Между прошлым и временным

Прошедшей осенью и весной в девяти субъектах России сменились губернаторы и главы республик, которые оставили преемникам не только разный социально-экономический багаж, но и разное кадровое наследие. Всем врио руководителей осенью 2021 года предстоят выборы. В половине этих регионов власть не менялась десятилетиями, поэтому запрос на перемены здесь как никогда высок. “Ъ” изучил, в какой мере этот запрос удовлетворяют врио и как они работают с кадрами.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Патриархально-архаическая система

Самый заждавшийся обновления регион — Белгородская область, бывший глава которой Евгений Савченко стоял у руля без малого 27 лет. Он вывел регион в лидеры по качеству жизни (3-е место по рейтингу агентства «Национальные кредитные рейтинги» за 2020 год), но при этом создал моноцентрическую систему управления, где любой чиновник — «человек Савченко». В ноябре 2020 года этого политического тяжеловеса сменил бывший вице-губернатор Севастополя и Ставрополья по внутренней политике, технократ «новой волны» Вячеслав Гладков.

За первые два месяца работы господин Гладков не произвел вообще ни одной кадровой перестановки, очевидно, руководствуясь принципом «не навреди». А затем даже укрепил позиции старой команды: наделил новыми полномочиями социального вице-губернатора Наталию Зубареву — вопреки требованиям о ее отставке со стороны медиков, регулярно жаловавшихся на состояние дел на местах.

К «зачистке» Вячеслав Гладков приступил только весной, но пока использовал ее скорее в предвыборных целях.

Так, в марте из-за «грязи на улицах» он вынудил уйти в отставку первого вице-мэра Белгорода Василия Голикова — сына бывшего мэра, сенатора и депутата Госдумы от региона Георгия Голикова. Господин Голиков-младший был ярким примером характерной для области династийности власти. В начале мая врио потребовал уволить двух региональных чиновников, отвечающих за строительство, после того как против нескольких подрядчиков, осваивавших бюджетные деньги, были возбуждены уголовные дела. Причем сделал это господин Гладков публично — в эфире местного телевидения. При этом пока Вячеслав Гладков пригласил в белгородское правительство лишь нескольких варягов из Ставрополя, назначив их на ключевые посты в структурах, отвечающих за внутреннюю и информационную политику.

Бывший депутат горсовета Белгорода Андрей Маликов называет отношения господина Гладкова со старой командой исключительно рабочими: «Можно махать шашкой направо и налево, но для этого должен быть кадровый резерв, которого у него пока нет». Врио не готовит настоящей зачистки как минимум до выборов, понимая, как на это может ответить сплоченная региональная элита, считает политолог, эксперт по регионам Черноземья Владимир Слатинов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Точно так же поначалу не спешил с кадровыми перестановками врио главы Мордовии Артем Здунов, бывший министр экономики Татарстана и премьер-министр Дагестана, получивший назначение в один день с господином Гладковым. Он сменил старожила Владимира Волкова, который работал в руководстве региона с 1995 года: сначала в качестве премьера, а затем и как глава республики.

Вплоть до февраля господин Здунов не предпринимал практически никаких кадровых шагов, но затем неожиданно обрушился на правительство Мордовии с резкой критикой и распустил его, обвинив в «самоустранении» от решения проблем. Сейчас у врио пять заместителей в статусе исполняющих обязанности: двое — выходцы из Татарстана, остальные — местные политики.

Артем Здунов попал в патриархальную и архаическую систему, которую придется модернизировать, считает политолог Константин Калачев: «В Мордовии сложился "неофеодализм", и центр требует от нового руководства перемен. Приток свежей крови необходим, как и запуск кадровых лифтов, но подбор новых управленцев здесь будет самой сложной задачей».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Перемены явно назрели и в Туве, которой с 2007 года руководил Шолбан Кара-оол. Эта республика — один из самых депрессивных регионов страны. Но, в отличие от Белгородской области или Мордовии, на смену старому губернатору здесь пришел представитель местной элиты — бывший мэр Кызыла, гендиректор АО «Тываэнергосбыт» Владислав Ховалыг.

