Доверие и благоразумие
Кто доверяет Дональду Трампу сегодня? Говорят, есть люди, которые рассчитывают, что в скором времени Шведская академия будет вынуждена номинировать Трампа на Нобелевскую премию мира. О том, как такое возможно, рассуждает Петер Кёпф.
Фото: AP / Eugene Hoshiko
Фото: из личного архива
Тремя днями позднее профессор Университета Цинциннати Диншоу Мистри в статье «Глобализация Договора РСМД» на страницах журнала The National Interest заверил: «Глобальный Договор РСМД может быть реализован». Он процитировал вторую речь «О положении нации», произнесенную Трампом в начале февраля: «Возможно, нам удастся договориться о другом соглашении — с подключением Китая и прочих».
В Европе никто не может помыслить, будто Трамп действует сообразно некоему продуманному плану, и тем более что он действовал в соответствии с таким планом еще до заявления по ДРСМД.
В России в такую возможность тоже не верит никто, что подтвердилось, в частности, на заседании рабочей группы «СМИ» форума «Петербургский диалог» в середине мая в Баден-Бадене. Главный редактор онлайн-издания «Ежедневный журнал» Александр Гольц не надеется, что «мы сможем остановить новую спираль гонки вооружений». Мнимые усилия по вовлечению Китая в Договор о сокращении ядерных вооружений именно средней дальности ему представляются бесперспективными, а соответствующие статьи в американской прессе — пропагандой. Известный тележурналист и автор книг Леонид Млечин полагает, что США, Европа и Россия уже находятся в состоянии «третьей холодной войны».
Михаил Гусман, первый заместитель генерального директора информационного агентства ТАСС, напротив, считает, что между Востоком и Западом все еще продолжается первая холодная война, начавшаяся в октябре 1917 года. Он уподобляет мир театральной пьесе, в которой «на стенах висит много ружей», а если ружья висят, значит, в третьем акте они должны будут выстрелить.
Андрей Загорский, заведующий отделом разоружения и урегулирования конфликтов Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений имени Примакова, в свою очередь, не верит в новый ДРСМД, поскольку Пекин не позволит принудить себя к одностороннему уничтожению существенной части ракетного арсенала. На страницах журнала Osteuropa («Восточная Европа») Загорский в целом подтверждает оценку Кремля о том, что США пытаются «вбить клин между Москвой и Пекином: с прекращением ДРСМД не остается соглашений, которые препятствовали бы размещению Россией ракет средней дальности в том числе на азиатской части своей территории». Для многостороннего соглашения с Китаем и целым рядом других, преимущественно азиатских государств необходим другой, гораздо более масштабный подход, на выработку которого уйдут десятилетия, отмечает он.
Такой скептицизм оправдан, несмотря на то что гигантские расходы на оборону мешают политикам не только в России и Германии. «Русские, китайцы и мы вместе расходуем на оружие, включая ядерное, сотни миллиардов долларов. Это нелепо,— заявил Трамп в апреле.— Мне кажется, что Китай это поймет. И мне кажется, что Россия это поймет. Ведь большого смысла так поступать нет».
Казалось бы, здравое замечание. Но в речи «О положении нации» Трамп одним «возможно» не ограничился: «Или, возможно, мы не сможем договориться, и в таком случае мы однозначно превзойдем всех прочих и по расходам, и по инновациям». В таком контексте слова Трампа звучат уже как угроза, а не как предложение. Мы видим, что, к сожалению, место утраченного доверия редко занимает благоразумие.