Инвестиции без прав
Подавляющее число криптовалютных проектов оказались мошенническими схемами
2021 год на криптовалютном рынке начался неожиданно бодро. В марте биткойн протестировал цену в $60 тыс. Но неслучайно крипторынок называют диким — на нем можно обогатиться и прогореть в одночасье. Подавляющее число криптовалютных проектов оказались мошенническими схемами. Их организаторы либо арестованы и привлечены к ответственности, либо находятся в бегах. Ущерб, нанесенный преступниками, огромен, ведутся судебные тяжбы, предпринимаются попытки взыскания средств. Zaim.com собрал несколько примеров создания на базе криптовалют полумошеннической отрасли, в которой никто ни перед кем не несет никакой ответственности.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ / купить фото
Первичное предложение потерь
Однако положительный, «бычий» тренд сказался далеко не на всех проектах. Многие инвесторы в криптовалюты (ICO — Initial coin offering, англ. — «первичное предложение (размещение) монет», форма привлечения инвестиций в виде продажи инвесторам фиксированного количества новых единиц криптовалют, полученных разовой или ускоренной эмиссией) 2016–2018 годов безрезультатно ждут роста токенов, в которые они вложились.
На фоне общего роста рынка эти криптовалюты не оживились, оставаясь на тех уровнях, куда они опустились во время «криптозимы». Большинство токенов первой волны потеряли 80–99% стоимости, по которой они продавались на ICO, и похоже, что перемен в лучшую сторону не предвидится. И пока инвесторы в ICO Uniswap (UNI), Chainlink (LINK), AAVE и тому подобные проекты криптомонет подсчитывают прибыли, другие приходят к выводу, что инвестировали вместе с виртуальным Буратино в «поле чудес в стране дураков», с которого они уже никогда не соберут урожай.
Несколько перспективных проектов попали под удар регуляторов. В течение последних трех лет репутационные и финансовые потери понесли Kik Token (KIN), EOS, Tezos и другие. Предложение монет TON основателя Telegram Павла Дурова потерпело сокрушительное фиаско, проиграв суд Комиссии по ценным бумагам США. На проекте поставлена точка. Очень близкой к полному провалу оказывалась и Facebook Libra (ныне Diem) Марка Цукерберга — тот вовремя пошел на сделку с регулятором, который жестко ограничил проект в возможностях.
В то же время вне зоны внимания властей остается довольно большой пласт криптостартапов, которые находятся в серой зоне: они не скрылись с ресурсами, полученными в ходе первичных предложений токенов, но и не делают свою работу должным образом. Цели, которые заявлялись на раундах инвестиций, не достигаются, инвесторские ожидания не оправдываются. Почему же регуляторы многих юрисдикций хранят молчание и бездействуют?
Polybius — «убийца PayPal»
Названный в честь греческого историка и зарегистрированный в Эстонии стартап Polybius создавал первый «криптовалютный банк». В 2017 году большое внимание к проекту привлекла статья на Habr с амбициозным заголовком «Самое значительное событие года в мире криптовалют» авторства Евгения Шумилова, основателя проекта Emercoin. В ней расписывается, как Polybius изменит мир и как он превзойдет PayPal: «Раза в четыре».
В теории (и по совместительству в White Paper) все выглядело вполне перспективно. Впрочем, в комментариях пользователей Habr уже тогда было больше скепсиса, чем восхищения. Тем не менее проект провел довольно удачное ICO, собрав, по разным данным, от $30 млн до $42 млн. Только вот агрессивный маркетинг после краудфандинга испарился, а инвесторы бросились распродавать токены. За короткое время цена PLBT упала на 75–80%.
Руководители Polybius прервали молчание только в начале 2018 года, отметив, что долго собирали команду и наконец-то готовы к великим свершениям. Рынок не очень в это поверил: после разового взлета цена PLBT свалилась в крутое пике, как и многие монеты в период «криптозимы». Но и наступление хороших времен на крипторынке не подтолкнуло вверх стоимость токена с ликвидностью, близкой к нулю.
Bankera
Проект литовского происхождения Bankera привлек внимание в 2018 году по двум причинам. Во-первых, это было одно из крупнейших ICO года, собравшее более $150 млн на продаже токенов. Во-вторых, проблемным это ICO стало практически сразу. Сначала литовский регулятор стал задавать вопросы касательно того, откуда поступают деньги в таком объеме. Потом пришла очередь частных инвесторов: никто не понимал, что происходит с проектом сразу после сбора. По уже знакомой схеме резко сократилась активность комьюнити-менеджеров. Автор статьи также задался вопросом о регулировании проекта еще в октябре 2018 года, отправив запрос в Минфин Литвы. И очень удивился, когда узнал, что проект сменил юрисдикцию. Непрозрачная деятельность Bankera вылилась в несколько штрафов непосредственно в Литве и массу негатива в комьюнити.
