 |
ФОТО: ВАСИЛИЙ ШАПОШНИКОВ  В июле Михаил Ходорковский заходил в Генпрокуратуру еще как свидетель |
Михаил Ходорковский стал далеко не первой жертвой среди олигархов. С неменьшим усердием правоохранительная система государства раньше расправлялась с Владимиром Гусинским и Борисом Березовским. Оба в итоге стали политэмигрантами, причем Гусинский даже успел посетить Бутырку. Однако тогда политическая и экономическая элиты страны отнеслись к этому с пониманием. Оба опальных олигарха открыто заявили о неприятии политики нового президента, оба открыто противостояли власти и лично Владимиру Путину, оба открыто говорили о необходимости смены режима. К тому же в их руках находилось главное орудие российской политики — телеканалы. По сути, стоял вопрос кто кого. Победил, разумеется, сильнейший. Слабейшие в лице других олигархов поняли новые правила игры и приняли их, ну или, по крайней мере, сделали вид, что приняли.
Новые правила были просты. Олигархи не вмешиваются в политику, платят налоги и зарплаты своим рабочим, отказываются от коррупции как средства лоббирования своих интересов. Президент не пересматривает итоги приватизации, проводит приемлемую для крупного бизнеса экономическую политику и упрощает его, крупного бизнеса, взаимоотношения с контролирующими органами.
Неплохие в принципе правила, но, к сожалению, их никто не соблюдал. Административное давление на бизнес ничуть не уменьшилось, экономическая политика правительства не вполне устраивала олигархов, да и дела, связанные с приватизацией крупных компаний, как-то время от времени возбуждались. Со своей стороны олигархи не спешили увеличивать налоговые платежи и зарплаты, вовсе не отказывались от практики покупки чиновников и депутатов и всячески проталкивали своих людей на политические должности членов Совета федерации и даже губернаторов.
По большому счету, ни одну, ни другую сторону такая ситуация не устраивала. Тем не менее некие приличия все соблюдали: старались не доводить дело до открытой конфронтации. Олигархи — потому что договориться об общем фронте были уже не способны, а выступать поодиночке побаивались. Путин — потому что дорожил главным капиталом своего первого срока: политической стабильностью в стране.
Такую стабильность обеспечивала довольно причудливая система политического управления страной, выстроенная президентом. Владимир Путин привел с собой во власть совершенно новую команду, которую теперь принято именовать "питерскими чекистами", но не разогнал старую, которую уже тогда было принято именовать "семьей". При этом ключевых постов в экономическом блоке правительства не получили ни те ни другие: они были отданы так называемым питерским либералам. Все эти три составных части конкурировали друг с другом в битве за один источник, но ни одной из них не удавалось добиться решающего перевеса. Сам Путин не то чтобы маневрировал между ними, он просто находился над схваткой и вмешивался только в случае крайней нужды.
Это и была стабильность по-путински. Стабильность казалась настолько прочной, что многие поспешили спутать ее с застоем. Как выяснилось, в действительности это был не застой, а подготовка к генеральному сражению.
Готовилась к сражению, естественно, самая обделенная сторона, которая не имела возможности пользоваться распределенными до ее прихода во власть ресурсами и которая не получила никаких рычагов воздействия на экономическую политику,— "питерские чекисты". Именно эта группа связывала с приходом к власти Владимира Путина самые большие надежды: она жаждала реванша и за развал Союза, и за разворовывание национальных богатств страны, и за уничтожение системы госбезопасности, но главное — за десятилетнее прозябание силовых структур на обочине российской действительности. Эти люди прекрасно понимали, что другого такого шанса, как президентство их однокурсника, сослуживца или просто хорошего товарища Путина, у них не будет. А между тем до сих пор в их руках был только один ресурс — контроль за правоохранительными органами.
Последние события показывают, что сам Путин тоже жаждал реванша, но не мог начать свое президентство с резких действий. Во-первых, потому что имел некие обязательства перед старой элитой. Во-вторых, потому что должен был сначала отстроить управляемую вертикаль власти и не мог, будучи профессиональным чекистом, не понимать, что для успеха нужно усыпить бдительность противника.
