13 июля 1919 года началось совещание представителей армии и внутренних округов войск адмирала Колчака, на котором было принято необычное решение — начать усиленную агитационную работу среди солдат и населения, практически в точности копируя опыт большевиков. Особые надежды возлагались на пропаганду, направленную на красноармейцев, которая должна была деморализовать РККА.
«Необходимо открыть глаза темной массе, что все руководители большевизма — люди нерусские, чужие»
«Необходимо открыть глаза темной массе, что все руководители большевизма — люди нерусские, чужие»
«Организаторы остаются безнаказанными»
«Это будет самый тяжелый месяц. Вероятно, на днях будет оставлена Пермь, если не произойдет чего-нибудь… Нас уверяли, что Западная армия пережила кризис и почти прекратила отход. Сегодня мы видим, что она за несколько дней весьма подалась назад. Общий смысл событий тот же, что и в начале: Сиб. армия отходит главным образом из-за отхода Западной».
Неудачи следовали одна за другой. Три дня спустя Пепеляев записал:
«Вечером оставлена Пермь. Наша флотилия сгорела. В реку был выпущен мазут, а кто-то поджег. Так погибло 25 судов».
Не лучшим образом складывались и отношения с другими антибольшевистскими силами. Финны за помощь в наступлении войск генерала от инфантерии Н. Н. Юденича на Петроград потребовали признания их независимости и права на самоопределение жителей Карелии и Олонецкой губернии. Правительство Колчака ответило категорическим отказом. Не лучше выглядела ситуация и с армиями на юге России.
«Деникин,— записал в дневнике Пепеляев 6 июля 1919 года,— занял большое пространство: Екатеринослав, Богодухов, Белгород, Лиски, Новохоперск, Балашев, Царицын. Возможно, что дальше наступление будет труднее. На одном из советов правитель сказал, что получил сведения, раскрывающие смысл фраз Деникина об измене в тылу. Вокруг него борются две партии: одна — за связь с Сибирью и признание адмирала, другая — за самостоятельный поход на Москву».
К тому же еще недавно казавшийся самым надежным союзником Чехословацкий корпус не желал оказывать никакой помощи войскам Колчака на фронте. Однако даже это было не самой неприятной новостью. Отказ стран Антанты от помощи антибольшевистским силам из угрозы (см. «Победа Пирра во всех отношениях») превратился в реальность. 13 июля 1919 года министр внутренних дел отметил в дневнике: «Через два месяца кончится всякая помощь Англии».
Ко всем прочим бедам в тылу армий Колчака активизировались большевистские агитаторы и подпольные организации. 13 июня 1919 года начальник отдела контрразведки и военного контроля полковник Н. П. Злобин докладывал второму генерал-квартирмейстеру штаба верховного главнокомандующего генерал-майору П. Ф. Рябикову:
«По полученным мною из вполне достоверного источника негласным сведениям в г. Таре и Тарском уезде среди крестьян весьма успешно ведется большевистская пропаганда специально командированными туда с этой целью лучшими партийными работниками, вынужденными перенести свою деятельность из центров в деревню. Пропаганда ведется почти открыто в самом широком масштабе, налаживаются коммунистические ячейки в деревнях и устанавливается связь между ними.
Действующие в пределах Тарского уезда небольшие карательные отряды вылавливают только лиц, выступавших активно с оружием в руках, а душа большевистской пропаганды — агитаторы, пропагандисты и организаторы остаются безнаказанными.
Местная милиция, вследствие ее немногочисленности, перегруженности работой, отсутствия специальных средств на этого рода розыск и неподготовленности к этого рода работе, бессильна в борьбе с большевиками».
