Российские экспортеры энергетического угля серьезно улучшили прибыльность благодаря росту цен и снижению ставок на вагоны. По оценке экспертов, компании могут зарабатывать $10–12 за тонну угля, что обеспечивает маржу по EBITDA в 15%, а «в моменте» она может доходить до 20%. Это очень высокий уровень для отрасли, которая еще недавно работала во многом с нулевой или даже отрицательной рентабельностью. Но, предупреждают аналитики, цены на уголь могут начать снижаться уже в ближайшие месяцы.
Фото: Влад Некрасов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Влад Некрасов, Коммерсантъ / купить фото
Российские угольщики существенно увеличили маржинальность бизнеса в начале года из-за сочетания высоких экспортных цен на энергетический уголь и снизившихся затрат на железнодорожную транспортировку. По расчетам Argus, затраты на доставку энергетического угля из Кузбасса по железной дороге в направлении порта Усть-Луга на Балтике сократились на 24% в сравнении с январем 2020 года — до $23 за тонну. Если год назад стоимость доставки угля в Усть-Лугу составляла 65% от цены российского угля на FOB Балтика, то теперь доля транспортных расходов составляет лишь 35%. Также, по оценке Argus, экспортеры угля на Балтике получили скидки на перевалку — ставка перевалки в Усть-Луге за год снизилась на 27%.
На азиатском направлении тенденции сохраняются, стоимость доставки энергетического угля до дальневосточного порта Восточный снизилась за год на 25%, до $27,9 за тонну. Однако из-за ограниченной пропускной способности БАМа экспортеры вынуждены наращивать объемы поставок в Азию через Тамань, затем направляя балкеры в Азию через Суэцкий канал. В СУЭК, «СДС-Угле», «Кузбассразрезугле» не ответили на вопросы “Ъ”. Падение ставок на вагоны стало следствием пандемии и профицита подвижного состава. Наибольшее падение пришлось на полувагоны. По ожиданиям участников рынка, образовавшийся в конце 2019 года долгосрочный профицит полувагонов, когда парк достиг исторического максимума в 526 тыс. единиц, не будет устранен в ближайшее десятилетие (см. “Ъ” от 11 декабря 2020 года).
Цены на уголь выросли в четвертом квартале прошлого года из-за холодной зимы в Северном полушарии, хотя еще в середине 2020 года падали до минимумов.
В частности, в Европе газ, который вытеснял уголь из генерации электроэнергии, подорожал, освободив нишу для дополнительных поставок. Также цены поддерживает ожидание перебоев с отгрузкой угля из Австралии из-за сезона дождей. Сейчас, по словам Бориса Красноженова из Альфа-банка, цена угля 6000 ккал/кг FOB Рига составляет $61–62 за тонну. При доставке в европейский порт (CIF, ARA) угля с аналогичной калорийностью стоимость может составить $65–68 за тонну. Максим Худалов из АКРА отмечает, что цены в Роттердаме могут доходить до $85–87 на тонну.
Эксперты сходятся во мнении, что можно говорить о наличии у угольных компаний 15–20-процентной маржи по EBITDA в текущем моменте. Борис Красноженов отмечает, что маржа российских угольщиков зависит от наличия у них собственных вагонов и портовых мощностей. С учетом оплаты перевозки и перевалки по рынку поставщики угля могут зарабатывать около $10–12 за тонну на пике цен, что обеспечивает маржу в 15% на уровне EBITDA. Большую часть прошлого года российские экспортеры угля работали с рентабельностью, близкой к нулю,— по оценке АКРА, она достигается при цене энергетического угля в $50 за тонну. В 2019 году рентабельность по EBITDA угольного бизнеса крупных компаний сектора — СУЭК, «Кузбассразрезугля» — составляла в среднем около 15%.
Впрочем, в ближайшие месяцы эксперты ожидают снижения котировок.
Борис Красноженов полагает, что цены в февральских и мартовских контрактах снизятся относительно января на 8–10%. По мнению Максима Худалова, уже к марту они опустятся до $60–70 за тонну, если наводнение в Австралии будет несильным. В обратном случае снижения цен ранее конца лета ждать не приходится, полагает он.
«Но обольщаться не стоит, так как в течение прошедших полутора лет компании несли убытки, и сегодняшние успешные показатели помогают лишь погасить накопившиеся долги»,— напоминает Максим Худалов. По его мнению, всплеск цен не вызовет новые сделки M&A в угольной отрасли, так как неопределенность будущего спроса на уголь ставит перед инвесторами серьезные вопросы стратегического характера. «Значимого роста добычи я также не ожидаю, но на фоне 2020 года некоторое восстановление добычи вполне возможно»,— полагает эксперт.