома (напомним, полуофициально в правительстве выделяется только «финансово-экономический» блок в противовес социальному, что, впрочем, не мешает ситуационно говорить и о других способах описания этой административной реальности). Форум начался с торжественной церемонии запуска в промышленную эксплуатацию второй очереди Богучанского алюминиевого завода (БоАЗ) «Русала». Этот проект рассматривался на КЭФ как начало реализации территориальной инициативы «Енисейская Сибирь» — комплекса инвестпроектов плановой стоимостью $30,6 млрд (инвестиции в БоАЗ — $2,6 млрд). Инициатива выглядит как восстановление популярных в 2006–2012 годах проектов «пространственного развития» через крупные скоординированные промышленные инвестиции в сырьевых регионах. Губернатор Красноярского края Александр Усс вообще объявил запуск второй очереди БоАЗа «переломным событием сибирской истории».

В докладе Дмитрия Козака на КЭФ можно отметить несколько моментов. В первую очередь это общий акцент на инфраструктурное развитие: вице-премьер много говорил о плане развития инфраструктуры до 2024 года и об инфраструктурных инвестициях (в российских условиях — или государства, или поддержанных государством крупных частных компаний) как одном из двух «столпов» экономического развития.

Второй «столп» — регуляторная среда. Вице-премьер заявил, что накануне правительство поддержало изменения режима работы специнвестконтрактов (СПИК 2.0), причем договорилось, что этот формат поддержки промышленности, ориентированный на трансферт в Россию самых востребованных промышленных технологий, будет в какой-то степени эксклюзивным — то есть, исходя из слов Дмитрия Козака, никакой из новых режимов поддержки инвестиций в РФ не будет предоставлять инвестору больше льгот, чем СПИК 2.0, а режим «стабилизационной оговорки» в рамках СПИК 2.0 будет максимальным — до 20 лет. Господин Козак также сообщил о поддержке Белым домом законопроекта об обязательных переходных периодах при изменении режимов госрегулирования — это вступление в силу налоговых, тарифных и прочих изменений законодательства в течение двух-трех лет, а не нынешних нескольких месяцев.

Отметим, Дмитрий Козак назвал этот проект «инвестиционным кодексом», и этим вполне отчетливо описывается конкуренция между идеями «промышленного блока» и законопроекта, разрабатываемого в Минфине,— о режиме соглашений о защите и поощрении капиталовложений (СЗПК). Напомним, формально режимы СЗПК и СПИК 2.0 не являются конкурентами, и, говоря об «инвестиционном кодексе», Дмитрий Козак вполне мог иметь в виду и интеграцию принципов «переходного периода» в закон о СЗПК, который в Минфине также считают «инвестиционным кодексом». Тем не менее мартовские совещания на эту тему в правительстве скорее позволяют говорить о конкуренции этих идей. Сама идея «переходного периода», видимо, шаг назад в сравнении с давно стагнирующим институтом оценки регулирующего воздействия.

Необычный момент КЭФ в плане «промышленной идеологии» — возвращение к увлечению сингапурским опытом экономического развития. Так, ключевым иностранным спикером КЭФ стал Параг Ханна, профессор Школы государственного управления Сингапура им. Ли Куан Ю, сразу признавшийся, что он не приехал в Красноярск, а возвратился — последний раз он выступал здесь десять лет назад. Напомним, в 2009 году пик увлечения Сингапуром уже был пройден (сочетание планово-патерналистской модели экономического развития, политической автократии, глубокого развития финансовых рынков и привлечения крупных иностранных инвестиций — об этом опыте говорили президент Дмитрий Медведев, будущий глава Сбербанка Герман Греф, глава «Тройки Диалог» Рубен Варданян). В новом составе правительства с 2012 года были более востребованы модели трансформации административной и регуляторной среды Малайзии и Великобритании. Основной тезис Парага Ханны в Красноярске был чисто «сингапурским» — ключевым фактором в ускоренном экономическом развитии страны должны стать крупные логистические и инфраструктурные (во всех смыслах, в том числе в финансовые рынки) вложения, обеспечивающие экономике максимальную «связность» с внешними рынками.

Несмотря на то что текущая внешнеполитическая ситуация для РФ сильно ограничивает идеи «внешней связности» (в том числе в силу мягкой конкуренции с китайским проектом «Пояса и пути», также обсуждавшейся на КЭФ), возвращение к «сингапурским» темам во власти вполне закономерно. С 2008 года в России полноценно не были отработаны по множеству причин ни «малайзийская», ни «сингапурская» повестки, ориентированные скорее на десятилетия развития в этом ключе, но не на четыре-пять лет. Впрочем, «сингапурские» концепции формировались на ранних этапах цифровизации мировой экономики и во многом эксплуатировали неравномерность регионального развития. Сейчас же опыт Сингапура рассматривается скорее как сверхудачный проект финансового центра для растущих экономик Китая и Юго-Восточной Азии — наряду с Гонконгом. В отличие от финансовых рынков, крупных успехов в создании био- и фармкластера, мирового центра инжиниринга и в развитии логистики Сингапуру в последние годы добиться не удавалось.

Дмитрий Бутрин, Красноярск