«Разложить коммунистическую армию»
«Красным и сочувствующим им наша работа должна нарисовать точные итоги того, что советская власть обещала им на словах и что она дала им на деле»
«Красным и сочувствующим им наша работа должна нарисовать точные итоги того, что советская власть обещала им на словах и что она дала им на деле»
Ответить противнику решили не только усилением контрразведывательной работы. 13 июля 1919 года было созвано совещание представителей армии и внутренних округов войск адмирала Колчака, в докладе о котором говорилось:
«Первое собрание открыл генерал-майор Рябиков, который указал на важность широкой постановки дела осведомления в частях войск и населении и сравнивал присутствие налаженных осведомительных аппаратов в части с присутствием тяжелой артиллерии».
Перед осведомительными органами, как решили на совещании, ставилась задача резко усилить пропагандистскую работу:
«Цели и задачи, которые должны преследовать осведорганы армий и округов, следующие: 1) содействовать осведомлению и подъему духа как среди войск возрождающейся русской армии, так и среди нашего тыла, т. е. местного населения — крестьянских и рабочих масс, из которых армия черпает свои резервы; 2) организовать возможно более широкую пропаганду и агитацию как среди красных войск советской России, так и в их тылу, чтобы этим путем разложить коммунистическую армию».
При этом предложенные методы усиленной агитации практически ничем не отличались от тех, что применяли большевики.
«Цели эти,— говорилось в докладе,— могут быть достигнуты: а) путем печати, путем издания и распространения газет, журналов, иллюстраций, книг, брошюр, листовок, летучек, воззваний, прокламаций, открыток, плакатов и т. д.; б) путем устной пропаганды, путем живой речи через особых лекторов и агитаторов, путем устройства сходок, собраний, митингов, лекций, литературных вечеров, театров, клубов, спектаклей, концертов, кинематографов; в) путем устройства чайных, читален, библиотек, курсов, кружков культурно-просветительных и спортивного характера (гимнастика, атлетика и т. п.)».
Задачи по пропаганде в собственных войсках напоминали скорее благое пожелание:
«Нужно внушить солдатам глубокую уверенность в правоту и святость дела, за которое борется наша молодая армия, за которую жертвуют своими жизнями. Только действуя этим путем, можно создать в армии и на территории правовой России бодрый и боевой дух, только этим путем можно выработать действительную стойкость бойцов».
Однако для красноармейцев на совещании была выработана более конкретная программа:
«В тылу у красных и у нас красным и сочувствующим им наша работа должна нарисовать точные итоги того, что Советская власть обещала им на словах и что она дала им на деле, должна показать им поразительную разницу между щедрыми посулами и горькой действительностью.
Нужно подвергнуть подробному разбору и критике все декреты и мероприятия советской власти, причем необходимо выяснить, как они проводятся в жизнь на местах.
Необходимо открыть глаза темной массе, что все руководители большевизма — люди нерусские, чужие, которым не дороги наши дети, не дорога церковь, которую они превращают в конюшни, и не дорога наша вера.
Этой много обещающей и все отбирающей власти нужно противопоставить наше правительство, возглавляемое адмиралом Колчаком, осведомить красных о всех его мероприятиях в зоне освобожденной России.
Нужно убедить их в том, что эта власть не буржуазии, а народная и ее цель состоит в том, чтобы довести страну до Национального, т. е. Народного, Собрания».
На совещании обсуждались и конкретные инструкции исполнителям:
«Никаких подделок под народный язык при этом не должно быть, но все изложенное должно быть согрето горячей любовью к родине и проникнуто глубокой верой в то, что, несмотря на тяжелые испытания, Россия из всех затруднений выйдет окрепшей и обновленной.
Признано необходимым мобилизовать все силы интеллигентных работников, не ограничиваться, а может быть, и избегать назначать на такую ответственную работу офицеров, привлекать и просить профессоров, учителей, духовенство, учащуюся молодежь, чтобы набрать кадр любителей этого дела, интересующихся этой работой».
На выполнение пропагандистской программы выделялись значительные средства:
«В денежном отношении осведомительные органы не будут стеснены — штабы армий получили по 7–8 миллионов, а для округов, где работа только в зачаточном состоянии, предположено отпустить 3–4 миллиона».
