Что думают о межконфессиональных браках сами священнослужители и профессиональные психологи, выяснил «Огонек».
«Жизнь сложнее абстрактных норм»
Алексий Волчков, священник Феодоровского собора, Санкт-Петербургская епархия
Каждая религиозная община заинтересована в том, чтобы прихожане, достигшие брачного возраста, искали себе пару внутри этой же группы. Православное христианство не исключение. Должный уровень взаимного понимания между мужем и женой возможен в том случае, когда они придерживаются общих принципов. Воспитание ребенка в христианском духе возможно лишь там, где и папа, и мама исповедуют и, что крайне важно, практикуют христианскую веру. По этой причине множество древних церковных канонов, а также недавние постановления Русской православной церкви предписывают благословлять лишь тот брак, где оба человека принадлежат к православному исповеданию. Но, как известно, жизнь подчас бывает сложнее абстрактных норм. Каждый знает примеры таких супружеских союзов, где сильная любовь связывает на всю жизнь тех, чьи убеждения не совпадают. По этой причине Церкви свойственно снисхождение и стремление «войти в положение». Так, в документе «О канонических аспектах церковного брака» говорится о том, что в некоторых случаях возможно благословение брака (венчание) с представителями других христианских течений (католицизм, протестантизм). Что касается браков с нехристианами или атеистами, то, конечно, каждый священник будет отговаривать от подобного выбора, указывая на те сложности, которые неизбежно возникнут при таком союзе. Венчание в данном случае невозможно. Но сам брак, зарегистрированный в загсе, считается православной церковью полноценным и законным. Если православный человек вступил в брак с нехристианином, то он не отлучается от причастия. О таких браках, где супругом христианки являлся муж-язычник, писал уже апостол Павел (1 Кор. 7:12–14). Ему же принадлежат замечательные слова о том, что «неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим».
«Отчасти это было сделано, чтобы защитить женщин от нечестных мужчин»
Наталья Тамбиева, руководитель аппарата Духовного управления мусульман Санкт-Петербурга и Ленинградской области
Мы живем в светском государстве, и соблюдение религиозных предписаний — это добровольное решение человека. Никто не имеет права его принудить. Существует Семейный кодекс РФ, и в нем нет запрета на межконфессиональные браки. Поэтому фетва (ее принял совещательный коллегиальный орган мусульманского духовенства Совет улемов.— «О») носит исключительно рекомендательный характер.
Нас настораживает тот факт, что это вызвало такой резонанс в СМИ, тем более после трагических событий во Франции. Сразу же появилось много статей под заголовком: «Мусульманам запретили». Эту фетву примет во внимание только тот человек, для которого мнение Совета является авторитетным. Кроме того, даже в нашем Северо-Западном регионе действует не одно духовное управление мусульман, а два: под руководством муфтия Равиля Панчеева и ДУМ РФ (Духовное управление мусульман Российской Федерации.— «О») Каждое обращение о заключении никаха (мусульманское бракосочетание.— «О») рассматривается индивидуально. Имам, если он ответственно относится к своей работе, сначала поговорит с парой, обсудит условия заключения брака и, может быть и такое, откажет. Но это происходит и в том случае, если и жених, и невеста — мусульмане. Тогда они просто идут к другому имаму. Не разобравшись в фетве, можно подумать, что ислам решил отгородиться от неправедных женщин. Наоборот, отчасти это было сделано, чтобы защитить их от нечестных мужчин, которые заключают только религиозный брак. К нам очень часто обращаются за помощью православные женщины, заключившие никах с мусульманами: «Найдите моего мужа, он бросил меня с детьми, уехал на свою родину, не платит алименты» или «муж хочет отобрать у меня детей, говорит, что по законам его страны имеет на это право». К сожалению, мы мало чем можем помочь: позвонить человеку, пригласить на беседу и только. Мы же не правоохранительные органы, у нас нет рычагов воздействия. Хорошо, если мнение этого имама является для горе-мужа авторитетным. Но бывает и так, что человек отвечает: «Вы для меня никто, и ваше мнение мне не интересно». Поэтому мы ратуем за то, чтобы в первую очередь был заключен светский брак и чтобы женщины были защищены законом РФ. Есть и еще один важный аспект, о котором нельзя забывать: воспитание детей. Как правило, больше времени с детьми проводит женщина, и именно она передает им свои религиозные воззрения. Тогда мужчина, чувствуя это, начинает оказывать давление, буквально навязывать ислам. Конечно же, это приводит к конфликту между супругами и может плохо отразиться на психике детей.