Беда в том, что долгое время в среде российской экономической элиты бытовала другая версия путинской "стабилизации". "Не забывайте, что Собчак понапускал ему в голову демократических тараканов",— пошутил как-то один из олигархов. Действительно, после ухода из КГБ у Владимира Путина был гораздо более широкий круг общения, чем у большинства его бывших однокурсников и сослуживцев. Он не просто поработал в мэрии Петербурга правой рукой Анатолия Собчака, он там довольно близко сошелся с теми, кого сегодня называют "питерскими либералами". Успел он поработать и в администрации президента Ельцина, где стал почти своим с теми, кого тогда уже называли "семьей". От этого Путин, конечно, не перестал быть в душе чекистом, но вполне мог перестать быть только чекистом.
Во всяком случае, на это надеялись очень многие. Поэтому, когда началось наступление правоохранительных органов на ЮКОС, многие продолжали верить в то, что это самоуправство путинских друзей юности, обделенных собственностью, или в худшем случае политическая игра президента в злых и добрых следователей. И что в какой-то момент Путин, встретившись с предпринимателями, предъявит им очередной счет, а потом остановит наступление.
Эти надежды оказались ошибочными.
 |
ФОТО: ДМИТРИЙ АЗАРОВ Дмитрий Медведев (слева), бывший глава предвыборного штаба Владимира Путина, задержался в заместителях Александра Волошина на три с половиной года |
Что именно из этого списка стало поводом к началу глобального наступления на ЮКОС, достоверно неизвестно. Однако очевидно, что наступление началось именно на ЮКОС по двум причинам. Во-первых, потому что новая власть считала его действительно опасным противником, а во-вторых, потому что удар по ЮКОСу показывал всем остальным, что она, эта власть, не остановится ни перед кем и ни перед чем.
ЮКОС оказался очень удачной мишенью, и сделал его таким сам Ходорковский. Он сам превратил себя в символ олигархии, пытающийся говорить с властью на равных.
В любой драке надо первым выбивать сильнейшего, остальные сами разбегутся. Новая власть сделала на это ставку и, похоже, на данный момент оказалась права. Олигархическая челобитная в защиту Ходорковского, которую ее авторы считали чуть ли не ультиматумом Путину, была с презрением отвергнута. Президент заявил, что не намерен ни с кем встречаться по поводу ЮКОСа и не собирается устраивать торг по поводу работы правоохранительных органов. В результате на прошлой неделе подписанты челобитной пребывали в шоковом состоянии. Они не могли поверить, что у размытого образа их общего врага, именуемого обычно туманным термином "силовики", вдруг появилось четкое лицо. И это лицо Владимира Путина.
Первым в это сумел поверить Александр Волошин, последний руководитель ельцинской администрации и первый руководитель администрации путинской, служивший для олигархов все последние годы гарантом и живым символом преемственности власти (в самом широком смысле этого слова). Быстрота реакции Волошина неудивительна: в появлении "нового" Владимира Путина есть его немалая личная заслуга. Тому, как расправляться с противниками, Путин, в частности, учился и у руководителя своей администрации, а теперь, видимо, счел период обучения законченным. В услугах Волошина больше нет необходимости. Его даже не сочли нужным проинформировать о грядущем аресте главы ЮКОСа. Естественно, Волошину ничего не оставалось, кроме как подать в отставку.
Все это, без сомнения, приведет к коренной перестройке сложившейся в России политической системы. Несмотря на то что представители команды Волошина в администрации, скорее всего, доработают до парламентских выборов, можно не сомневаться, что вскоре от этой команды не останется ровным счетом ничего: ни один из старых заместителей главы администрации не обладает таким политическим весом, чтобы устоять под напором силовиков.
Поэтому линия фронта в ближайшее время неизбежно переместится в правительство. Хотя еще в начале года премьер Михаил Касьянов предусмотрительно начал дистанцироваться от своего покровителя Волошина, дистанцироваться от имиджа ставленника "семьи" ему уже никогда не удастся. Помимо этого пост премьера слишком привлекателен для тех, кто уже думает о подготовке к президентским выборам 2008 года. Поскольку нынешний премьер в эти планы явно не вписывается, ему придется уйти.
