Резкий спад мирового спроса на нефть вызывает тревогу в России. К тому же этот спад может быть не разовым. Даже если весь мир преодолеет коронавирусную пандемию, он непременно столкнется с очередным разрывом финансового пузыря в США.
Что и когда придет на смену «эпохе нефти»? Этот вопрос звучит все чаще
Фото: Bloomberg via Getty Images
Что и когда придет на смену «эпохе нефти»? Этот вопрос звучит все чаще
Фото: Bloomberg via Getty Images
Некоторые знатоки определяют этот грядущий застой как «спад по японскому образцу в 1990-х годах». Справедлива ли такая параллель? Действительно, 1990-е годы были для Японии эпохой экономических состязаний с США и ее проигрыша. Напомню канву событий: сначала США постепенно опускали курс доллара, «уронив» его по отношению к иене вполовину с 1985 года, чтобы приостанавливать большой приток товаров из Японии; Япония в ответ начала поддерживать свою экономику за счет смягчения денежной политики, но это вызывало рост спекуляций с землей и акциями — возник «эффект пузыря»; в 1991-м Центробанк Японии повысил процентную ставку, чтобы обуздать эти спекуляции, это привело к обвалу стоимости земли и акций, следствием которого стало формирование гигантского массива так называемых «плохих долгов». Вслед за этим последовал пресловутый спад ради финансового балансирования: прибыли предприятий были направлены на погашение долгов, никто не брал новые кредиты для инвестиций, стагнация растянулась на долгие годы…
Так было, однако этот феномен не является сугубо японским. Дело вовсе не в том, что до чопорности честные японцы старались соблюдать кредитную дисциплину, не прибегая к списанию долгов, как это делается, например, в России или Китае. Дело в том, что в рыночной экономике вообще не «списывают» долги. Банки и предприятия в США, Европе и Японии получали правительственные ссуды для спасения после финансового кризиса в 2008-м, но потом они старались поскорее вернуть эти долги, причем с процентами. И, спустя несколько лет, они снова стояли на своих ногах как чисто частные предприятия со своим «суверенитетом». Что принципиально важно: зависимость от правительственных денег снижает рейтинг.
Если не брать во внимание этот нюанс, то искажается вся картина и слышатся даже периодически насмешливые суждения о том, что «с Японией все кончено, она проиграла в конкуренции не только США, но даже Южной Корее и Китаю». Между тем на деле Япония все еще является третьей по размерам экономикой мира, которая демонстрирует очевидные преимущества: уровень жизни здесь постоянно повышался в течение последних 20 лет (хотя после того как в 1991-м пузырь лопнул, эти годы именуют «потерянными»), а уровень цен на потребительские товары все это время снижался. У нее достаточные объемы резервов для обеспечения стабильного положения и поддержания импорта необходимого на нужном уровне. Более того, ныне Япония снабжает другие страны, в том числе Китай и Южную Корею, высококачественными комплектующими деталями и станками для производства микросхем и других высокотехнологичных товаров, а японские предприятия, занимающиеся производством за рубежом, ежегодно переводят в метрополию примерно 150 млрд долларов одних только дивидендов…
Если бы грядущий мировой спад в самом деле пошел бы по «японскому образцу», было бы, согласитесь, не совсем плохо.
Но для России витает в воздухе гораздо более серьезная опасность, чем спад японского типа.
Речь прежде всего о том, что впервые реальной становится реализация радикальной перспективы: западные нефтяные гиганты могут переключиться на… водород. Если такой поворот случится, он будет означать наступление конца нефтяной эры.
Попробуйте войти в положение нефтяных гигантов, которые получали высокую прибыль в течение более чем ста лет: сегодня рентабельность нефтяного бизнеса с каждым днем тает, будущность отдачи под вопросом, а для западных фирм и их акционеров именно эти показатели приоритетны. Прибыль должна расти или как минимум не падать. А значит, необходимо искать новые сферы для вложения инвестиций и находить ниши, которые смогут обеспечить им следующие сто лет Эльдорадо.
Такой поиск давно идет, а инвестиционные сферы уже определены, на Западе использование возобновляемых источников энергии занимает все большую долю. В Германии, например, они обеспечивают 46 процентов электроэнергии, в Дании одна только ветрогенерация покрывает 40 процентов используемой страной электроэнергии. Бензин и керосин воспринимаются чуть ли не врагом человечества, потому что при их использовании образуется двуокись углерода, которая считается виновником потепления климата на земном шаре,— таков мировой консенсус. Его, правда, не разделяет Трамп, однако вот что занятно: в США за последние десять лет производство электроэнергии за счет новых источников увеличилось в два раза, при этом ее себестоимость ниже, чем ядерной или угольной генерации.
В сложившихся условиях очень возможно, что западные нефтяные гиганты в один прекрасный день начнут массированно вкладывать свои огромные средства в бизнес, связанный с возобновляемыми источниками энергии. Разумеется, спрос на нефть не исчезнет окончательно в одночасье. И уровень цен на это сырье может даже немного восстановиться. Но краткосрочная конъюнктура не должна обманывать: новый бизнес, пусть и не такой азартный, как нефть, по своей природе, обещает надежный и долгосрочный рост прибыли, за ним — будущее.
На данный момент самый перспективный источник энергии — это водород и топливный элемент, который вырабатывает электроэнергию, сжигая водород. Японская автомобильная компания «Тойота», например, разрабатывает новую машину с таким топливным элементом в США, к проекту присоединились также Royal Dutch Shell и некоторые другие компании. А в Германии и Франции уже начались испытания экспериментальных поездов на новых топливных элементах.
На определенное время углероды смогут удерживать свою позицию, поскольку дезинтеграция природного газа является самым дешевым способом производства водорода. Но если будет найден экономически эффективный способ получения водорода путем электролиза морской воды с использованием солнечной энергии, то прорыв в новую энергетику станет необратимым: страны, зависящие от добычи ископаемого топлива, сами окажутся в положении ископаемых — но уже бесполезных…
Что из этого следует? Со всей очевидностью только одно: России надо устанавливать новую государственную модель, которая не зависит от углеродов. За границей пригодного для копирования образца нет — придется искать самим. И делать это нужно быстро…