100 млрд без права переписки
До конца мая предположение, что события, происходящие вокруг НК ЮКОС и ее крупнейших совладельцев, могут закончиться хоть сколько-нибудь цивилизованно, еще имело право на существование. После того как судья Московского арбитражного суда Андрей Гречишкин 26 мая вынес решение удовлетворить иск бывшего МНС к ЮКОСу о выплате налоговой задолженности на сумму 99,4 млрд руб., такая возможность стала неактуальной. Понятие "справедливый и беспристрастный суд" весьма широко, однако, вероятно, ни один суд мира не может позволить себе удовлетворить иск, в котором сумма налоговых претензий вычислена налоговиками с очевидными арифметическими ошибками, и при этом претендовать на справедливость.
Впрочем, российское государство на прошлой неделе устами министра экономического развития и торговли Германа Грефа прямо отказалось от собственной беспристрастности. Господин Греф, комментируя журналистам дело ЮКОСа в ходе конференции, организованной инвестиционной компанией "Ренессанс Капитал", заявил, что "политическая составляющая" в этом деле "не является главной", хотя, несомненно, присутствует. Этого заявления, публично и по своей воле сделанного представителем государства, вполне достаточно, чтобы объяснять все несообразности в судебных процессах вокруг ЮКОСа, бывшего главы компании Михаила Ходорковского, главы компании--основного акционера ЮКОСа Group Menatep Платона Лебедева и ряда других не ошибками, не набором случайностей, а следствием официально признанной "политической составляющей".
Уже на этой неделе решение Московского арбитражного суда, скорее всего, вступит в силу. И, скорее всего, уже в начале июля ЮКОСу будет необходимо совершить самый крупный в истории России единовременный налоговый платеж. То, что на практике в пятидневный срок, как это предписывает законодательство, заплатить $3,4 млрд на счета МНС ЮКОС вряд ли сможет, вполне очевидно: на практике такая операция без надлежащей подготовки невозможна не только для преследуемой нефтяной компании, но и для многих государств. Тем более что помогать ЮКОСу в этом деле государство не намерено: активы компании до сих пор арестованы, и немедленно продать что-либо из них для погашения долга нельзя. Фактически ЮКОС уже побежден, и уже в июле 2004 года победители должны решить, что делать с побежденным.
Главным побежденным в этой ситуации является Михаил Ходорковский, крупнейший фактический совладелец ЮКОСа, уголовное обвинение в адрес которого, объединенное с делом Платона Лебедева, в июне также поступило в Мещанский суд Москвы. Ходорковский еще в ноябре 2003 года, сразу после ареста, объявил, что выходит из нефтяного бизнеса, слагает с себя обязанности председателя правления ЮКОСа и в дальнейшем не будет заниматься делами компании. Однако его личная судьба и приговор, который он получит по итогам рассмотрения обвинений, напрямую зависят от того, что будет происходить с самим ЮКОСом.
Роль олигарха Ходорковского за несколько месяцев, проведенных им в СИЗО, поменялась радикально. До решения судьи Гречишкина он как собственник одной из крупнейших нефтяных компаний России был потенциальным субъектом переговоров со своими недоброжелателями. После вступления в силу этого решения он превратился в объект переговоров, и его судьба (срок, на который он будет лишен свободы; дальнейшее место жительства — в России или за ее пределами; социальный статус — "бывший олигарх", "политический эмигрант", "частное лицо вне политики") будет определяться записями в реестре акционеров и кредиторов НК ЮКОС и ее дочерних компаний.
Президент России Владимир Путин в ходе своего визита в Ташкент представил одну из версий дальнейшего развития событий, заявив, что ЮКОС как компания должен быть сохранен. Если бы существовала твердая уверенность в том, что воля главы государства будет в точности выполнена, инвестиции в акции ЮКОСа были бы наиболее надежным вложением средств в ближайшие полгода. Сразу после заявления президента рынок поверил было в это, но веры хватило буквально на несколько дней (см. график, отражающий реакцию фондовых спекулянтов на слова президента). Для рынка очевидно, что помимо Владимира Путина среди победителей ЮКОСа есть и другие заинтересованные лица. А следовательно, существует несколько вариантов дальнейшей судьбы бывшего олигарха Михаила Ходорковского.
