Осторожная конфронтация

Иранский Корпус стражей исламской революции в отместку за убийство генерала Касема Сулеймани обстрелял ракетами две американские военные базы в Ираке. Жертв не было — иранский ответ оказался скорее символическим, нежели разрушительным. Иран обладает довольно значительным ракетным потенциалом и при желании мог бы выпустить по американцам не 20, а 200 ракет. Но он этого не сделал, потому что не заинтересован в серьезной эскалации конфликта и постарается удержать его в границах Ирака, не дав распространиться по региону.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Дело в том, что теократический режим в Иране не так уж и радикален. После Исламской революции 1979 года Тегеран достаточно быстро отошел от идеологии экспорта этой революции к относительно прагматичной политике, которую вел еще при шахе. Кроме того, Иран является одной из немногих стран Ближнего Востока, которая в политике в какой-то мере учитывает мнение людей — а многие иранцы настолько устали за 40 лет от противостояния, что режим вряд ли захочет взваливать им на плечи новые тяжелые испытания.

Большой конфликт с неизбежными для него потерями не выгоден и президенту США Дональду Трампу. Ему уже удалось отчасти переключить внимание американской общественности с процесса импичмента на войну с Ираном.

Контроль республиканцев над Сенатом исключает его отстранение от власти, поэтому развязывать большую войну, чтобы удержаться у власти, ему ни к чему. Кроме того, такая война не может не быть затяжной, и американскому президенту, который хочет избраться на второй срок, она скорее повредит, чем поможет.

Так что в ближайшее время мы, скорее всего, будем наблюдать в регионе деэскалацию — хотя и с возможными откатами и временными обострениями.

В этой ситуации Россия и ее президент могут выступить с миротворческой миссией — пусть и не долгосрочной, но хотя бы ситуативной.

Публичные проявления антиамериканизма при этом препятствием не будут — они не мешают России и США взаимодействовать по вопросам безопасности — а с Ираном у Москвы диалог и так налажен. При этом наша политическая элита понимает токсичность иранцев, осознает, что Тегеран очень сложный партнер — потому среди российских руководителей, в том числе военных, хватает тех, кто скептически относится к активному партнерству с Исламской Республикой.

В принципе, сложившаяся в регионе ситуация в краткосрочной перспективе России выгодна — в частности, из-за роста цен на энергоносители. Кроме того, убийство генерала Сулеймани и усилившееся противостояние с США помешает Тегерану наращивать свое присутствие и влияние в Сирии, где Иран является конкурентом.

Однако затяжной конфликт российским интересам повредит — если между проиранскими и проамериканскими силами начнется обмен ударами, российские военные и гражданские специалисты в регионе могут стать жертвами случайных обстрелов и вполне могут повториться эпизоды со случайным уничтожением российских боевых самолетов.

Директор Центра анализа стратегий и технологий, соредактор книги «Персидский Бастион» Руслан Пухов