Отказ от гонки сооружений

Работа над «восстановительным» планом правительства продолжается, его завершения в ближайшие дни ожидать не следует, процесс обсуждения новых мер стимулирования роста ВВП будет синхронизирован с подготовкой бюджета на 2021–2023 годы, которая, видимо, ведется в более плотном графике, чем было принято в прошлые годы. Это основные результаты совещания у президента Владимира Путина, основной темой которого была реализация уже действующих пакетов антикризисных мер марта—мая 2020 года. В июне Белый дом может вернуться к идее включения в среднесрочную повестку отраслевых инициатив — в рабочих версиях плана они обсуждались ограниченно и в основном в отношении инфраструктуры. Кроме того, президент окончательно отказал сторонникам безадресного стимулирования роста ВВП и господдержки восстановления, объявив эти меры «популизмом».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Рабочее совещание у президента с представителями правительства и регионов, как предполагалось накануне, должно было ответить на вопросы о судьбе правительственного плана поддержки восстановительного роста экономики, в начале июня (см. “Ъ” от 3 июня) переданного из Белого дома на рассмотрение в Кремль. Но Владимир Путин предпочел обсудить на совещании реализацию утвержденных в период максимальной «коронавирусной» волатильности рынков, в марте — начале мая, пакетов мер поддержки — это заняло большую часть совещания.

Два этих пакета вместе с мерами ЦБ по регуляторным послаблениям в отношении финансовой системы оценивались в начале мая предельно в 2,1–2,2% ВВП.

Обсуждение того, насколько вырастет объем бюджетного по происхождению стимула для более быстрого восстановления экономики из искусственной комы (вызванной в основном карантинными мерами и обвалом спроса и предложения), к июню уже потеряло смысл: сложение лимитов правительственных расходов (которые к тому же корректируются) с суммами фактических расходов и ростом возможностей банков по кредитованию и перекредитованию компаний мало что дает для оценки адекватности действий Белого дома в кризис, масштабы и структура которого, исходя из апрельской и майской статистики, сильно отличаются от мартовских ожиданий. К тому же оба пакета должны быть интегрированы в сводимый в Минэкономики с середины мая 2020 года общенациональный план посткризисного восстановления, рассчитанный на два года,— сопоставления этих цифр с двухлетним прогнозным ВВП никто еще не предпринимал.

В конце совещания президент коротко пояснил слова министра экономики Максима Решетникова, констатировавшего, что работа над планом, основные пункты которого переданы президенту еще 3 июня, продолжается. По словам Владимира Путина, «вопросы долгосрочной повестки» будут обсуждаться отдельно (очевидно, в ближайшие недели), а «с учетом этого предстоит работа над приоритетами бюджета на предстоящие три года». Из этого, очевидно, следует, что принятия плана Минэкономики, по крайней мере в ближайшие дни, не произойдет: документ остается проектом в стадии доработки.

При этом в стандартном годовом графике работы Минфина июнь — период довольно активной подготовки федерального бюджета на 2021–2023 годы: завершается подготовительная работа и проходят базовые совещания по его основной конструкции. На 2021 год, напомним, принято принципиальное решение об ограничении федеральных расходов расходами этого года. Учитывая же, что на июнь и начало июля придется также работа по коррекции нацпроектов, возможно, бюджетный график в этом году будет сдвинут на несколько недель: Белый дом и так явно не настроен на слишком быстрое решение по «плану восстановления», в том числе в ожидании данных о характере восстановления в июне 2020 года.

Учитывая, что обсуждение долгосрочных приоритетов еще предстоит, вполне вероятно, что заключительная версия антикризисного плана будет верстаться уже вместе с базовыми бюджетными проектировками.

Исходя из поступающих из министерств инициатив, правительство Михаила Мишустина уже приняло решение в этой связи по крайней мере об обсуждении отраслевых предложений, которые, напомним, ранее практически не играли роли: проект, вопреки стандартной в последнее десятилетие логике формирования таких планов, не собирался полностью из «кубиков» предложений министерств только в финансово-экономическом блоке Белого дома. Одна из причин такого подхода — отчетливая ориентация правительства на новые инфраструктурные расходы в 2020–2021 годах как стимул для роста ВВП. Впрочем, исходя, например, из возрождения «шельфовой» программы вице-премьера Юрия Трутнева и обсуждения в Белом доме спецпрограммы активного развития микроэлектронной и IT-промышленности по инициативе премьер-министра, на втором этапе подготовки плана отраслевые инициативы в нем также могут появиться, и совещания по «долгосрочным приоритетам» могут быть посвящены именно им.

У правительства есть и дополнительные причины не слишком спешить с планом, и они также обсуждались вчера у президента: судя по приводимым Максимом Решетниковым и главой ФНС Даниилом Егоровым совершенно разноплановым цифрам, имеющим отношение к реальной востребованности мер первых двух пакетов антикризисной поддержки, пространство для маневров у Белого дома в ряде случаев больше, чем ожидалось. Так, майские оценки безработицы (6% по МОТ) много лучше прогнозов. В июне происходит очень быстрое сокращение числа рабочих мест, в отношении которых работодатели объявили о возможных сокращениях. «Если у нас в апреле под различными ограничениями было 15 млн рабочих мест, то на сегодняшний день 5 млн рабочих мест находятся под различными ограничениями, а к концу недели будет 2,5 млн рабочих мест»,— заявил Максим Решетников. ФНС оценивает выручку в рознице на уровне 95% от уровня февраля, а общий объем уже реализованных выплат для поддержки предпринимательского сектора — в 756 млрд руб. (0,65% ВВП), что значимо меньше ожиданий. В такой ситуации быстрое согласие на все просьбы о поддержке, с одной стороны, ослабит ее адресность (а Владимир Путин вчера совершенно отчетливо заявил, что неадресные меры поддержки рассматриваются им как популизм), а с другой — сократит возможности реагировать на вторичные негативные эффекты кризиса (их в Белом доме пока могут только предполагать).

Дмитрий Бутрин