Отдать акции
Нефтяная компания ЮКОС представляет тройную ценность. Во-первых, это нефтяной холдинг, акции которого имеют вполне конкретную стоимость для акционера. Во-вторых, это дорогостоящий набор нефтяных скважин, бензоколонок, офисов, серверов, автомобилей и денег на счетах, и все это может приобрести нового владельца. В-третьих, это многомиллиардные финансовые потоки, управляя которыми, даже бесталанный финансовый менеджер может не беспокоиться о хлебе насущном.
Как совокупность записей в реестре акционеров компанию рассматривает в основном ее нынешний менеджмент во главе с Семеном Кукесом. В середине июня, по словам замглавы управляющей компании ЮКОСа ООО "ЮКОС-Москва" Юрия Бейлина, менеджеры направили в правительство России план урегулирования претензий МНС, который предусматривает сохранение ЮКОСа как единой компании с новыми совладельцами. ЮКОС проводит дополнительную эмиссию акций, которая либо напрямую передается государству как новому собственнику, либо продается потенциальным инвесторам. Теоретически $3,4 млрд — цена неконтрольного пакета акций ЮКОСа. Однако Group Menatep, владеющая сейчас 60% акций ЮКОСа, лишается контроля над компанией — после размещения допэмиссии она будет владеть, по разным оценкам, 30-40% акций.
По данным "Власти", этот вариант воспринят в Кремле достаточно благосклонно — в частности, в неофициальных беседах на возможность такого развития событий указывал Алексей Кудрин, глава Минфина. В случае реализации этого плана ЮКОС перестанет быть компанией Ходорковского и превратится в первую в России крупную нефтяную компанию, контрольным пакетом акций в которой не распоряжается никто. Нет контрольного пакета — нет олигарха, а нет олигарха — нет и политического конфликта с ним. Вариант с продажей допэмиссии бумаг ЮКОСа — не единственный способ решения проблемы в этом ключе. По данным "Власти", совладельцы Group Menatep не исключают и прямой продажи бумаг ЮКОСа для погашения его долга МНС. Результат будет тем же.
Однако у этого варианта есть свои уязвимые места. Ходорковский, разумеется, теряет статус олигарха, то есть фактически единоличного владельца компании, способной в силу своих размеров претендовать на особое место в политической элите страны. Однако в этом случае теряются и все содержательные основания для вынесения ему жесткого приговора. А кроме того, очевидно, он будет разменивать контрольный пакет акций в ЮКОСе на свою личную свободу. Отнять у Group Menatep ее акции ЮКОСа без ее согласия, не вызвав громкого международного скандала (по сравнению с которым нынешний резонанс дела ЮКОСа в США и Европе будет казаться мелочью), невозможно. Но сможет ли Ходорковский дать гарантии того, что, выйдя на свободу, он не пойдет по пути Березовского? Олигарх Ходорковский опасен для власти — но оппозиционный политик Ходорковский опасен не менее.
Именно поэтому у варианта относительно добровольного увода (или отъема) у нынешних владельцев ЮКОСа контрольного пакета есть влиятельные оппоненты. И в их логике ЮКОС как единая компания — явление настолько же лишнее, как и Михаил Ходорковский на свободе в ближайшие пять лет.
Отнять активы
Если появление у ЮКОСа новых акционеров — это процесс, который может занять минимум несколько месяцев (и допэмиссия бумаг, и их продажа требуют времени), то изъятие из собственности нефтяной компании ряда ее ключевых активов — вопрос нескольких недель. Уже через неделю после того, как приговор Московского арбитражного суда вступит в законную силу, МНС имеет право начать процедуру банкротства ЮКОСа и продать с торгов любой из его активов, на который найдется расторопный покупатель.
В составе ЮКОСа есть несколько структурных подразделений, которые выглядят как прекрасные кандидаты на продажу. Это прежде всего Восточная нефтяная компания, за которую ЮКОС еще несколько лет назад конфликтовал с Тюменской нефтяной компанией. Это и АО "Самаранефтегаз", которая благодаря наличию в ее составе нефтеперерабатывающих заводов представляет стратегический интерес для любого игрока в нефтяной отрасли — от "Газпрома" до ЛУКОЙЛа. Это и подразделения ЮКОСа в Восточной Сибири, которые вполне заинтересовали бы "Сургутнефтегаз" и "Роснефть". Наконец, это газовая компания "Роспан". При этом продажа стратегических активов ЮКОСа наверняка немедленно прекратит все разговоры в деловой среде о несправедливости судьбы Ходорковского: при распродаже со скидкой бриллиантов такого размера не принято слишком внимательно интересоваться их происхождением.
