24 декабря президент России принял участие в расширенной коллегии Минобороны и провел встречу с руководством Госдумы. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников не мог не обратить внимания на то, что на каждом мероприятии Владимир Путин высказался про роль прежде всего Польши в развязывании Второй мировой войны. Более того, на этот раз в адрес руководства Польши того времени из уст президента России слышалась отборная брань, а категорически поддержать Владимира Путина счел своим долгом спикер Госдумы Вячеслав Володин: все-таки очень важно стать первым из поддержавших.
На встрече с руководством Министерства обороны главнокомандующий развивал наступление на Польшу, начатое три дня назад в Петербурге
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
На встрече с руководством Министерства обороны главнокомандующий развивал наступление на Польшу, начатое три дня назад в Петербурге
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
Коллегия Минобороны протекала мирно, если не оборонительно, до тех пор пока Владимир Путин, уже после доклада Сергея Шойгу, вдруг не попросил слова и не высказался снова от души на тему, которая, без сомнения, разволновала его не вчера. Речь идет о знаменитой, теперь уже, возможно, печально знаменитой (то есть хотелось бы надеяться) резолюции Европейского парламента, которая «ставит чуть ли не на одну доску Германию и Советский Союз, намекая или даже впрямую говоря о том, что Советский Союз несет полную ответственность за начало Второй мировой войны»… (Так говорил Владимир Путин.)
Владимир Путин и на встрече с лидерами СНГ, которых он собрал, казалось, специально для того, чтобы они, представляющие большую часть территории бывшего СССР, стали зрителями на этом вечере воспоминаний о начале Второй мировой войны, составленном из эксклюзивных архивных документов. Таким Владимира Путина, уверенно можно сказать, не приходилось видеть никогда: читающим документы около часа с безмерным выражением и интонирующим каждое слово так, что оторваться от этого зрелища тем, кто его застал, было невозможно буквально ни на секунду.
Удивительно, что ситуация повторилась на коллегии Минобороны. Владимиру Путину, оказалось, мало было того часа с лидерами СНГ, а также испепеляющей реакции польского МИДа через день после саммита. Нет, он совершенно не выговорился и считал своим долгом продолжить.
— Это, конечно, чушь и бред! — воскликнул он.— Советский Союз был последней страной в Европе, которая подписала пакт о ненападении с Германией. Последней!!! Все остальные ведущие страны Европы это сделали до СССР. Да, пакт Молотова—Риббентропа, да, он был подписан… И там был секретный так называемый договор о разделе сфер влияния. А чем занимались европейские страны до этого? Ровно тем же самым! Все сделали то же самое! Начиная с 1938 года, когда Гитлер предъявил свои претензии на часть Чехословакии, Великобритания, Франция сдали своего союзника, хотя у них был договор с Чехословакией о взаимопомощи, и предоставили Гитлеру возможность захватить часть Чехословакии!
Это было повторение пройденного, лидерам СНГ он сказал то же самое, чуть ли не слово в слово, но с применением архивных материалов, активным их цитированием и употреблением примерно раз в пять большего времени.
Но он, очевидно, считал важным закрепление пройденного материала таким способом перед новой аудиторией, которая еще не успела насладиться его выражениями по этому поводу. Никто, правда, не предполагал, в том числе, уверен, и сам Владимир Путин, насколько сильными будут эти выражения.
— Но что сделали другие государства,— продолжил президент.— Та же самая Польша? Они фактически вступили в сговор с Гитлером! Прямо это видно по документам, по архивным документам! Еще вопрос, были там какие-то секретные приложения или не были,— это неважно! Важно, как они действовали. Действовали точно в сговоре! Просто документы, как они вели переговоры. А на так называемой Мюнхенской конференции Гитлер прямо представлял интересы Польши, отчасти — Венгрии… Прямо представлял интересы, а потом еще полякам сказал: «Вы знаете, трудно было отстаивать ваши интересы». У нас это все в документах есть. Слава богу, у нас достаточно архивных документов, доставшихся нам как трофеи еще из европейских стран после Второй мировой войны!
