Главным событием последних дней стала шокирующая авиакатастрофа самолета Sukhoi Superjet 100 компании «Аэрофлот». С момента трагедии в Шереметьево прошла неделя, но официальной информации о ней довольно мало. СМИ публикуют информацию от источников, а у специалистов появляются все новые вопросы. Что остается неясным с рейсом Москва-Мурманск? Об этом — в материале Григория Колганова.
Фото: Семен Васильев, Коммерсантъ / купить фото
Сразу оговоримся: «Коммерсантъ FM» не пытается определить виновных в трагедии. Но спустя неделю после катастрофы остается немало вопросов, и задают их, в первую очередь, профессионалы отрасли. Например, почему экстренные службы оказались у пылающего самолета после жесткой посадки, а не встречали его на полосе? По неофициальным данным, для этого не было оснований, поскольку пилот лишь сообщил о технических проблемах, но не об аварийной ситуации. Однако бывший авиадиспетчер Виталий Андреев считает, что наземным структурам все же стоило действовать иначе: «Пожарные машины в случае экстренной посадки должны обязательно сопровождать самолет. Кто должен это решение принимать? Раньше это был руководитель полетов. Например, на меня все это ложилось, и в таком случае я бы обязательно послал спецтехнику на полосу. А сейчас посчитали, что ничего страшного не случилось, ведь по пять раз в день возвращаются лайнеры в аэропорт. А получилось наоборот».
Пока нет официальных выводов комиссии, СМИ оперируют информацией от источников, близких к расследованию. Например, сообщалось о том, что появились вопросы к подготовке пилотов: якобы им не хватило навыков для посадки в режиме Direct Mode, в который переходит самолет после отказа автоматики. Неужели речь идет даже не об ошибке экипажа, а о его квалификации?
Пресс-секретарь «Аэрофлота» отказался от комментариев. Президент Шереметьевского профсоюза летного состава Игорь Дельдюжов допускает, что пилотам могло не хватить практики управления лайнером в таком режиме. По его словам, чтобы понять, насколько это сложно, надо представить автомобиль, несущийся по зимней дороге: «В такой ситуации все складывается один к одному: "лысая" резина, лед, задний привод и скорость в 120 км/ч, которую водитель не может сбросить.
В случае с SSJ 100 командир не был готов к ЧП.
Он этого никогда не видел, не пробовал, ему не давали отточить это умение ни в реальном полете, ни на тренажере. Можно научить сажать лайнер в ручном режиме, если регулярно проводить такие тренировки. Любому навыку учатся люди».
Впрочем, многие пилоты, опрошенные «Коммерсантъ FM», указывают на технические «болезни» самого лайнера. Что такого сделал с самолетом удар молнии, чтобы у судна отказала электроника, задается вопросом Заслуженный пилот России Виктор Саженин: «Почему вдруг молния привела к тому, что самолет перешел на ручной режим управления? Я сам попадал в разряды молний. Да, на воздушном судне имелись следы от их удара, но если работают двигатели, то самолет садится нормально. Если же у него вышибает три инерциальных системы навигации или еще что-то, что приводит к включению ручного режима, то вопрос к конструкции воздушного судна».
ЧП с самолетами SSJ 100
У властей пока нет претензий к Sukhoi Superjet 100. Но в течение недели после трагедии «Аэрофлот» отменил десятки рейсов лайнеров этой модели. Перестраховка или обычное дело? Официально авиакомпания это не комментирует. Представитель «Гражданских самолетов Сухого» пока не ответил на запрос «Коммерсантъ FM».
Что же ждет перспективный российский лайнер после трагедии в Шереметьево? Ведущий эксперт Центра экономики транспорта Высшей школы экономики Андрей Крамаренко считает, что будущее самолета остается без изменений: «Все, кто мог от него отказаться, уже это сделали.
Внутри же страны это абсолютно политический проект, не имеющий никакого отношения к рыночным механизмам».
Спустя неделю после трагедии ни авиакомпания, ни производитель самолетов не представили свое видение случившегося — все предлагают дождаться официальных выводов комиссии. Но на это может уйти месяц или даже больше, а пассажиры хотят знать сейчас — безопасно ли летать сегодня в России?
В результате катастрофы в Шереметьево погиб 41 человек. В первые часы после трагедии в соцсетях появилась версия, что такое большое число жертв связано с действиями выживших: якобы они в момент эвакуации доставали ручную кладь, чем мешали другим пассажирам. Однако сами пострадавшие, а также источники СМИ в силовых структурах это опровергли.
Как сообщают СМИ, 13 мая в Шереметьево вернулся еще один Sukhoi Superjet 100. Об этом свидетельствуют данные сервиса Flightradar. Самолет вылетел из Москвы в Самару, однако во Владимирской области развернулся и направился обратно в московский аэропорт. В «Аэрофлоте», которому принадлежит лайнер, информацию об инциденте официально не комментируют. О причинах ситуации не сообщается.