Он почти сразу взял курс на «перезагрузку и перегруппировку сил». В конце апреля, спустя три недели после назначения, врио главы отправил в отставку правительство республики, а позже заменил министров, отвечающих за экономику, юстицию, здравоохранение, природные ресурсы, дорожное хозяйство, имущественные отношения и контрактную систему,— все проблемные сферы Тувы.

Правда, при ближайшем рассмотрении эффект от такого обновления не кажется очевидным: часть новых министров ранее находилась в тех же ведомствах в статусе заместителей, а другая входит в ближний круг Владислава Ховалыга.

Например, министр имущественных отношений Айдын Чюдюк и глава службы по тарифам Эдуард Куулар раньше работали с ним в администрации Кызыла.

Такие кадровые решения объясняются стремлением врио не портить отношения с бывшим главой республики, сохраняющим политическое влияние, говорит алтайский политолог Константин Лукин: «У жителей четко прослеживается усталость от действующей власти. Господин Ховалыг поменял нескольких министров, чтобы оправдать громкие заявления и уменьшить протестную напряженность, но назвать его назначенцев новыми людьми нельзя».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Административно-политическая замена

Сменился губернатор-долгожитель и в Ульяновской области, которой Сергей Морозов руководил 16 лет. Здесь, на родине Владимира Ленина, традиционно сильна поддержка КПРФ, поэтому все эти годы единоросс Морозов с переменным успехом боролся с Компартией. И, казалось, почти победил: на выборах в гордуму Ульяновска осенью 2020 года кандидаты от КПРФ не получили ни одного мандата. Однако в апреле 2021-го противостояние неожиданно закончилось в пользу коммунистов: господин Морозов отправился в отставку с перспективой пойти на выборы в Госдуму, а врио губернатора был назначен подмосковный сенатор от КПРФ Алексей Русских. Источники “Ъ” тогда заявляли, что такая рокировка может нивелировать угрозу со стороны лидера ульяновских коммунистов, депутата Госдумы Алексея Куринного, который мог выдвинуться против Сергея Морозова на губернаторских выборах осенью 2021 года. Господина Русских собеседники “Ъ” характеризовали как системного деятеля, а взгляды Алексея Куринного называли радикальными.

На встрече с новым главой региона президент Владимир Путин попросил его «бережно» отнестись к команде Сергея Морозова и сохранить ее костяк. Но господин Русских церемониться не стал и почти сразу избавился от ключевых «людей Морозова» — вице-губернатора по внутренней политике, первого вице-премьера по социальному блоку и первого вице-губернатора — руководителя администрации. Все они были идейными соратниками бывшего главы и принимали активное участие в борьбе с коммунистами. На этом отставки прекратились.

Алексей Русских постарался деидеологизировать управленческую вертикаль, говорит ульяновский политолог Нина Дергунова: «Остальные чиновники, возможно, смогут работать дальше, если будут позиционировать себя нейтрально — как хозяйственники». Врио должен соблюсти баланс между варягами, кадрами обкома КПРФ и местными чиновниками, поскольку иногородние назначенцы Сергея Морозова были раздражителем, добавляет политолог Николай Васин: «Пока Русских назначил только трех "своих": помощника, будущего министра здравоохранения и кадровика». По мнению эксперта, основная волна отставок ждет Ульяновскую область после осенних выборов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Командно-клановая борьба

В рамках апрельской ротации нового руководителя получила Северная Осетия — ее возглавил полпред президента в Сибирском федеральном округе Сергей Меняйло. Здесь нет типичной для республик Северного Кавказа родовой клановости во власти, но есть группы «чиновничьих кланов», которые формируются вокруг глав республики. Господин Меняйло — четвертый за последнее десятилетие.

Уже на следующий день после назначения врио заявил, что не собирается делать кардинальных перестановок: он приехал в республику один и готов сотрудничать с «профессионалами из любой команды».

Вероятно, господин Меняйло хотел подчеркнуть свое отличие от предшественника Вячеслава Битарова, владельца пивоваренной компании «Бавария», который сразу уволил прежних руководителей и назначил людей из своего ближнего круга. Правда, некоторых ставленников господина Битарова это от увольнения не спасло: «по собственному» уже ушли первый вице-премьер и вице-премьер по социальному блоку, руководитель администрации главы республики и правительства, а также глава администрации Владикавказа. По словам источников “Ъ”, добровольными эти отставки не были.