Но вопрос с премьером сейчас становится уже скорее техническим. Главной мишенью силовиков, несомненно, станут правительственные либералы. Они раздражали и раздражают силовиков ничуть не меньше, чем "семья". Эти "западники", с точки зрения патриотов новой формации, ничуть не меньше ельцинской "камарильи" виновны в бедах российского народа. Правда, личных претензий к ним у Владимира Путина вроде бы до сих пор не было. Но это лишь усугубляет положение либералов: стесняться в выборе средств борьбы с ними никто не будет, если они, конечно, сами не сделают правильные выводы и не освободят места подобру-поздорову.
Но самое интересное начнется позже, после полной и окончательной победы "питерских чекистов". Уничтожив своих противников, силовики начнут делить власть друг с другом, потому что по результатам раздела добычи обязательно будут недовольные. А противостояние, скажем, ФСБ с Генпрокуратурой наверняка будет гораздо более захватывающим, чем навал всех вместе взятых силовиков на отдельно взятый ЮКОС.
Это, конечно, самый пессимистичный сценарий развития событий. Ведь нельзя исключать, что Владимир Путин понимает, чем грозит установление в стране силовой монополии. И дело тут вовсе не в иллюзорных "демократических тараканах". Просто со временем силовики вполне смогут обойтись и без самого Путина: он им просто ни для чего больше не будет нужен.
ИЛЬЯ БУЛАВИНОВ
|
Размышления о кутузке
В 1992 году Михаил Ходорковский и Леонид Невзлин изложили свои взгляды на власть и бизнес в книге "Человек с рублем". Некоторые мысли из этой книги особенно актуальны сегодня. Еще несколько месяцев назад мы считали за благо власть, которая бы не мешала нам, предпринимателям. В этом отношении идеальным правителем был М. Горбачев. На том этапе нашего развития этого было достаточно. Теперь, когда предпринимательский класс набрал силу и процесс этот остановить уже невозможно, меняется и наше отношение к власти. Нейтралитета по отношению к нам уже недостаточно. Необходима реализация принципа "кто платит, тот и заказывает музыку". Нам, предпринимателям, не нужно купленное правительство. Мы будем способствовать тому, чтобы путем демократических выборов к власти пришли те, чьи независимые интересы совпадают с нашими устремлениями. Такую власть мы будем и поддерживать, и финансировать. Не справятся — последуют соответствующие шаги, направленные на то, чтобы у власти были сторонники предпринимательства. ...Без бизнесменов экономике не подняться, только предприниматель является спасителем державы. Тот самый предприниматель, который вынужден идти на явное нарушение устаревших, недействующих законов, сознательно, в интересах своих, а значит, и страны, становясь уголовным преступником... Ситуация парадоксальна: с одной стороны, существует зарегистрированный Союз предпринимателей, на его съездах и рабочих заседаниях выступают представители высших эшелонов власти. С другой стороны, на том же съезде может появиться подразделение милиции и арестовать всех делегатов за противоправную деятельность, и это будет сделано на самом законном основании. И изменить меру пресечения не сумеет ни президент, ни правительство. Перед началом любого большого дела мы не можем избавиться от мерзопакостного ощущения, что вот-вот откроется дверь и мы услышим: "Бизнесмен? Пожалуйте в кутузку!" И от скамьи подсудимых нас не убережет самый опытный адвокат: и обвинитель, и судьи будут действовать в соответствии с нормами закона. Развеселил телефонный звонок от коллеги-воротилы: — У вас работает?-- назвали премилую нашу сотрудницу. — Да. — Вы ей доверяете? — Иначе она у нас не работала бы. А чем, собственно, вызван интерес? Что-нибудь не так? — Все так, даже лучше. Сначала не поверил, теперь все встало на свое место. Мы с ней разговорились на одной презентации, я поинтересовался, что делается в МЕНАТЕПе. Она мне и призналась: "О том, что планируется и делается, сама узнаю из газет, настолько у нас все службы сами по себе. Ходорковский — сущий зверь, выгоняет даже по подозрению в разглашении коммерческой тайны". Расскажу сегодня об этом на директорате, пусть наши мотают на ус. КГБ по сравнению с вами — детсад... Похвала, что скрывать, приятна, но не настолько, чтобы мы позволили себе расслабиться: бдительность — тоже оружие, ведущее к богатству. Привыкание к стабильности, неизменности своего положения — губительно. Хроника отношений Путина с Ходорковским "Власть" представляет историю конфликта ЮКОСа и власти словами его главных участников. 