Дело было еще и в том, что Владимир Путин для людей, сидящих в зале, был прямым начальником, то есть верховным главнокомандующим, а не коллегой, как для соседей из СНГ. И это сейчас не было факультативом, как три дня назад для лидеров стран на территории бывшего СНГ. Каждое его слово обязано было стать руководством к действию. И последствия этого оставалось только прогнозировать.
— Но это-то ладно…— вздохнул президент.— Что меня, честно говоря, задело, я вам честно скажу, это как обсуждали Гитлер и официальные представители той же Польши так называемый еврейский вопрос! Гитлер сообщил министру иностранных дел, а потом послу Польши в Германии, прямо сказал, что у него есть идея выслать евреев в Африку, в колонии!.. Представляете, 1938 год, выслать евреев из Европы в Африку! На вымирание! На уничтожение. На что посол Польши ему ответил, а потом это записал в своей докладной бумаге министру иностранных дел Польши господину Беку (тут российский президент еще больше возвысил голос, словно предлагая поразиться вместе с ним: «Сам записал такое!..».— А. К.): «Когда я это услышал,— пишет он,— я ему ответил…» Фюреру он ответил, Гитлеру… «Если он это сделает, мы поставим ему великолепный памятник в Варшаве». Сволочь, свинья антисемитская — по-другому сказать нельзя.
Вот теперь верховный главнокомандующий выговорился. То, чего он не мог позволить себе три дня назад, потому что аудитория все же была та, с которой следовало быть повнимательней, поосторожней, поаккуратней, поспокойней, он спокойно мог позволить сейчас — а его переполняло, это же было видно, просто бешенство сейчас.
Увидел бы он, не дай бог, этого посла — так и съездил бы, без сомнения, ему по лбу.
— Он полностью,— продолжал Владимир Путин,— солидаризировался с Гитлером в его антиеврейских, антисемитских настроениях и, более того, за издевательства над еврейским народом обещал поставить ему памятник в Варшаве. И пишет он своему патрону, министру иностранных дел, видимо, в расчете на поощрение. Так бы просто не стал писать!
А я представлял себе, как мировое еврейское лобби, особенно в европейских странах, раз за разом в ночи перед рассветом (а уже давно перевалило за десятый раз-то), пересматривает на YouTube этот эпизод, созванивается само с собой и со многими другими людьми в мире, потому что оно же мировое,— и цитирует, и смакует, и переживает, да нет — страдает…
— Я не буду сейчас вдаваться в детали,— как будто беря себя в руки, говорил президент,— но, во всяком случае, хочу еще раз подчеркнуть: у нас достаточно материалов, чтобы не дать возможности никому испоганить память о наших отцах, о наших дедах, обо всех тех, кто положил свою жизнь на алтарь победы над нацизмом.
Тут Владимир Путин предпочел стать более актуальным:
— Хочу вот что только отметить, что именно такие люди, которые тогда вели переговоры с Гитлером, именно такого сорта люди сегодня сносят памятники воинам-освободителям, воинам Красной армии, освободившим страны Европы и европейские народы от нацизма. Это их последователи. В этом смысле, к сожалению, мало что изменилось. И мы с вами должны это иметь в виду, в том числе и при строительстве наших вооруженных сил!
Вот это и было прямым указанием. И что теперь: наши беспилотники будут барражировать над памятниками нашим солдатам? Да ведь не исключено.
Но Владимир Путин просто напомнил:
— Обратите внимание: ни Советский Союз, ни Россия — мы никогда не стремились создавать угрозы для других стран. И мы всегда догоняли. Атомную бомбу создали США, и Советский Союз только догонял. Средств доставки, носителей ядерного оружия у нас тоже не было, не было стратегической авиации, Советский Союз догонял. Первые ракеты межконтинентальной дальности фактически тоже появились не у нас, Советский Союз догонял. На сегодняшний день у нас уникальная ситуация в нашей новой и новейшей истории: догоняют нас. Ни в одной стране мира нет гиперзвукового оружия вообще, а гиперзвукового оружия континентальной дальности — тем более. У нас уже в войсках стоят и гиперзвуковые комплексы «Кинжал» авиационного базирования, уже в войсках стоят лазерные боевые комплексы «Пересвет»…
И он еще долго перечислял, намертво увязав таким образом проблему исторической памяти и справедливости с тем, что теперь догоняют нас. Причем именно что намертво, если что.