Как выяснилось в закрытом чате «пострадавших», руководители Bankera не гнушаются ничем. Несколько активных инвесторов, регулярно задающих вопросы об отчетности компании и дальнейших перспективах, были исключены из Telegram-канала проекта. Наиболее активные лица, инициировавшие судебные дела, получили встречные письма, в которых им угрожали судом. В дальнейшем комьюнити-чат был полностью ликвидирован: прямое общение с инвесторами прекратилось, остались только красивые рекламные посты в социальных сетях проекта.
На сегодня показатель ROI в нативный токен BNK резко отрицательный: он составляет около –86%. То есть, вложив $100 в токены Bankera на предпродаже, на данный момент можно пробовать продать их за $14. Если получится — они обладают крайне низкой ликвидностью: дневной объем торгов BNK на всех криптовалютных биржах составляет всего $16–17 тыс. Компания не делает ничего, что можно было бы классифицировать как развитие проекта.
Как утверждает один из инвесторов, Роберт Рендерс из Бельгии, «никто из представителей менеджмента ни разу не попытался успокоить инвесторов, когда стало очевидно, что большинство людей осознали, как идут дела. Вместо этого они поручили команде поддержки и модераторам отключать и блокировать любой голос, который может задавать им вопросы или отвечать с задержками и обманом».
Bananacoin
Этот проект вполне тянет на звание постмодернистской трагикомедии, режиссером которой мог бы быть Гай Ричи. О кульминации истории Bananacoin “Ъ” писал еще в марте 2018 года, когда один из инвесторов понял, что дело далеко от правды. Как выяснилось, основатель Bananacoin (на сайте проекта bananacoin.io он уже не значится) является лишь миноритарным акционером лаосской компании Russian Agriculture Development Co., LTD. О чем тогда рассказал управляющий партнер и основатель юридической группы Paradigma Климент Русакомский, занимавшийся судебным производством против Bananacoin. При этом ключевая фраза господина Русакомского в той ситуации звучала трагикомично: «Уголовное дело еще не заведено, идут доследственные мероприятия; сфера новая, правоприменительной практики пока нет».
И это печальная истина. Колумнист Forbes Фрэнсис Коппола, специалист в области риск-менеджмента с 17-летним стажем, пришла к неутешительному выводу об отсутствии каких-либо гарантий инвесторам. Заявленная привязка цены токена к цене килограмма бананов Lady Finger не выполняется. «Судебные дела должны быть инициированы»,— делает заключение эксперт. Но сказать проще, чем сделать.
Согласно данным Investopedia, стоимость Bananacoin (BCO) на пике в 2018 году составляла $3,68, а в декабре 2020 года, согласно Etherscan,— $0,0143. Капитализация проекта в это время — всего $86 600.
На сайте Bananacoin периодически объявляют о выкупе токенов — согласно посту от 1 августа 2019 года (!), по цене $1 за 1 BCO. Если верить данным на сайте, выкуплено 757 059 токенов из 6 812 551. О ранее заявленной привязке стоимости к килограмму бананов Lady Finger ничего не сообщается. Однако на официальном Telegram-канале Bananacoin можно увидеть множество сообщений на одну тему: «Когда выкуп? Мы устали ждать». Выводы делайте сами.
Цифровые фантики
Роль финансового регулятора в сфере контроля рынка высока, но способен ли он курировать отрасль, правила для которой только появляются? Как отмечают в Центробанке, выпуск «цифровой валюты» в России пока не регулируется, законодательная база по этому направлению находится в стадии разработки.
Этим пользовались и продолжают пользоваться организаторы финансовых схем. Комментирует Валерий Лях, директор департамента противодействия недобросовестным практикам Банка России: «В 2020 году мы выявили немалое количество мошеннических проектов, которые предлагали якобы вложения в криптовалюту. Людям предлагают инвестиции в несуществующую криптовалюту или в настолько экзотическую, что на самом деле она ничего не стоит. Зачастую речь идет о планируемом выпуске криптовалюты, но это опять же мошеннические проекты, за которыми не стоит ровным счетом ничего».