27 ноября 2002 года на заседании Совета безопасности РФ Владимир Путин выступил за строительство нефтепровода в Находку, что противоречило планам компании ЮКОС, лоббировавшей проект Ангарск--Дацин, ведущий напрямую в Китай. Проект компании ЮКОС по прокладке нефтепровода был возвращен на доработку как не прошедший экологическую экспертизу Минприроды. 15 декабря, встречаясь с журналистами Иркутской области, Михаил Ходорковский заявил, что "строительство нефтепровода Ангарск--Дацин реально завершить в 2005 году". Определение заказчика и собственника нефтепровода в Китай "должно состояться в первом квартале 2003 года". "ЮКОС имеет право на эту трубу пропорционально доли своего производства,— заметил Ходорковский,— то есть 18%. 18% трубы — это мы, остальное — неизвестно кто". 20 декабря состоялась встреча Михаила Ходорковского и Владимира Путина, который четырьмя днями раньше поручил Генпрокуратуре проверить обстоятельства продажи АО "Апатит" МЕНАТЕПу. На встрече, согласно официальному сообщению, обсуждалась "помощь государства в реализации ряда международных проектов, осуществляемых компанией ЮКОС". 23 января 2003 года, незадолго до экономического форума в Давосе, в беседе с журналистами Ходорковский потребовал от правительства разрешения строить частные нефтепроводы, заметив: "Не надо нам говорить, в какой нефтепровод нам инвестировать деньги, когда у меня есть свои планы и я готов принять на себя риски. Я думал, государство давно поняло, что частный сектор работает эффективнее, чем государство". 19 февраля на встрече президента РФ с представителями Российского союза промышленников и предпринимателей президент и олигарх вступили в публичную полемику. Сначала Михаил Ходорковский заявил, что покупка госкомпанией "Роснефть" компании "Северная нефть" имеет сомнительную подоплеку. По его словам, "любая частная компания, проводя такую сделку, обязательно провела бы не одно объяснение на уровне совета директоров. Почему она оценила компанию в такую сумму? Отмалчивание председателя совета директоров, который представляет государство, не ведет к улучшению ситуации". В ответ Владимир Путин заметил: "Это госкомпания, у которой запасов не хватает. Некоторые другие нефтяные компании, как, например, компания ЮКОС, имеют сверхзапасы. Как она их получила — это вопрос в плане обсуждаемой сегодня нами темы (темой встречи была коррупция.— 'Власть')". Путин также напомнил, что у ЮКОСа были проблемы с уплатой налогов, но "вы смогли договориться с налоговиками". 8 апреля, выступая на ежегодном форуме Клуба региональной журналистики, Михаил Ходорковский заметил: "Даже самые продвинутые журналисты спрашивают, почему Путин что-то не сделал на первом президентском сроке, и надеются, что он это сделает во время второго срока. Люди, вы серьезно? Нас сто сорок миллионов. У нас проблем — тысяча, и мы реально хотим, чтобы все эти проблемы решил один человек? Смешно слушать. До тех пор, пока мы не поймем, что общество сможет строить само общество, мы будем ждать чего-то от президента. А он и не должен это делать, потому что его задача — выступать гарантом, а все остальное должно сделать само общество". 15 апреля президент РФ Владимир Путин поздравил коллектив ЮКОСа с десятилетием со дня образования компании и пожелал коллективу "дальнейших успехов в реализации намеченных планов и новых перспективных проектов". За четыре дня до этого, 11 апреля, по данным СМИ, Ходорковский демонстративно проигнорировал приглашение посетить Санкт-Петербург, где проходила встреча лидеров России, Франции и Германии Владимира Путина, Герхарда Шредера и Жака Ширака. 