Через два часа, на предновогодней встрече руководства Совета федерации и Госдумы с Владимиром Путиным, дал знать о себе Вячеслав Володин. Во-первых, он отреагировал на замечание президента (оно случилось, как известно, на большой пресс-конференции Владимира Путина) о том, что в Конституцию можно и нужно вносить изменения. Вячеслав Володин намекал теперь, что уже совсем пора, но, какие именно изменения вот-вот необходимы, старался не уточнять, был туманен, хотя и настойчив, то есть последовательно вел себя как человек, понимающий, что сейчас как никогда нужно поддержать президента, а то еще обнаружишь себя на перроне отходящего поезда и только услышишь от него негромкое замечание вскользь: «Догоняйте…»
Вячеслав Володин на встрече в Кремле, вторя Владимиру Путину, потребовал от Польши извинений
Фото: ТАСС
Вячеслав Володин на встрече в Кремле, вторя Владимиру Путину, потребовал от Польши извинений
Фото: ТАСС
— Даже мы, те, кто занимается политикой, много читаем, много узнали для себя впервые,— констатировал Вячеслав Володин, переходя к теме исторической памяти,— о том периоде 80-летней давности, когда Польша фактически находилась в сговоре с фашистской Германией. Мы со своей стороны будем делать все, чтобы донести правду до наших коллег в европейском парламенте, планируем на следующий год провести конференцию…
При этом Вячеслав Володин решил пойти дальше, то есть развить мысль президента. Это и правда следовало сделать, чтобы она не буксовала на одном месте уже четвертый день подряд.
— Но что касается позиции Польши и этой лживой риторики,— добавил спикер Госдумы,— конечно, наверное, было бы правильно вот эту ситуацию максимально обнажить и, исходя из того что Польша фактически солидаризировалась в тот период времени с фашистской Германий и считала возможным уничтожить целый народ, выселив его в Африку (эта идея уже считалась будучи за эти дни столько раз упомянутой, по-моему, уже общим местом — как будто все об этом давно знали уже много лет назад и прокляли Польшу за это.— А. К.), поддержала в этом Гитлера… Планировали установить ему памятник в Варшаве… Руководству Польши, исходя из этой ситуации, правильно было бы принести извинения за то, что происходило раньше, и за то, что все это время они пытались замолчать это, при этом перекладывая вину на других (читай: на Советский Союз.— А. К.) и обвиняя… И если у них архивов нет, то большая просьба (это уже к президенту.— А. К.) ознакомить их с этими материалами!
Но ведь и это было еще не все! Владимир Путин через четыре минуты и на этом заседании вернулся к мучающей его теме.
— Советский Союз-то дал оценку пакту Молотова—Риббентропа… Сделал это откровенно, прямо, открыто… Никто, кроме нас, этого не сделал! — он опять вдруг возвысил голос.— И вот еще что… С 1934 года создавалась коалиция сотрудничающих с Гитлером государств. Подавляющее большинство лидеров этих государств лично общались с Гитлером и ставили свои подписи под соответствующими документами. Сталин, как бы к нему ни относиться, не запятнал себя прямым общением с Гитлером! Он с ним не встречался! А первые лица крупнейших европейских государств сделали это!
Владимир Путин уже не в первый раз повторял, что Сталин тогда себя не запятнал, и это было чревато: тут ведь полшага до того, что он и вообще себя не так уж запятнал, а то и вовсе не запятнал. Грань-то неуловимая, и стоит только начать, стоит полслова произнести по этому поводу.
А не то что повторять вслед за собой целые абзацы.