Инфляционная вспышка справа

Февральские инфляционные ожидания, по оценкам Банка России, продолжили снижение после всплеска конца 2020 года, но оставались необычно высокими. Ожидания инфляции, существенно превышающие уровни 2018 года, парадоксально не отражаются на сбережениях и потребительских настроениях: «инфляция в новостях» и «инфляция в семейном бюджете», видимо, все чаще воспринимается жителями РФ по-разному.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Данные Банка России об инфляционных ожиданиях в феврале 2021 года зафиксировали их снижение, начавшееся в январе после краткосрочного сильного всплеска. Напомним, предположительно, он был связан с ослаблением рубля, логика «эффекта переноса курса в цены» вполне освоена и населением, и промышленностью. Но детали обзора ЦБ показывают, что всплеск инфляционных ожиданий конца 2020 года — история, нуждающаяся в подробном анализе: Банк России приводит данные о том, что рост инфляционных ожиданий и в промышленности, и среди населения часто расходится с оценками спроса.

Для всей выборки опрошенных в категории «население» медианная оценка будущей 12-месячной инфляции снизилась до 9,9% — в январе 2021 года она была на 0,6 п. п. выше, практически та же динамика и у медианной наблюдаемой инфляции.

Оценки инфляции населения, имеющего сбережения, вернулись к условно «нормальным» уровням первого квартала 2019 года. Однако пока говорить об устойчивости снижения ожиданий нельзя: все большее число людей говорят о качественном увеличении темпов потребительской инфляции. В промышленности же бизнес-планы предприятий на 2021 год в среднем учитывают инфляцию 5,9% против 5,2% на 2020 год. Распространенные триггеры в опросах населения (дорожавшие сахар, растительное масло, яйца) упоминаются уже реже, в феврале их место занимали бензин и услуги ЖКХ. Между тем всплеск инфляционных ожиданий не отразился на сберегательных настроениях населения, констатирует ЦБ.

Инфляционнный всплеск практически не изменил оценок текущего материального положения. Напротив, население чаще настроено на совершение крупных покупок. Долгосрочные инфляционные ожидания практически не изменились.

Фактически речь идет о сложной динамике инфляционных ожиданий в последние месяцы. С одной стороны, как можно предположить из данных ЦБ, речь идет об одной из крупнейших вспышек опасений роста инфляции — более сильных, чем при ослаблениях рубля в 2018–2019 годах и первом полугодии 2020-го. С другой стороны, эта вспышка удивительно «медийна» и легковесна: на реальном потребительском поведении она отражается слабо. Вероятно, это одно из проявлений «незаякоренности инфляции», на которое часто ссылается ЦБ: актуальные и краткосрочные проинфляционные сигналы и предположения воспринимаются и населением, и промышленностью, и финрынками асимметрично охотнее, чем дефляционные, а реальный спрос ориентирован на другие части информационного поля.

Дмитрий Бутрин