24 апреля, через два дня после объявления о слиянии ЮКОСа и "Сибнефти", Владимир Путин встретился с главами этих компаний Михаилом Ходорковским и Евгением Швидлером. По сообщению пресс-службы, "участники встречи проинформировали президента о своих планах на мировых нефтяных рынках". 29 апреля в интервью СМИ Михаил Ходорковский заявил: "Путин четко понимает, что успех страны зависит от того, как будет функционировать экономика, и признает за нами право отстаивать то, что, по нашему мнению, идет на пользу экономике страны. У него есть свой взгляд на разные проблемы, но при этом он делегирует принятие решения соответствующим людям или структурам. Наш голос имеет значение в тех вопросах, в которых мы являемся безусловными экспертами. Например, куда и как проложить трубопровод". 16 мая, вскоре после заявлений Ходорковского о поддержке СПС и "Яблока", выступая с посланием Федеральному собранию, президент заявил: "Механизмы финансирования политических партий остаются для избирателей пока тайной за семью печатями. Рынок предвыборных и иных политических технологий... является сегодня одним из секторов теневой экономики. Надеюсь, что уже в ближайший период наша с вами совместная работа обеспечит большую прозрачность партийной жизни". 16 июня в интервью газете "Ведомости" глава ЮКОСа заявил: "СПС и 'Яблоко' — те, кого я поддерживаю лично, из своих собственных средств. Очевидно, что если мы хотим построить в стране демократическое общество, то такие партии должны иметь по крайней мере 30% в парламенте". 20 июня на пресс-конференции в Кремле Путин сказал: "В диалоге между бизнесом и правительством должны быть найдены наиболее оптимальные решения... Это не значит, что мы должны позволить отдельным представителям бизнеса влиять на политическую жизнь страны в своих групповых интересах... За последние годы пресловутая равноудаленность бизнеса от органов власти все-таки состоялась. Что до тех, кто не согласен с этой позицией, то, как раньше говорили, иных уж нет, а те далече". 5 июля, вскоре после ареста Платона Лебедева, Ходорковский в интервью томскому телевидению сказал: "Я не стал бы ссориться с президентом страны. Каждый должен играть на своем поле. Стилистика работы нашего президента заключается в том, что он старается не вмешиваться в происходящие процессы. При непростом характере Владимир Владимирович является человеком достаточно откровенным, и если у него есть претензии, он их прямо высказывает. А мы стараемся, чтобы эти претензии не разрастались". 10 июля в интервью НТВ Ходорковский намекнул властям: "Мы отвечаем за снабжение энергоносителями большого количества регионов. У компании огромные возможности по запасам прочности. И с этой точки зрения мы, так сказать, готовы эту ответственность нести, но и власть должна свою ответственность тоже в общем понимать". 10 августа Ходорковский в интервью телекомпании ARD сказал: "Я уверен, что мы переживаем переломный момент: или правоохранительные органы приобретут уверенность в том, что им все позволено, или гражданское общество покажет, что оно умеет защищать себя". 20 сентября в интервью американским СМИ Владимир Путин так прокомментировал "дело ЮКОСа": "Компания, конечно, большая, но это не единственная компания в России... Дело не столько в приватизации. На самом деле приватизация — лишь небольшой компонент расследования. Но мы говорим о криминальной деятельности, участии в криминальных делах, даже покушениях и убийствах во время слияний... От чего я пытаюсь предостеречь стороны, так это от политизации дела. Надеюсь, это все окончится, и очень скоро, и мы увидим результаты". 20 октября Ходорковский в интервью "Новой газете" заявил: "Позиция президента мне абсолютно понятна. Если к нему приходит генеральный прокурор и говорит, что есть доказательства того, что какая-то компания или какой-то человек совершили многочисленные убийства, то президент просто не имеет права запрещать расследование". 