 |
ФОТО: ВАСИЛИЙ ШАПЛШНИКОВ  Сначала беда пришла к дверям Содбизнесбанка. После этого и другие банки приготовились отворять ворота |
"В мае мы отозвали лицензию у одного из московских банков за нарушения закона. К сожалению, это повлияло на психологические настроения наших московских банкиров, и на московском рынке межбанковских кредитов возникла некоторая нервозность,— докладывал глава Центробанка Сергей Игнатьев президенту Владимиру Путину 11 июня.— Мы эту ситуацию контролируем. Реальных причин для этого нет — есть чисто психологические причины".
"Порядок, без всяких сомнений, нужно наводить, но я вас прошу действовать аккуратно, никаких массовых зачисток банковской системы одномоментно, надеюсь, вы проводить не собираетесь. Это должна быть системная, аккуратная работа. Повторяю еще раз: осуществляя любые действия, нужно думать об интересах людей",— ответил Владимир Путин, и это передали все ведущие информагентства и телеканалы.
Когда первые лица страны на глазах у всей этой страны обсуждают, каких именно проблем в ее финансовой системе не существует, это наводит на нехорошие мысли. Вспоминается, в частности, знаменитое "девальвации не будет" Бориса Ельцина и последующее "президента подставили" его экономического советника Александра Лившица. Неужели снова? Похоже, что да, хотя и не в таких масштабах. И, как и прежде, без всякого заговора, а просто в силу вечных объективных причин.
Заговор чиновников
Суть нынешнего кризиса проста — у банков неожиданно кончились деньги. Остатки на корреспондентских счетах в конце мая упали до минимального с начала года уровня, и ставки межбанковского кредитования взлетели до заоблачных высот. В начале июня, как и в начале каждого месяца, ситуация с деньгами должна была улучшиться в связи с окончанием налоговых платежей, но этого не произошло — дефицит денег на рынке по-прежнему был острейшим. Банки первой величины кредитовали друг друга под 7-10% годовых (против 0,5-1% в начале года), менее крупные — под 15-20%, банкам третьей величины кредиты не давал никто ни под какие проценты.
В итоге именно мелкие банки, привыкшие жить за счет заемных средств, оказались в крайне тяжелой ситуации — у них стали возникать кассовые разрывы. Но и более крупные структуры чувствовали себя не лучшим образом. Взаимное недоверие банкиров не могло не сказаться на их клиентах, и возникла реальная опасность, что последние в массовом порядке ринутся забирать свои средства. Особенно когда появилась информация, что крупнейшие банки, близкие к государству,— Внешэкономбанк, Внешторгбанк и Газпромбанк — закрыли кредитные лимиты на всех российских участников рынка.
Во всем происходящем многие банкиры обвинили власть. По их версии, неуклюжие действия властей в процессе отзыва лицензии у Содбизнесбанка в конце мая и послужили причиной всего происходящего. Действительно, тогда Центробанк объявил, что причина отзыва лицензии — финансирование терроризма. А глава Федеральной службы финансового мониторинга Виктор Зубков публично сообщил, что у его ведомства есть целый список банков, к которым имеются подобные претензии, после чего на рынке не замедлили появиться образцы соответствующих черных списков, а перепуганные банкиры на всякий случай позакрывали кредитные лимиты друг на друга. Банк "Кредиттраст", у которого, по мнению участников рынка, были общие с Содбизнесбанком собственники, прожил после этого считаные дни, после чего посчитал за меньшее из зол принять решение о самоликвидации.
Заговор банкиров
Власти, надо отдать им должное, не остались в долгу. Наиболее ярким выразителем их позиции стал первый зампред Центробанка Андрей Козлов. Он последовательно утверждал, что "никаких фундаментальных экономических причин для банковского кризиса" в России нет. Истинная же причина происходящего на межбанковском рынке — намеренное раздувание скандала недобросовестными банкирами и журналистами. "Неделя статей в прессе о 'Кредиттрасте' фактически утопила банк",— заявлял Козлов в начале месяца, забыв, правда, упомянуть, что первые сообщения о сложностях банка в информагентствах появились тогда, когда тот уже остановил платежи, а все те же госбанки закрыли на него кредитные лимиты.
