Человек слов

В ночь на 12 апреля в своем подмосковном доме на 62-м году жизни умер публицист и критик Александр Тимофеевский, бывший одной из ключевых фигур отечественного культурного процесса начиная с конца 1980-х. В 1990-е годы именно он во многом сформировал облик газеты «Коммерсантъ» как культурного явления, а заодно заново создал сам язык постсоветской печатной журналистики. О нем вспоминает Андрей Плахов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Александр Александрович Тимофеевский родился в Москве в семье писателя и поэта Александра Павловича Тимофеевского. Обладая уникальным для своего поколения культурным багажом и ярким литературным даром, он не был по-настоящему востребован в советской реальности и в молодости зарабатывал поденщиной в издательстве «Союзинформкино». Александр заочно учился во ВГИКе, не придавая этому никакого карьерного значения, не раз оставался «на второй год» и даже не стал защищать диплом, хотя был образован на порядок выше многих тамошних педагогов.

В тот период я вел мастерскую кинокритики у студентов-заочников ВГИКа и однажды был потрясен, когда среди стандартных контрольных работ обнаружил выдающиеся тексты ранее неизвестного студента о Висконти и Фассбиндере. Уже было время перестройки, позволившей дать ход этим работам, они были опубликованы в журнале «Искусство кино». Именно в них в российский кинематографический контекст был впервые внедрен термин «постмодернизм» как код современной культурной эпохи. В статьях Тимофеевского нашли отражение многие значимые кинематографические явления мирового кино — Гринуэй, Линч, Альмодовар, Ангелопулос. Из российского кино его интересовало творчество Киры Муратовой и Александра Сокурова, из новых режиссеров — Валерия Тодоровского, Сергея Ливнева, Авдотьи Смирновой и Александра Зельдовича, а из классиков — Василия Шукшина, которого он парадоксально сопоставлял с Фассбиндером.

Тимофеевский ворвался, как комета, в пространство идеологизированной советской кинокритики.

Помню, как на одном из критических сборищ неожиданно выступила именитая Инна Натановна Соловьева, сказав, что с появлением Тимофеевского в профессии резко поднялась планка. Инна Соловьева и Вера Шитова, лучшие критики-шестидесятники, были его ориентирами, во многом он продолжил их традиции, работая обозревателем газеты «Московские новости» и журнала «Столица».

В первой половине 1990-х он стал советником генерального директора и владельца ИД «Коммерсантъ» Владимира Яковлева, который поручил ему разработку концепции нового издания «Коммерсантъ Daily». Александр Тимофеевский курировал формирование первого полноценного отдела культуры, пригласил руководить им Алексея Тарханова и нескольких экспертов в разных зонах искусства. За эту закулисную роль в разработке культурных стратегий его называли серым кардиналом, но в действительности он сам был постоянным обозревателем и колумнистом издания, быстро ставшего законодателем мод, стандартов и приемов культурной журналистики.

Бурная жизнь перестроечного и последующих времен была в высшей степени политизирована. Александр Тимофеевский, будучи эстетом и «петербургским денди» (он много времени проводил в Северной столице), неожиданно для самого себя оказался вовлечен в мир политтехнологий — и сумел в этой области также найти для себя заметную нишу. В 1997-м стал одним из главных инициаторов создания газеты «Русский телеграф», в конце десятилетия — газеты «Консерватор», в 2007 году — вдохновителем журнала и интернет-издания «Русская жизнь», просуществовавшего до 2013 года.

Его политическим кредо был консервативный либерализм, его называли «архитектором и воспитателем нового класса образованных собственников, думающего бомонда».

Он прививал нуворишам чувство стиля, а вместе с ним — и основы христианской этики, и уважение к меньшинствам, и базовые принципы только лишь зарождавшейся в ту пору политкорректности.

При всей вовлеченности в политику и социальную жизнь его настоящей любовью была и оставалась культура, которую он, просвещенный европеец, рассматривал в неподражаемо широком историческом диапазоне. Мало кто так, как Тимофеевский, умел объяснить восторг, вызываемый римской архитектурой или павловским парком. Мало кто мог провести параллели между творчеством Дерека Джармена, Караваджо и ван Дейка, Висконти и елизаветинской трагедией (в статьях, написанных им совместно с Аркадием Ипполитовым).

Тимофеевский был гуру для многих начинающих писателей, журналистов и критиков.

Он влюблялся в молодые таланты и не только щедро дарил им идеи, но и помогал их реализовывать, был увлеченным наставником и преданным другом.

В последнее десятилетие он нашел новую площадку для просветительской деятельности в Facebook — и тоже в значительной степени сумел поднять интеллектуальную планку тамошних дискуссий. Большое счастье, что издательство «Сеанс», выросшее на базе петербургского журнала, издавна любимого Тимофеевским, собрало его разбросанные по печатным изданиям и интернету тексты в солидный двухтомник — «Весна Средневековья» и «Книжка-подушка»,— ставший уже настольным чтением для многих.

В одной из своих ранних статей (о фильме «Пейзаж в тумане») Тимофеевский писал: «Душа хочет вырваться из тела, как свет хочет отделиться от мрака». Человек верующий, он ушел внезапно и легко, накануне Пасхи, во времена трудных испытаний для человечества. То, о чем он думал, говорил, писал, нам всем еще пригодится.