Участники совещания не сомневались, что с помощью разработанных мер можно будет достичь успеха:
«Когда красные поймут, что мы не враги им, а друзья, пришедшие освободить их от ига комиссаров, Красная армия утратит свою стойкость в борьбе с нами, она распадется».
«Уродливые бумажные выкидыши»
«Нужно подвергнуть подробному разбору и критике все декреты и мероприятия Советской власти»
«Нужно подвергнуть подробному разбору и критике все декреты и мероприятия Советской власти»
О масштабах начавшейся пропагандистской кампании свидетельствовала распространявшаяся в августе 1919 года листовка подпольного Омского комитета РКП(б), членов которого белая агитация задела за живое:
«Последние события на фронте и вытекающее положение сибирской реакции на международном рынке (так в тексте.— "История") всколыхнули ее спокойное господство, и наряду со своими разнузданными замашками она забила и заметную тревогу. Чем дальше, тем больше и больше она начинает прибегать к последним, далеко не чистым средствам для поддержания своего господства. Суть этих средств — ложь и клевета.
Чтобы скрыть перед народными массами ту действительность, которая так страшна для сибирской буржуазии, и не показать картину своего неизбежного банкротства, она ухватилась, как утопающий за соломинку, за это последнее средство. В сотнях тысяч экземпляров один за одним вывешиваются на стенах, заборах и столбах полные пошлой грязи и подделки разного рода уродливые бумажные выкидыши; в таком же количестве и такого же содержания грязи эти выкидыши раздаются по рукам в виде бюллетеней и других воззваний.
Это самая гнусная игра на инстинктах человеческих чувств, о какой могли думать только дикарские племена, с выдумкой фотографических снимков с пролежавшими около года в земле трупами, которыми хотят так бесстыдно оклеветать пролетарскую власть России».
Однако собранные на скорую руку пропагандисты даже с помощью усиленной накачки средств добиться быстрого успеха не могли. И 28 августа 1919 года полковник Злобин сообщал директору Департамента милиции:
«Из полученной фронтовой сводки усматривается, что в районе города Омска подготовлен большевистский отряд численностью 10 000 человек, которые и могут восстать при первой возможности».
А прибывший в Омск представитель американского президента В. Вильсона — посол Соединенных Штатов в Японии П. Моррис — настоятельно советовал правительству Колчака сосредоточиться на экономических вопросах.
«Моррис хорошо говорит,— отметил в дневнике 18 августа 1919 года В. Н. Пепеляев,— и человек наблюдательный. Сначала производит неприятное впечатление заносчивостью позы, которое, однако, потом рассеивается. Он подробно изложил свои взгляды. Главные затруднения правительства ("кризис") — в экономике, а не в военных неудачах. Никакое другое правительство не справится с задачами, пока не будет разрешен экономический вопрос. А он не может быть разрешен без помощи извне. План помощи разработан здесь представителями всех держав и сообщен их правительствам. Всего Сибири нужен кредит 200 миллионов долларов, из коих 90 миллионов — на армию. Железнодорожная помощь заключается в: 1) технике, 2) финансах, 3) охране пути. Для охраны нужно, по заключению ставки, 40 тысяч штыков. Моррис послал правительству Соединенных Штатов совет послать это количество войск».
Но Красная армия оказалась в Омске раньше. 15 ноября 1919 года в Омске распространяли воззвание революционного комитета, в котором говорилось:
«Товарищи, граждане!
Наконец спала завеса тьмы и мракобесия… Вчера утром первые коммунистические отряды славных Курского, Брянского, Тверского и Крестьянского полков вступили в гор. Омск.
Вся власть в городе находится в руках революционного комитета гор. Омска.
Революционный комитет призывает граждан гор. Омска соблюдать полное спокойствие и порядок».