Основная тенденция, в которой уходящий год ничего по большому счету не изменил,— интерес к литературе продолжает снижаться. При общей утрате ориентиров из всех случившихся за год событий наиболее заметным стало вручение Нобелевской премии по литературе, считает Михаил Пророков.
Нобелевская премия Петеру Хандке (слева) свидетельствует, что фигура независимого писателя по-прежнему востребована
Фото: Reuters
Нобелевская премия Петеру Хандке (слева) свидетельствует, что фигура независимого писателя по-прежнему востребована
Фото: Reuters
Главный редактор одного из старейших и известнейших толстых журналов, отвечая на анкету сетевого издания, признался, что уже не успевает следить за новинками — в его «бюджете времени» новый роман конкурирует не с другим новым романом, а с новым американским или английским сериалом. Чего уж тогда ожидать от обычных читателей?
Писатели и издатели в условиях снижения интереса к литературе оказываются в положении менеджеров по холодным продажам: им нужно как-то навязать публике то, о чем она и думать забыла.
В чуть лучшем положении оказываются те, кто пишет и издает книги для детей и подростков: во-первых, книги детям покупают родители, во-вторых, дети просто гибче и могут предпочесть сериалу или компьютерной игре книгу без особого внутреннего сопротивления — при условии, что книга будет захватывающей.
Отсюда нетрудно сделать вывод: чтобы современная книга пробилась к широкой публике, по ней нужно или снять сериал, или добиться того, чтобы о ней заговорили в соцсетях. Или она должна быть детско-юношеской и очень хорошей.
Сериалы в 2019 году современных отечественных писателей долгое время вниманием не баловали. Зато на телеэкранах с успехом прошел «Гоголь», на три четверти уже известный зрителю по трем кинофильмам, увидевшим свет годом или двумя ранее. Вдохновленные удачей, продюсеры работают над продолжением картины — правда, возможно, уже только в киноформате. В любом случае таинственная фигура Николая Васильевича (в этом году отмечалось его 210-летие), поставленная волей авторов рядом с его персонажами, оказалась хорошим способом привлечь интерес публики к сказкам, вроде бы известным и по школьной программе, и по предыдущим экранизациям.
Отечественную детско-юношескую прозу ни телевидение, ни гражданское общество традиционно не поддерживали — ни экранизациями, ни скандалами. Существовать ей это не помешало — на завершавшей выставочный год декабрьской Non/fiction стенды детских издательств были чуть ли не самыми красочными и многолюдными,— но основания позавидовать западным коллегам, безусловно, дало: вроде бы Джоан Роулинг раскрутка уже и не нужна, а как полощут ее в Англии и вокруг за фразу о том, что пол — это реальность, данная нам в ощущениях. Правда, самым высокооплачиваемым писателем 2019 года по версии Forbes она стала еще до этого, но, думается, скандал должен еще больше укрепить ее позиции.
Остальным литераторам повезло меньше, чем Гоголю и Роулинг,— им пришлось обходиться премиями и признанием тех читателей, которые еще что-то читают.
Самую престижную в детской литературе премию «Книгуру» получил (уже во второй раз) фантаст Эдуард Веркин. Героями десятилетия (ежегодный опрос издания Colta.ru на этот раз подводил итоги не года, а периода 2008–2019 годов) в литературе читатели предсказуемо признали Прилепина, Быкова и Виктора Пелевина — у первых двух, правда, редакция обнаружила существенно повлиявшие на результат накрутки. Премию «Просветитель» получили отечественное исследование, раскрывающее секреты доказательной медицины, и книги американских историков Елены Осокиной и Юрия Слезкина. «Национальный бестселлер» назвал победителем «Финиста—Ясного сокола» Андрея Рубанова. А финал «Большой книги» не выявил победителя среди художественных текстов — главный приз ушел филологической монографии «Венедикт Ерофеев: посторонний» Олега Лекманова, Михаила Свердлова и Ильи Симановского.
Выделить главное из происходившего мешает непонимание того, что вообще сейчас главное и куда все идет.
Хороших книг немало, подросткам есть что читать, новые книги для взрослых не особенно нужны, но непрекращающееся их появление дает ощущение стабильности и нормальности. А это в наше время ценное и не такое уж частое ощущение. Так что при общей утрате ориентиров из всех случившихся событий вручение Нобелевской премии по литературе стало одним их самых значимых.
Во-первых, в прошлом году ее не было, и были опасения, что больше не будет. Во-вторых, ее вручили сразу двум людям (за два года) — и не просто людям, а писателям, что в свете последних Нобелевок уже выглядит смелым, нестандартным решением. В-третьих, одним из лауреатов стал Петер Хандке, живой австрийский классик и человек, чья писательская слава едва не отменилась после шокирующих поступков, совершенных им пару десятилетий назад,— публичных призывов признать, что в боснийской войне виноваты не только сербы, и речи, сказанной на похоронах Слободана Милошевича. Скандал, вызванный этим решением Шведской академии, выглядевшим поначалу весьма взвешенным — ведь вместе с Хандке награду получила идеально вписывающаяся в политкорректную повестку Ольга Токарчук,— затмил и позапрошлогоднее присуждение премии Бобу Дилану, и вскрывшиеся затем подробности слива информации букмекерам, слишком уж зряче принимавшим ставки на победителей. Это, несомненно, знак уважения к писателям и свидетельство того, что фигура писателя, имеющего свой взгляд, свое по-настоящему независимое мнение, пусть непопулярное и идущее вразрез с актуальными трендами, по-прежнему востребована и интересна. Вопреки ропоту прогрессивной общественности, твитам политиков и попыткам бойкота.