В этом варианте, а тем более в варианте с банкротством ЮКОСа, личная судьба Ходорковского выглядит незавидно. По сути, это вариант организованного грабежа всех акционеров ЮКОСа — и главный акционер компании в этих обстоятельствах слишком опасен, чтобы пребывать на свободе. Тем более что Group Menatep — не только крупный акционер ЮКОСа, но и его крупнейший кредитор, и отстранение его от процесса растаскивания компании требует максимально жестких репрессий в отношении его хозяев. Вероятно, именно поэтому в Генпрокуратуре все чаще звучат вместе тезисы "Ходорковский и Лебедев получат по десять лет" и "требования МНС к ЮКОСу надо исполнять как можно быстрее".
Однако этот вариант также имеет свои издержки. Так, фактическое уничтожение ЮКОСа будет крайне негативно воспринято в западном деловом и политическом сообществе, а лишение свободы на долгий срок самого богатого человека России, в том числе по политическим мотивам (см. выступление Германа Грефа), усилит политические позиции сторонников "жесткой руки" в государственном аппарате России.
Борьба сторонников "мягкого" и "жесткого" варианта развития событий, скорее всего, станет главной составляющей дела ЮКОСа в ближайшие две-три недели. И это дает шансы находящимся сейчас в тени сторонникам третьего варианта — финансового. И главным потенциальным игроком на этом поле выглядит человек, о котором в пылу борьбы за ЮКОС почти все забыли. А именно — совладелец "Сибнефти", губернатор Чукотки и просто богатый и влиятельный человек Роман Абрамович.
Сменить олигарха
Напомним, злоключения Михаила Ходорковского и его соратников начались вовсе не с ареста Платона Лебедева, а со слияния ЮКОСа и его ближайшего конкурента — "Сибнефти". И первый сенсационный слух, который появился вокруг ЮКОСа после октябрьского ареста Ходорковского,— информация о претензиях акционеров "Сибнефти" (читай: Романа Абрамовича), а также бывшего главы администрации президента Александра Волошина на ключевые роли в управлении объединенной "ЮкосСибнефтью". Правда, этот вариант был отвергнут акционерами ЮКОСа как неприемлемый еще в феврале, а объединение ЮКОСа и "Сибнефти" усилиями последней в арбитражном суде де-факто аннулировано. В нынешних спорах вокруг судьбы ЮКОСа и Михаила Ходорковского явных свидетельств участия в ней Романа Абрамовича нет. Тем не менее ожидаемое жесткое столкновение между сторонниками "либерального" и "революционного" передела в ЮКОСе дает владельцу Chelsea отличные шансы и полностью разрешить конфликт, и выступить в роли спасителя России от имиджевых потерь в глазах Запада, и заработать свежих денег.
Этот шанс реализуется просто — в качестве младшего партнера Романа Абрамовича в ЮКОСе Михаил Ходорковский становится для власти неопасен. Переход ЮКОСа под управление Абрамовича ставит фактические права собственности Ходорковского на ЮКОС в условную зависимость от его поведения. По сути, вариант с передачей управления в ЮКОСе для Group Menatep — нечто вроде "условной конфискации имущества". Технически такая передача управления может быть осуществлена десятком способов, в том числе абсолютно непубличными. Для Ходорковского можно даже ограничиться условным сроком уголовного наказания. А требования МНС можно погасить и из средств владельцев "Сибнефти", заплаченных ей ЮКОСом. Напомним, ЮКОС в ходе слияния с "Сибнефтью" заплатил за крупный пакет ее акций $3 млрд — то есть почти столько же, сколько требует сейчас от ЮКОСа МНС.
Для владельцев Group Menatep вариант "ухода под Абрамовича" — способ и выхода на свободу, и сохранения в собственности большей части своих состояний. Владелец "Сибнефти" умеет эффективно решать конфликты с госструктурами, не исключая и МНС (о претензиях налоговиков к "Сибнефти" на $1 млрд, выдвинутых почти одновременно с претензиями к ЮКОСу, никто почему-то не вспоминает), а временная потеря управления ЮКОСом для Group Menatep — лучше, чем окончательная. Все остальные проблемы, которые в своем ташкентском комментарии к делу ЮКОСа упомянул Владимир Путин, этот вариант решает.
Спасет ли Роман Абрамович своего коллегу по олигархическому цеху от сумы и тюрьмы за приемлемую мзду? Ответ на этот вопрос станет известен уже скоро.