Зато произведенные господином Меняйло назначения укладываются в концепцию «работы с разными командами». Например, социальным вице-премьером стала Лариса Туганова, работавшая министром еще во времена Таймураза Мамсурова (руководил республикой в 2005–2015 годах), а первым вице-премьером — Мурат Агузаров, брат покойного Тамерлана Агузарова (глава Северной Осетии в 2015–2016 годах). «Человеком Меняйло» пока стал только его экс-заместитель в полпредстве Ибрагим Гобеев, получивший пост руководителя администрации. «Меняйло избавляется от ярлыков "чей-то человек", от архаичного подхода. Это может быть жизнеспособной стратегией»,— говорит экс-глава фракции «Патриотов России» в республиканском парламенте Маргарита Кулова.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Иначе складывается ситуация с кадрами в Дагестане, который с октября прошлого года возглавляет бывший заместитель начальника Росгвардии Сергей Меликов. Он пришел на смену политическому тяжеловесу Владимиру Васильеву и уже успел сменить добрую половину руководящего состава администрации и Кабмина. Ключевые кадровые решения господин Меликов принял спустя месяц после назначения: руководителем его администрации и правительства стал бывший федеральный инспектор по Дагестану Алексей Гасанов, а госсекретарем республики — Хизри Абакаров, человек из окружения сенатора Сулеймана Керимова.

С заменой Владимира Васильева на Сергея Меликова произошел отказ от политики привлечения кадров из Москвы и других регионов и началась передача кресел детям и внукам местных тяжеловесов, отмечает политолог Расул Кадиев: «Меликов здесь мало кого знает и мало кому доверяет. Так же, как и Васильев, он формирует команду по ведомственному признаку». По словам эксперта, кадровой политикой врио руководит господин Гасанов, который знает местные кланы и старается сохранять «старые порядки».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Наследство арестантов

Среди назначенных за осень-весну врио только бывшего сенатора от Пензенской области Олега Мельниченко, сменившего в марте арестованного по подозрению в получении взяток губернатора-единоросса Ивана Белозерцева, можно условно назвать преемником.

Вся политическая карьера господина Мельниченко связана с Пензенской областью, поэтому у местных чиновников его назначение вызвало воодушевление.

Однако, едва заступив на пост, он уволил четырех из девяти вице-премьеров (по экономике, сельскому и дорожному хозяйству, ЖКХ, тарифам, строительству и спорту), распределив их полномочия между оставшимися, а затем снял ряд чиновников калибром поменьше — министра лесного хозяйства, начальника управления контрактной системы, главного архитектора, жилищного инспектора и других.

Олег Мельниченко избавляется от чиновников, которые дискредитировали себя публично, считает пензенский политолог Валентин Мануйлов. Например, уволенный вице-премьер Валерий Савин в 2015 году уже уходил из правительства из-за обвинений в мошенничестве, а на замену министру лесного хозяйства пришел его зам Александр Москвин, который спустя месяц сам лишился поста: по словам врио, он не занимался устранением нарушений на 1 млрд руб., выявленных Рослесхозом еще в 2019 году. Среди назначенцев господина Мельниченко есть чиновники без опыта работы в правительстве, что говорит о попытке ускорить процесс обновления кадров, добавляет господин Мануйлов: «Врио хотел бы делать более решительные перестановки, но у него не хватает местных людей. Скамейка запасных стала короткой еще при Василии Бочкареве (губернатор в 1998–2015 годах.— “Ъ”), который зачищал окружение и не пускал туда сильных людей».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В куда более агрессивную среду попал врио губернатора Хабаровского края, представитель ЛДПР Михаил Дегтярев, который в июле 2020-го сменил на посту еще одного арестанта — обвиненного в организации убийств представителя той же партии Сергея Фургала, крайне популярного в крае. Отставка господина Фургала привела к длившимся несколько месяцев массовым митингам в поддержку арестованного губернатора.