Вторая версия Андрея Козлова была более конструктивной. По ней, слухи о сложностях в банковской системе России были сброшены на рынок банками, которые находятся под наблюдением Банка России. А основная цель этих действий заключалась в дискредитации власти и ЦБ. "Нам известно, кто это сделал, шило в мешке не утаишь",— заявил Андрей Козлов и отметил, что проблемы на межбанковском рынке, который является очень маленьким, не могут оказать влияние на весь банковский рынок.
Заговор без заговорщиков
Конечно, логику Центробанка понять можно. Российский бизнес белым и пушистым никак не назовешь. И многие банкиры наверняка приложили руку к распространению черных списков с целью опорочить конкурентов. Можно понять и банкиров, сравнивающих действия ЦБ с поведением слона в посудной лавке,— рынок нужно было успокаивать до начала кризиса, а не встречаться с президентом перед телекамерами, когда многим банкам уже стало слишком плохо.
Однако, если попытаться взглянуть на вещи объективно, выяснится, что виноваты и банкиры, и чиновники, проявившие в данной ситуации редкую недальновидность.
Начнем с банкиров. О том, что российские банки ждет зачистка, ЦБ не устает повторять последние года два — с тех пор, как стало понятно, что предстоит жесткий отбор в систему страхования вкладов. И то, что будут жертвы, и что эти жертвы будут отчаянно сопротивляться, тоже было понятно. Обвинения банкиров в адрес Центробанка в неделикатном поведении едва ли соответствуют истинной причине кризиса. Да и просто так "утопить" нормальный банк публикациями да слухами не так-то просто. Достаточно вспомнить, что атака на ЮКОС по всем фронтам идет уже без малого год, а близкие к нему банки — "МЕНАТЕП СПб" и "Траст" — все живы.
Другое дело — объективные причины. Последние три года в связи с высокими ценами на нефть в Россию поступало огромное количество денег. И банкиры привыкли, что свободных средств в экономике страны — хоть отбавляй, занять можно сколько угодно и в любой момент. А раз так — они начали вкладывать деньги в неликвидные активы типа недвижимости и кредитовать не особо надежных клиентов. Когда денег на рынке стало меньше, эта пирамида перекредитования рухнула.
Денег же стало меньше по многим причинам. Не главная, но существенная — ожидания роста процентных ставок в США, из-за чего крупным банкам стало сложнее привлекать дешевые деньги на Западе, а мелким — кредитоваться у крупных. Так получилось, что период роста процентных ставок совпал с началом реализации амбициозных планов Минфина по формированию стабилизационного фонда. С начала года он уже скопил на своих счетах без малого 200 млрд руб. Эти деньги лежат без движения, а значит, выведены из экономики и, соответственно, из банковской системы. Но Минфин тоже объявлял о подобных своих планах давно, а значит, имеющие уши банкиры вполне могли подготовиться к подобному развитию ситуации. А если кто не подготовился — это уже проблемы его профессиональной компетентности.
Но тут вмешалось еще одно обстоятельство, действительно форсмажорное,— незадолго до выборов президент произвел реструктуризацию правительства. И возникла любопытная ситуация. По словам банкиров, во многих вновь созданных ведомствах ключевые чиновники до сих пор не разделили сферы ответственности и не имеют права подписи. И существенная часть бюджетных денег и денег внебюджетных фондов попросту не идет адресатам, а значит — опять-таки не поступает в банковскую систему страны. Этого банкиры, конечно, предвидеть не могли. Зато чиновники, видящие, что происходит, вполне могли в сложившейся ситуации повременить с наполнением стабилизационного фонда и зачистками банков. Но они предпочли идти по заранее намеченному пути — исполнительность у нас всегда ценилась выше компетентности.
Непонятно только одно — что делать в подобной ситуации частным вкладчикам. В условиях, когда банкиры не доверяют друг другу, обвиняя в своих злоключениях Центробанк, а власти намекают, что очередные банковские зачистки не за горами, отказываясь назвать конкретные имена, у наученных горьким опытом 1998 года граждан возникает сильное желание плюнуть на все эти разборки и на всякий случай забрать из банков свои сбережения. И самое печальное, что публичные уверения властей о том, что ничего страшного не происходит, лишь стимулируют этот процесс, подобно тому, как в советское время заявления о стабильности цен мгновенно оборачивались очередями в магазинах и пустыми прилавками. А если паника станет массовой и все бросятся изымать деньги из банков, такого напора ни одна кредитная организация не выдержит, и аналогия станет полной. Только вместо пустых прилавков будут пустые счета.
ПЕТР РУШАЙЛО