ДМИТРИЙ БУТРИН
 22 апреля 2003 года Главы ЮКОСа и "Сибнефти" Михаил Ходорковский и Евгений Швидлер официально объявляют о слиянии компаний. 2-4 июля 2003 года Арестован глава МФО МЕНАТЕП и совладелец контрольного пакета акций ЮКОСа Платон Лебедев. Михаил Ходорковский и Леонид Невзлин допрошены в Генпрокуратуре. 16 июля 2003 года Михаил Ходорковский возвращается из поездки в США и начинает "политическое роуд-шоу", в ходе которого широко комментирует в прессе дело ЮКОСа и ситуацию в стране в целом: по его словам, следственные органы "сами подписывают себе приговор", а в новой Думе нефтяное лобби сохранит свои позиции. 23-25 октября 2003 года Михаил Ходорковский сперва вызван в Генпрокуратуру "для допроса в качестве свидетеля", а затем задержан в новосибирском аэропорту Толмачево и перевезен в Москву. После предъявления обвинения помещен в СИЗО "Матросская Тишина". 28 ноября 2003 года "Сибнефть" сообщает о приостановке слияния с ЮКОСом "в связи со взаимной договоренностью, достигнутой основными акционерами обеих компаний". Начинаются переговоры о схеме обратной сделки по разделению компаний. 3 февраля 2004 года Официально объявлено о решении основных акционеров ЮКОСа и "Сибнефти" начать обратную сделку по разделению компаний. 14-16 апреля 2004 года Министерство по налогам и сборам предъявляет ЮКОСу требование об уплате налогов, пени и штрафов на сумму 99 375 538 234 руб. 40 коп. и обращается в Арбитражный суд Москвы, который в обеспечение иска запрещает ЮКОСу отчуждать любое имущество. 26-28 мая 2004 года Арбитражный суд Москвы удовлетворяет иск Министерства по налогам и сборам к ЮКОСу. Руководство ЮКОСа заявляет, что "банкротство компании может произойти до конца года". 17 июня 2004 года В Ташкенте на саммите Шанхайской организации сотрудничества Владимир Путин заявляет: "Официальная власть России, правительство Российской Федерации не заинтересованы в банкротстве такой компании, как ЮКОС".
Высказывания первых лиц государства влияют на фондовый рынок, естественно, не только в России. Достаточно вспомнить, что происходило в прошлом году в США. 2 января президент Джордж Буш заявил, что через неделю выступит с новыми предложениями о сокращении налогов: "Я буду говорить о стимулировании экономики, о том, как создать новые рабочие места". Индекс Dow Jones вырос сразу на 265 пунктов (то есть на 3,19%). 22 января Джордж Буш сказал, что Саддама Хусейна ожидают "серьезные последствия", подчеркнув, что готов к войне. Котировки акций понизились на 124 пункта (1,5%). 10 марта Джордж Буш заявил, что начнет войну с Ираком в любом случае, поддержит его ООН или не поддержит. Индекс Dow Jones в ответ снизился на 171 пункт (2,2%). Все совершенно логично. Инвесторы постоянно беспокоятся, не накупили ли они слишком много акций, которые могут в дальнейшем подешеветь,— и наоборот, не упустили ли они возможность купить акции, которые могут в дальнейшем подорожать. Поэтому любое событие, которое можно трактовать как явный повод для подорожания или подешевения акций, вызывает живейший интерес на фондовом рынке. Предполагается, что понижение налогов вызывает рост прибыльности компаний — соответственно акции должны дорожать. Наоборот, военные действия могут повредить экономике и снизить прибыльность — поэтому акции должны дешеветь. Однако выступления Джорджа Буша влияют на курс акций всех компаний — потому что налоги и война касаются всех. По вопросам прибыльности отдельных акций американские (и другие западные) инвесторы словами президента не руководствуются, зная, что отдельные компании не в его компетенции. В российском же случае те же самые западные инвесторы придают особое значение заявлениям президента о судьбе отдельных компаний (а вот на высказывания по налоговым вопросам внимания почти не обращают). Полагают, по-видимому, что российский президент способен лично определять прибыльность тех или иных акций,— и стараются не упустить момент. Правда, получается, что инвесторы не верят в рыночность российской экономики. Но в законы фондового рынка все равно верят. СЕРГЕЙ МИНАЕВ, обозреватель |