На этом фоне, едва вступив в должность, господин Дегтярев заявил, что менять старую команду не собирается, но уже вскоре по собственному желанию правительство покинули первый вице-премьер — руководитель аппарата, вице-премьеры по экономическим и социальным вопросам, министры транспорта, культуры и спорта. В августе уже сам врио настоял на увольнении министра здравоохранения, а в феврале в отставку ушел министр финансов. Правда, все эти чиновники были скорее не соратниками Сергея Фургала, а членами команд его предшественников, экс-губернаторов Вячеслава Шпорта и Виктора Ишаева.

Михаил Дегтярев сразу сказал, что будет работать с местными кадрами и, как показывает время, этой линии пока придерживается.

Ряд бывших вице-премьеров вернулись в Хабаровский край из других регионов, еще несколько старых чиновников получили новые назначения, а министр здравоохранения занял должность по конкурсу. Впрочем, появились в правительстве и выходцы из Самарской области, откуда господин Дегтярев родом,— министры транспорта и культуры Роман Мирошин и Юрий Ермошкин. Сам врио пояснял, что в дорожной сфере необходим иноземец, не связанный с местными бизнес-структурами.

«Кадры — самая больная проблема для Дегтярева. Исходя из установок, которые дает сейчас администрация президента, он вынужден ломать старую структуру. Способы решения вопросов устарели, и сами люди устарели,— говорит дальневосточный политолог Илдус Ярулин.— Отсюда и желание привезти новых людей из родной ему Самары, из Москвы. Правда, встают вопросы: чем они лучше и зачем приехали?»

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Перед выборами не ломать!

Источников для кадровой ротации всего два, говорит политолог Екатерина Курбангалеева: «Или ты приводишь людей, которые работали с тобой раньше, или имеешь дело с теми, кто есть». При этом, когда врио приезжает из другой экономико-культурной зоны и начинает привозить «своих людей», это всегда вызывает раздражение.

И если с губернатором-варягом местные чиновники еще готовы мириться, то с его командой — уже нет, считает эксперт.

По мнению политолога Александра Кынева, кадровая политика врио губернаторов зависит от экономического потенциала регионов, куда их назначают: «В богатом субъекте с сильными элитами и крупным бизнесом, как в Белгородской области, где парламент является "советом директоров", ограничивающим кадровый волюнтаризм губернатора, кадровые перемены производить затруднительно. В бедном регионе, как Мордовия, где нет крупного бизнеса, ничто не ограничивает губернатора, если он захочет устроить кадровую чистку». Регионы после ареста губернаторов, где зачистка практически неизбежна, господин Кынев считает исключениями.

Однако, по его мнению, ни один врио не будет устраивать кадровую зачистку в ходе избирательной кампании: «Какая-никакая, но рабочая система есть. Если ее сломать, кто же будет выборы проводить?» В пример эксперт приводит Республику Коми, глава которой Владимир Уйба до выборов почти никого не трогал и только после победы на выборах принялся активно менять руководство региона.

Эксперт по региональной политике Виталий Иванов считает, что каждый губернатор хочет в идеале работать с теми, кто обязан ему, а не его предшественнику: «Если он местный и преемник, то изменения могут быть минимальными. Если он местный, но был противником бывшего губернатора, то изменения будут серьезнее. А если варяг, то, вероятно, и опираться он будет на варягов».

По мнению политолога-регионалиста Ростислава Туровского, нынешние врио действуют довольно решительно: «Они в первую очередь меняют ключевых представителей старой команды. Это хорошо видно в Ульяновской области, в Северной Осетии и в Мордовии. Либо проводятся точечные назначения новых людей, как в Туве и отчасти в Белгородской области, но она как раз скорее выглядит исключением. В Дагестане у прежнего главы не было большой команды, поэтому там просто варяги покинули регион, который им был неинтересен». Господин Туровский полагает, что новые врио ощущают поддержку Кремля и имеют карт-бланш на замену элиты. «Смысл отчасти и электоральный — продемонстрировать курс на обновление»,— резюмирует эксперт.

Андрей Прах, корреспондентская сеть “Ъ”