Заявление Владимира Путина о том, что Россия готова рассмотреть другие маршруты газопровода «Северный поток-2», если Дания не даст разрешения на его прокладку в своей исключительной экономической зоне (ИЭЗ), поднимает вопрос об альтернативном варианте через экономическую зону Швеции. Такой маршрут технически осуществим, но будет длиннее и дороже, а также потребует дополнительного времени на согласования. По данным “Ъ”, «Газпром» по-прежнему сконцентрирован на маршруте через ИЭЗ Дании, тем более что спешить некуда — ввод газопровода в январе, к чему стремилась компания, уже и так выглядит недостижимым.
Фото: Александр Щербак, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Александр Щербак, Коммерсантъ / купить фото
Россия рассматривает другие варианты, помимо датской ИЭЗ, для прокладки «Северного потока-2» — заявления такого содержания были последовательно сделаны 2 октября главой Минэнерго Александром Новаком, председателем совета директоров «Газпрома» Виктором Зубковым и наконец президентом Владимиром Путиным.
Виктор Зубков, глава совета директоров «Газпрома», 2 октября
Если не согласуют — обойдем, обойдем экономическую зону Дании, будет дольше, будет дороже, но это же газ для Европы, и странно, что вот такая ситуация сейчас происходит.
«Дания — маленькая страна, она подвергается сильному давлению. Это от нее зависит, сможет ли она проявить свою независимость и показать, что она обладает суверенитетом, или нет. Если нет, есть другие маршруты. Это будет дороже и немножко нас отодвинет, но проект, я думаю, будет реализован»,— заявил Владимир Путин на сессии в рамках «Российской энергетической недели». В «Газпроме» отказались от комментариев, в операторе проекта Nord Stream 2 AG напомнили, что ждут решения регулятора Дании.
Суть проблемы заключается в том, что Дания уже более двух лет не выдает «Газпрому» разрешения на прокладку газопровода в своей ИЭЗ, которая юридически является международными водами.
Хотя Дания не имеет права отказать иначе как по причинам, связанным с угрозой экологии, страна и не отклоняет, и не одобряет поданные «Газпромом» заявки. В данный момент как приоритетная рассматривается заявка на юго-восточный обход острова Борнхольм, подать которую в апреле 2019 года власти Дании попросили «Газпром». Сроки ее одобрения неизвестны. Между тем при протяженности датского участка в 160 км «Газпрому» понадобится минимум пять недель для прокладки трубы, что делает завершение строительства газопровода к 1 января маловероятным, не говоря уже о его запуске в эксплуатацию.
Обойти датскую ИЭЗ можно либо через шведскую, либо через польскую зоны (см. карту).
Последний вариант не рассматривается, учитывая явно враждебное отношение Варшавы к проекту. Прокладка через шведскую ИЭЗ потребует удлинения маршрута (по оценке “Ъ”, как минимум на 100 км, или 8%), что повлечет как удорожание самого газопровода, так и рост затрат на его эксплуатацию. Но наиболее существенно, что такая прокладка потребует проведения новых изысканий и получения новых разрешений от властей Швеции и Германии (поскольку маршрут в немецкой ИЭЗ также будет изменен). Задержку на этом этапе собеседники “Ъ” в отрасли оценивают минимум в год, поэтому всерьез не рассматривают подобный вариант.
Источники “Ъ”, знакомые с ходом строительства «Северного потока-2», утверждают, что никакой практической подготовки маршрута через шведскую ИЭЗ не ведется.
По их мнению, на данный момент внимание «Газпрома» сосредоточено на получении разрешения от Дании: в компании все еще рассчитывают, что разрешение может быть выдано до конца года. Один из собеседников “Ъ” даже считает, что слова Владимира Путина должны помочь защитить Копенгаген от вероятной негативной реакции из Вашингтона: «Можно сказать, что заблокировать проект все равно бы не получилось, поскольку у "Газпрома" оставалась возможность прокладки через Швецию».
Хотя маршрут через шведскую ИЭЗ технически возможен, он не решает, а возможно, и усугубляет проблему задержки и удорожания проекта, и поэтому маловероятен, считает Дмитрий Маринченко из Fitch. Он полагает, что Дания действительно рано или поздно выдаст разрешения, тем более на фоне определенного прогресса на переговорах по продолжению транзита газа через Украину. Господин Маринченко отмечает также, что, хотя ввод газопровода к 1 января 2020 года, безусловно, рассматривался Россией как знаковый момент, «большой разницы по сравнению с вводом 1 марта или даже 1 июня нет».