|
Ошибка президента |
Формально все просто. Михаила Ходорковского арестовали в субботу, 25 октября, после его неявки в Генпрокуратуру в качестве свидетеля. Рынок отреагировал вполне естественно: в понедельник, 27 октября, рухнули котировки всех ликвидных акций. Примерно в этот момент, во второй половине дня, Владимир Путин высказал свою точку зрения относительно данного конфликта. Президент отметил, что не намерен вмешиваться в споры между бизнесом и прокуратурой, пообещал, что "дело ЮКОСа" не будет прецедентным и что ни о каком пересмотре итогов приватизации и речи быть не может и недопустимо обобщение юкосовской истории на судьбу других российских компаний. Премьер Михаил Касьянов, в свою очередь, сказал, что не стоит паниковать, а сначала надо бы разобраться в том, что происходит. Впрочем, что ему оставалось? Три месяца назад, когда арестовали Платона Лебедева, премьер уже высказался в том смысле, что арест — слишком суровая мера пресечения для экономических преступлений. Но на него прикрикнули из прокуратуры, расценив эти высказывания как давление на следствие. И формально второй человек в государстве покорно замолчал. А дальше пошло-поехало. Коллегу Михаила Ходорковского Василия Шахновского, по сообщениям СМИ, прокуроры решили даже лишить статуса сенатора. Ближайший сподвижник господина Ходорковского Леонид Невзлин отправился в отпуск, понял, что оказался "невъездным", и, по слухам, запросил израильское гражданство. Еще одного юкосовца, Владимира Дубова, в срочном порядке выкинула из своих рядов "партия власти" "Единая Россия". Все эти факты могли бы ничего особенного не значить. Не в первый раз у нас с предпринимателями обходятся подобным образом. Однако есть ряд обстоятельств, заставляющих усомниться в том, что мы действительно наблюдаем торжество закона, а не очередные корпоративные разборки.
Начнем с простейшего. Все начало прошлой недели я наблюдал общение трейдеров и аналитиков, обсуждавших происходящие на рынке события. Признаюсь, мнения отдельных участников дискуссии мне понравились. Особенно тех, кто придерживался той же точки зрения, что и я: ничего страшного не случилось, такое не раз бывало, Ходорковский тоже человек, может и посидеть, рынок уже переживал подобное, например с делами господ Бойко, Гусинского, Березовского и пр. Логично? Вроде бы да. Но не совсем. Мне показалось, что некоторые участники дискуссии несколько переусердствовали, утверждая, что должен реализоваться принцип "вор должен сидеть в тюрьме", то есть "смерть Ходорковскому". Взгляд, отмечу, может быть, и верный, но абсолютно варварский. Лучшим возражением, на мой вкус, является реплика одного из выступавших: "А что вы будете делать, когда к вам придут и спросят, на какую из иностранных разведок вы работали?"
И с этого момента начинается самое интересное. Потому что стоит посмотреть, так ли уж должен был сидеть в тюрьме Михаил Ходорковский? Речь, конечно, не о виновности главы ЮКОСа в конкретных правонарушениях. И даже не о том, стоит ли в принципе установить срок давности по правонарушениям, допущенным в ходе приватизации. Главное — как был воспринят арест главы ЮКОСа деловым сообществом. Тем самым, которое президент и премьер призывали успокоиться.
Рискну предположить — судя по реакции рынка, арест был воспринят однозначно. Причем абсолютно не так, как призывали президент и премьер. И вот почему. Действия прокуратуры в деле ЮКОСа объективно представляются, мягко говоря, нелогичными. Последуем призыву Владимира Путина и попробуем оценить конкретные факты. Сначала следователи арестовывают Платона Лебедева, потом вызывают на допрос ряд ближайших соратников Ходорковского, потом арестовывают самого олигарха. Это еще можно объяснить — в ходе допросов сотрудников ЮКОСа прокуратура могла найти компромат и на руководителя компании.
Сложнее объяснить другое. Арест по обвинению в экономических преступлениях — это мера, которую нужно применять в случае, когда обвиняемый может либо повлиять на ход следствия, либо скрыться из страны. Но еще 21 октября замгенпрокурора Владимир Колесников заявил на пресс-конференции: "Я лично не хотел бы, чтобы Ходорковский сидел за решеткой. Я хочу, чтобы наши предприниматели были лучшими в мире. Но не надо жульничать, мошенничать — за все придется отвечать". Получается интересная история. С одной стороны, Ходорковского надо арестовать, потому что он может повлиять на ход следствия или просто сбежать. С другой, прокуратура предупреждает его о грядущем аресте практически открытым текстом. Что это, некомпетентность сотрудников прокуратуры или попытка "выдавить" человека из страны? Скорее всего, и то и другое. Ясно одно — прокуратура посылала бизнесмену довольно отчетливые намеки, к которым он не прислушался. По собственной глупости, естественно.
Но о чем точно можно говорить в данной ситуации — это о некомпетентности власти в целом. Все помнят, как обращался с генпрокурорами Борис Ельцин. И кто поверит, что позиционирующий себя как более жесткий глава государства Владимир Путин не имеет подобных рычагов? Так что действия Генпрокуратуры относительно ЮКОСа могут вылиться в преследование бизнеса по всей стране. Сам бизнес, по крайней мере, этого уже боится, причем в откровенно шизоидной форме. Переданные по всем телеканалам слова президента о том, что членам правительства следует воздержаться от комментариев относительно сложившейся ситуации, уже восприняты как руководство к действию. Так, в прошлый вторник мне позвонили из одного из крупнейших российских банков и сказали следующее: "Мы обещали, что наши трейдеры напишут статью о событиях на рынке для газеты 'Коммерсантъ'. Извините, но все отменяется. В связи с нынешней ситуацией руководство банка ввело мораторий на общение сотрудников с прессой".
ПЕТР РУШАЙЛО