По национальности я русская, мои родители православные. Мой переход в ислам произошел, когда мне было 19 лет. Я много читала о разных религиях, и доктрины ислама оказались мне ближе всего. Конечно, родители удивились такому выбору, но вскоре смирились с моим решением. Вскоре я встретила своего будущего мужа-мусульманина. Если честно, я ожидала больше проблем со стороны его родственников. Ингуши плохо относятся к межэтническим бракам. Бывает и так, что родители ставят условие: «Вторым браком женись на ингушке». Тогда мужчине приходится либо соглашаться на двоеженство, либо прекращать общение со своей семьей. Родители моего супруга оказались прогрессивными людьми и сразу же приняли меня в семью. И вот уже 15 лет мы вместе. Конечно, у нас много различий и на ментальном, и на культурном уровне. Но вместе с тем мы очень близки как люди одной веры, одних жизненных ценностей. Без поддержки и понимания моего мужа я не могла бы заниматься любимой работой и учиться: сейчас я готовлюсь стать кандидатом теологических наук в исламе.
«Брак — это не только про любовь»
Менахем-Мендл Певзнер, главный раввин Санкт-Петербурга
В иудаизме межконфессиональные браки были запрещены всегда. Дело в том, что для религиозного человека брак — это не только про любовь. Он воспринимается как партнерство, проект, желательно на всю жизнь. И основная цель двух людей в таком партнерстве — рождение и воспитание детей. У пар, которые придерживаются одной религии, по крайней мере не будет в этом вопросе серьезных разногласий. Менее религиозные люди, правда, предпочитают «открытую» модель воспитания детей. Мол, Бог един, мы не будем им ничего навязывать. Да, ребенок может выбирать, но зачастую ему бывает сложно найти свою идентичность в таких условиях. И он оказывается в ситуации «свой среди чужих, чужой среди своих». Конечно, Россия — многонациональная и многоконфессиональная страна. Каждый гражданин может сам решать, с кем ему вступать в брак. В случае если молодые люди не очень религиозны, им совершенно не важно мнение имама или раввина. Они влюбляются, создают семьи, но со временем их взгляды и интересы меняются. Поэтому мы, к сожалению, наблюдаем увеличение количества разводов. Запрет на межконфессиональный брак не означает, что одна религия хуже другой. Его основная идея состоит в том, что чем больше люди объединены религией, что называется «смотрят в одну сторону», тем больше у них шансов создать прочную гармоничную семью.
«У детей бывают проблемы с самоидентификацией»
Вероника Оропеса Антесана, психотерапевт, гештальт-терапевт, Санкт-Петербург
Среди моих пациентов есть семьи, в которых мужья-мусульмане, а женщины — православные христианки. Но на консультациях они ни разу не говорили о том, что у них есть сложности в отношениях на этой почве. Скорее, наоборот, женщинам нравится ответственное и уважительное отношение мужчин-мусульман к своим семьям. Ведь религиозный человек отвечает за свои поступки не только перед собой, но и перед Богом. А вот люди, выросшие в межконфессиональной семье, обращались ко мне с проблемой самоидентификации. С детства они видели две разные модели жизни родителей, кроме того, на них сильно влияло окружение: в школе, университете они общались в основном c русскими сверстниками. Решив создать семью, они хотят выбрать партнера самостоятельно, так, как принято в российском обществе. Вот тут начинаются проблемы: отец всячески противится этому, ему хочется видеть своего ребенка в традиционном мусульманском браке. Под угрозой оказывается не только личная жизнь человека, но и его отношения с семьей. В моей практике есть интересный случай: девушка из межконфессиональной семьи хочет выйти замуж за мусульманина, но боится, что его семья ее не примет, так как ее воспитывали по-европейски. В ней постоянно борются две идентичности. Сейчас девушка находится в процессе самоопределения, и это сложная внутренняя работа.