Многие такие проекты ЦБ выявляет в ходе работы по противодействию нелегальной деятельности и после расследования передает информацию о них в правоохранительные органы. В прошлом году на инвестициях якобы в криптовалюты специализировались примерно 16% финансовых пирамид, выявленных специалистами Центробанка в интернете.
Валерий Лях подчеркивает, что многие проекты, предлагающие подобные вложения, действуют в зарубежной юрисдикции: «Таким образом организаторы создают дополнительные препятствия для инвесторов, которые захотят вернуть свои средства, потому что для этого надо обращаться в суд по месту регистрации компании. Как, к примеру, надлежащим образом судиться с компанией, зарегистрированной в Сент-Китсе и Невисе? Ведь в этом случае траты на судебные разбирательства могут быть больше, чем сумма вложенных средств. Расчет делается именно на то, что пострадавшие делать этого не будут».
Новейшая криптовалютная история знает немало проектов, которые громогласно звучали на предпродаже токенов и привлечении инвестиций и которые потом отправлялись в небытие.
Даже если законы и меры защиты ясны, вы все равно берете на себя риски (риск управления, риск исполнения, бизнес-риск), напоминает директор по информационным технологиям финансовой компании Arca Джефф Дорман: «Проблемы с ICO 2017 года заключались в плохом раскрытии информации, нулевой прозрачности того, для чего использовались деньги, и в отсутствии четкого обоснования стоимости токенов. Инвесторы с радостью доверяли бы руководителям и командам, если бы те действовали добросовестно, но большинство из них этого не сделали. Даже "красивые" проекты, TON, Libra, на самом деле не так хороши — это просто "прыжок веры" без реального понимания того, как инвестиции будут оправдываться».
С ним во многом соглашается и Ханс Кенинг, председатель фонда Digibyte (криптовалюты, входящей в топ-100 рейтинга): «У токенов есть и положительные, и отрицательные качества. Либертарианский подход снижает надзор и влияние регуляторов. Это, в свою очередь, дает простор для того самого "Дикого Запада", где можно ожидать чего угодно. Скамы можно встретить повсеместно, и ответственность лежит на самом инвесторе. Мантра DYOR (do your own research, или "делай исследование сам") — единственно верная в этой области».
Илья Аникин, основатель и партнер SH Capital, разочарован несостоявшимся запуском проекта TON основателя Telegram Павла Дурова: «По результатам провала ICO TON можно наглядно увидеть, насколько рискованно вкладывать в эту индустрию сейчас. Согласно договору, инвесторы оказались перед выбором: взять 72% вложенного сразу или подписать договор займа до 30 апреля 2021 года и предположительно вернуть 110%. 30 апреля близится, а инвесторы нервничают, некоторые уже готовят иски, и есть вероятность того, что Telegram не справится с обязательствами».
Но есть ли у инвесторов хоть какие-то возможности для воздействия в рамках правового поля? Похоже, что очень мало. На своей странице в сети LinkedIn крауд-инвестор Самсон Уильямс анализирует причину провала ICO как концепции: прежде всего они не обеспечивают доли или собственности чего-либо: «ICO предоставляет "инвесторам" нерегулируемую возможность краудфандинга для ПОКУПКИ их продукта. Токена, криптовалюты, монеты. Этот цифровой фантик может использоваться для доступа к какой-либо системе или среде, но доступ к предмету не дает владельцу права владения этим самым предметом. Кому принадлежит Coinbase, Binance, 0x, Ocean Protocol или какой-либо иной крупный бизнес в криптосфере? Не пользователям. Пользователи просто теряют деньги в некоем онлайн-казино, которые маскируются под биржи и ICO».
Юрист Дмитрий Мачихин подтверждает отсутствие каких-либо прав инвестора при проведении ICO: «Технически, если проектом занимались грамотные юристы, прав у инвестора (скорее даже покупателя) будет чуть больше, чем при покупке игровой валюты в игре. Многие проекты используют схему "exit scam", сообщая о выдуманной или реальной причине, почему ничего не вышло, и исчезают. Стоимость токена подвержена рынку. Бывало и так, что акции при IPO на фондовой бирже падали на 99%. По опыту привлечь создателей ICO к ответу достаточно тяжело, и правовых механизмов для этого крайне мало во всем мире».
То есть каждый раз, когда инвестор делает вложение, он рискует. В погоне за быстрыми инвестиционными «иксами» всегда нужны холодный расчет и полноценный анализ.