22 октября, выступая перед студентами самарских вузов, Ходорковский заявил: "Идея удвоения ВВП за счет сырьевых отраслей, в том числе 'нефтянки', для России является нереализуемой и тупиковой. Выходом из порочного 'сырьевого круга' может стать лишь работа с творческим меньшинством страны, ее интеллектуальной элитой". 27 октября на совещании с членами правительства Владимир Путин заявил: "Никакой торговли по поводу деятельности правоохранительных органов не будет. Лишить человека свободы, даже на время предварительного следствия, не могут органы исполнительной ветви власти, не может этого сделать и прокуратура. Это может сделать только суд. Если в данном конкретном случае сделано именно это, то я исхожу из того, что для этого у суда были основания... Все спекуляции и истерики на этот счет просил бы прекратить, а правительство прошу в эту дискуссию не втягиваться". В чем обвиняют Михаила Ходорковского Согласно заявлению Генпрокуратуры от 28 октября, глава ЮКОСа обвиняется по семи статьям УК РФ. Пункты обвинения следующие: "Мошенничество", "Злостное неисполнение служащим коммерческой организации решения суда", "Причинение крупного ущерба", "Уклонение от уплаты налогов с организации в особо крупном размере", "Хищение чужого имущества", "Уклонение физического лица от уплаты налога и страхового взноса в особо крупном размере". По утверждению следователей, в 1994 году председатель совета директоров банка МЕНАТЕП Михаил Ходорковский "создал организованную группу лиц с целью завладения путем обмана акциями российских предприятий в период приватизации" (из всех участников группы называется только президент МЕНАТЕПа Платон Лебедев). Для "мошенничества" и "сокрытия преступлений" была создана сложная сеть офшорных и подставных фирм, все расчеты которых проходили через МЕНАТЕП, а после его ликвидации — через другие банки, подконтрольные Ходорковскому (Доверительный и инвестиционный банк, МЕНАТЕП Санкт-Петербург и Ми-банк). "Апатит" В 1994 году с помощью подставных компаний "группа, руководимая Ходорковским, Лебедевым и другими ее членами", "организовала мошенническое завладение" 20-процентным госпакетом акций мурманского ОАО "Апатит" — монопольного поставщика фосфатов для удобрений. В конкурсе на акции "Апатита" участвовало четыре подставных фирмы, созданных Ходорковским в июне-июле 1994 года. Конкурсная комиссия выбрала компанию, предложившую самые крупные инвестиции. Но та отказалась выкупать акции. Госпакет купила другая подставная фирма, заплатившая за них номинальную, а не рыночную стоимость. Объем инвестиций уменьшился почти в 40 раз. Так, по мнению Генпрокуратуры, Ходорковский обманным путем получил государственное имущество на сумму $283 млн. По утверждению следователей, обещанных инвестиций "Апатит" так и не получил. В ноябре 1994 года Мурманская прокуратура попыталась через арбитраж вернуть акции государству. Но ей это не удалось. В августе 1995 года "группа Ходорковского" представила в Арбитражный суд Москвы доказательства того, что деньги были перечислены на расчетный счет "Апатита" в банке МЕНАТЕП (на деле они сразу же переведены обратно подставной компании). Затем, чтобы обезопасить себя от притязаний прокуратуры, Ходорковский распылил акции "Апатита" по нескольким подставным компаниям. И, несмотря на то что в феврале 1998 года московский арбитраж отменил результаты конкурса по "Апатиту", акции оставались в распоряжении Ходорковского. Чтобы окончательно "скрыть факты" обмана и урегулировать спор с государством, в 2002 году было заключено мировое соглашение с РФФИ, по которому за госпакет, купленный по номиналу, была выплачена компенсация — $15 млн (по данным Генпрокуратуры, рыночная стоимость акций на тот момент составляла $62 млн). При этом, как утверждает Генпрокуратура, в 1995-2002 годах продукция "Апатита" продавалась по заниженным ценам подконтрольным Ходорковскому посредникам. Разницу он и "организованная группа" "обратили в свою пользу". В итоге чистая прибыль компании была занижена на 6 млрд руб., и государству и другим акционерам был "причинен крупный ущерб". АО НИУИФ Второй эпизод в деле Ходорковского связан с незаконным приобретением 44-процентного госпакета акций АО "Научно-исследовательский