Эпоха биографических открытий

Портретные зарисовки в документальных фильмах ММКФ

Неожиданно обильно представленные на нынешнем ММКФ документально-биографические ленты составили небольшую энциклопедию, куда попали актер, режиссер, интернет-деятель и нацистский преступник. Рассказывает Алексей Мокроусов.

У каждого из четырех героев свои фан-группы — и в случае с бежавшим из СССР Олегом Видовым это понятно, поклонники положены актерам, даже если вошедших в историю кино ролей у них нет, а звание секс-символа в кино достается не всегда заслуженно. Персонаж документальной ленты Нади Тэсс «История Олега Видова» обладал им как раз по праву. Сценарий, сделанный по автобиографии актера (в конце года она должна наконец-то выйти в Москве), развенчивает многие мифы, например о том, что соцлагерь он покинул через югославско-австрийскую границу в багажнике автомобиля (на самом деле ехал с визой в одну сторону, могли и не выпустить, да повезло, пограничники отвлеклись на футбол). Или о том, что знаменитый скандал вокруг прав на мультики «Союзмультфильма» был однозначен: в фильме на стороне Видова и против Эдуарда Успенского выступает сам Юрий Норштейн. Жаль, в ленте многое смикшировано — и странная, с многочисленными загранкомандировками при Сталине, карьера его матери, и история женитьбы на лучшей подруге Галины Брежневой, но чего не простишь актеру из «Всадника без головы»?

Самым резонансным хитом документального конкурса стал «Дуров» Родиона Чепеля, который наверняка останется хитом и в онлайн-кинотеатре, для которого его снимали.

В жизнеописании основателя «ВКонтакте» Павла Дурова колоритного много: здесь и профессиональное чутье, и умение собирать команду, и организация конкурсов красоты в студенчестве, и сомнительные жесты вроде разбрасывания пятитысячных купюр из окон офиса на Невском. Но при этом фильм сделан в эстетике «говорящих голов»: в отсутствие главного героя интервью дают школьный учитель, пострадавший от невыхода дуровской криптовалюты инвестор и редко появляющийся публично соратник Дурова Илья Перекопский. Режиссер утверждает, что мало кто готов рассказывать всю правду, поэтому Чепель сам появляется в кадре, пытаясь обострить сюжет. Получается не очень. Фильм обходит ряд историй, например казус харассмента на работе, связанный с братом Павла Дурова Николаем, мыслительным центром его компаний. А для обсуждения анекдота с пятитысячными стоило бы пригласить историка и психолога — первый напомнит о привычках гуляющих купцов, второй тоже найдет что обсудить.

Может, мы преувеличиваем значение людей из IT-сферы? Вдруг им предстоит то же забвение, что настигло Даймлера, Отто и других пионеров автомобильного дела, а ведь и они перевернули цивилизацию, как и все, кто ускорял ход вещей? Но сама по себе скорость не создает новые ценности, и, скажем, в проектах Илона Маска визионерство интереснее остального. Разграничить индивидуальный и коллективный разум сложно, но много раз упомянутое в «Дурове» слово «гений» напоминает другое слово из пяти букв, «халва»: сколько ни произноси, слаще не станет.

Юлия Шагельман — о причудах кинопроцесса в конкурсных фильмах ММКФ

Был ли гением Альберт Шпеер — вопрос открытый. Израильский режиссер Ванесса Лапа реконструирует работу студии «Парамаунт Пикчерз», обратившейся к мемуарам любимого архитектора Гитлера в 1971 году (они тогда стали бестселлером). Ее фильм «Шпеер едет в Голливуд» строится как разговор героя со сценаристом Эндрю Биркиным — записи их реальных бесед озвучивают современные актеры. Тогдашняя картина, задуманная в 1971-м, так и не состоялась. Сценарист говорит о «еврейском влиянии» на голливудские студии: многие ставили под сомнение благостный тон будущей ленты. Фильм же нынешний так и не проясняет, почему, собственно, один из главных функционеров Третьего рейха, входивший в ближайшее окружение Гитлера, избежал смертной казни, были ли какие-то негласные договоренности на его счет?

Не в 1971-м, а гораздо раньше, уже на Нюрнбергском трибунале, Шпеер успешно создавал о себе миф как о «хорошем нацисте», ничего не знавшем о злодеяниях коллег.

В плену этого автопортрета многие оставались десятилетиями, и срывающие маску биографии появились только после смерти героя.

А вот Роберто Росселлини гением был точно. Лучшая среди фестивальных кинобиографий картина «Семейство Росселлини» снята его внуком Алессандро, это коллективная биография детей режиссера с неприглядными порой историями, саморазоблачениями и той удивительной интонацией, соединяющей легкость и трагедию, что редка на экране. Не зря Алессандро в детстве все время проводил у деда на съемочной площадке — он большой мастер, хоть и признается, что болен «росселлинитом»: как и многие из наследников великих, он попал в мрачную тень великого родственника и всю жизнь пытается из нее выйти. Спасает его в итоге важнейшее из кино — документалистика и ее главный, биографический жанр.