13 мая российской премьерой фильма «Девушка и паук» братьев Цюрхер начинает новый сезон летний кинотеатр Garage Screen. Рамон и Сильван Цюрхеры только что получили приз за лучшую режиссуру в новом конкурсе Берлинале «Встречи», разделив его с Дени Коте, чью «Социальную гигиену» покажут в «Гараже» днем позже
Фото: Beauvoir Films
Фото: Beauvoir Films
Мара и Лиза вместе снимали квартиру, а теперь Лиза переезжает. Нужно перевезти какие-то вешалки, лампы, поставить посреди новой комнаты диван «цвета ревности», починить заевшие оконные рамы, познакомиться с одними соседями и попрощаться с другими, еще раз посмотреть друг на друга и на всех остальных, кто помогает таскать коробки. Между подругами растет напряжение: то ли что-то осталось недосказанным, то ли сказано было слишком много. Все остальные — соседи, мать Лизы, нанятые польские рабочие — добавляют суеты, выстраивают любовные треугольники и квадраты, плетут ежедневную паутину жизни, смотрят друг на друга.
Взгляды и желания — главные события «Девушки и паука». Что бы ни происходило в фильме, на это всегда кто-то смотрит, кто бы ни пытался до кого-то дотронуться, всегда есть третий. Кто бы ни появлялся на экране, этого человека всегда кто-то хочет. В пересказе «Девушка и паук» звучит как пролог к какому-нибудь порно, но Сильван и Рамон Цюрхеры, швейцарские братья-близнецы, работают не с сюжетом, а с подтекстом, не с прикосновениями, а с возможностью их совершить, не с признаниями, а с мелкими историями о чем-то неважном. И поэтому в их фильме есть ужас и тяжесть всего, что герои не скажут другу, и поэтому так не по себе становится, когда Мара берет в руки нож или дырявит карандашом стаканчик с вином.
Фото: Beauvoir Films
Фото: Beauvoir Films
Фото: Beauvoir Films
Фото: Beauvoir Films
Фото: Beauvoir Films
Мара не боится пауков, на губе у нее герпес, она часто врет и легко признается во вранье. Скорее всего, у нее были очень близкие отношения с Лизой (у той герпес на губе появляется в середине фильма). Скорее всего, у нее могли бы быть очень близкие отношения с Яном, молодым поляком. Но это все неважно, потому что сейчас ее мир распадается. Непонятно, что делать, когда все в жизни меняется.
Актрисы здесь ярче и важнее актеров: Генриетта Конфуриус из нетфликсовских «Племен Европы» и Лилиана Амуат, Урсина Ларди из «Белой ленты» Ханеке идеально вписываются в этот хорошо срежиссированный хаос. Мужчины — расходный материал: притащить диван, починить оконную раму, провести ночь.
Это второй фильм заявленной трилогии Цюрхеров о человеческой близости, в первом — их дебюте «Странный маленький кот» (2013) — тоже была берлинская квартира, дети, животные, рисунки, взгляды. Та же самая повседневность, которая так же пугала и завораживала. Но если «Странного маленького кота» сравнивали с Чеховым, Ионеско и Кафкой, то в «Девушке и пауке» есть поэтическая возвышенность, «все влюблены мы невпопад».
Но и Кафка, конечно, тоже. Главная история каждого персонажа, как и главная история любой жизни, не только остается нерассказанной: о ней ничего не известно. Просто ощущаешь: вот тут ад, вот сюда лучше не соваться, вот это лучше не трогать, здесь вообще беда. При этом всем вроде бы весело, все друг друга заранее простили, примерили на себя новые отношения, новые квартиры, новую жизнь — и пока медлят, пока еще ничего не собираются решать. Но на всякий случай надо взять в руки нож.
Первая часть фильма проходит в новой квартире, вторая — в старой, в кадр все время кто-то заходит, выходит, собака ворует губку, кошка уходит к соседке — и все это подчинено смыслу, и все это рифмуется с такими же выверенными, почти балетными номерами в другой половине фильма. За окном надрывается дрель, в квартирах что-то постоянно разбивается, заедает, скрипит — и эту какофонию то и дело вспарывает безмятежный хит конца 80-х «Voyage voyage». В конце каждой условной главы звучит ностальгический вальс Евгения Доги «Граммофон», помещая «Девушку и паука» в какую-то дыру во времени, но одновременно и превращая в идеальный советский фильм, где все друг друга уважают, работа спорится, вместе весело шагать.
Братья признают, что хотели повторить цветовую гамму фильмов Эрика Ромера — и, видимо, вдохновлялись его «Комедиями и пословицами», если не его отношением к кинематографу вообще. Они показывают «людей действующих и говорящих», то и дело кто-то из персонажей рассказывает мелкую, непримечательную историю. Случаи из детства, сны, рассказы о бывших соседях — и весь фильм превращается в калейдоскоп, состоящий из острых разноцветных осколков.
Отчасти «Девушка и паук» повторяет рисунок «Лета на балконе» Андреаса Дрезена, немецкого арт-хита середины нулевых: Берлин, квартиры, соседи, отношения, разочарования,— но в «Лете на балконе» был социальный подтекст, законченные сюжетные линии, с балкона был виден мир. Из «Девушки и паука» как будто вынут сюжетный стержень, это зарисовка о чувствах, точнее, даже об ощущениях. Но, как ни странно, это говорит о сегодняшнем мире гораздо больше, чем любое социально-политическое высказывание. В этом фильме возможно все, любое сочетание людей, мебели, воспоминаний, и ничто не требует завершения, ничто не является окончательно решенным и полностью отремонтированным. Главный герой «Девушки и паука» — процесс, длящееся «сейчас». Но «сейчас» — не в смысле «прямо сейчас», а в смысле «сейчас-сейчас, еще минуточку».
Летний кинотеатр Garage Screen, 13 мая, 20.30