институт по удобрениям и инсектофунгицидам им. профессора Я. В. Самойлова" (АО НИУИФ). В 1995 году "группа Ходорковского" создала подставную компанию АОЗТ "Уоллтон", которая победила в конкурсе на госпакет АО НИУИФ (номинальная стоимость — 131 млн неденоминированных рублей, рыночная — 5,2 млрд). Подставная компания взяла на себя обязательство инвестировать в институт $25 млн (гарантировал сделку МЕНАТЕП). В итоге Ходорковский смог не только управлять институтом, но и распоряжаться его недвижимостью — комплексом зданий на Ленинском проспекте в Москве стоимостью 40,2 млрд руб. При этом инвестиций АО НИУИФ не получило. Ходорковский и Лебедев лишь "создали видимость намерений выполнить инвестиционные требования". Их подставная компания взяла на себя обязательство перечислить $25 млн до конца года. Но, по утверждению следователей, руководителя АО НИУИФ "обманули": ему объяснили, что, получив деньги в 1995-м, институт должен будет в следующем году платить с них налог 35%. Будет лучше, если инвестиции сразу же вернутся на счет АОЗТ "Уоллтон", которое уже во второй половине 1996 года станет выплачивать их институту. Так и было сделано. В итоге руководство института подписало договор о выполнении всех инвестиционных обязательств, который затем был "без должной проверки утвержден РФФИ". Впрочем, осенью 1997 года РФФИ обнаружил свою ошибку и через Арбитражный суд Москвы отменил сделку с АОЗТ "Уоллтон". Но тут в ход пошла та же схема, что и с "Апатитом",— госпакет АО НИУИФ был распылен по нескольким подставным компаниям. Акции до сих пор не вернулись государству, и Генпрокуратура считает, что налицо "злостное неисполнение служащим коммерческой организации вступившего в законную силу решения суда". Уход от налогов "Группа Ходорковского" также обвиняется в том, что ее компании, занимающиеся сбытом нефти, в 1999-2000 годах уклонялись от уплаты налогов и мошенническим путем завладели бюджетными деньгами. Для этого опять же использовались подставные компании, зарегистрированные в закрытом административно-территориальном образовании Лесное Свердловской области, предоставляющем налоговые льготы юрлицам. В Лесном компаниям "группы Ходорковского" удалось не только получить льготы — они смогли также оплатить часть налогов векселями. В итоге за 1999-2000 годы они уклонились от уплаты налогов на общую сумму 17,5 млрд руб. При этом обязательства по налогам даже считались перевыполненными, так что подставным компаниям из бюджета вернули 129 млн руб. переплаты. Затем, чтобы обезопасить себя, "группа Ходорковского" решила снять свои компании с налогового учета в Лесном. Сначала они были переведены в поселок Агинское Агинского Бурятского АО, затем — в Шабалинский район Кировской области. Параллельно они выкачивали из бюджета якобы переплаченные налоги — всего, по подсчетам Генпрокуратуры, 407 млн руб. Все неуплаченные налоги и похищенные средства (в том числе апатитовские) "группа Ходорковского" сводила в "консолидированный бюджет", который использовался по ее личному усмотрению. В частности, она обвиняется в том, что перевела 2,6 млрд руб. НК ЮКОС компаниям Владимира Гусинского (ЗАО "Медиа-Мост", "НТВ-Мир кино" и др.). При этом Михаил Ходорковский, по мнению следователей, не только обеспечивал уход от налогов собственных компаний, но и уклонялся от налогов сам. Он фальсифицировал свои налоговые декларации за 1998-1999 годы. В них Ходорковский указывал, что занимается консультированием и управлением в офшорных компаниях Hinchley Ltd и Status Services Ltd. С денег, которые он получал за это, не нужно было платить налогов и отчислений в Пенсионный фонд — достаточно было купить за 2 тыс. руб. патент на оказание соответствующих услуг. Генпрокуратура полагает, что на деле никаким консультированием и управлением Hinchley Ltd и Status Services Ltd Ходорковский не занимался. Он уводил от налогов деньги, которые получал в ЗАО "Роспром", где он был председателем совета директоров, и НК ЮКОС. Так что Ходорковский лично задолжал бюджету 54,5 млн руб. налогов и пенсионных взносов. |