Вчера президент России Владимир Путин принял в Кремле генерального директора МАГАТЭ Мохаммеда аль-Барадеи. Обсуждался вопрос об участии России в проекте МАГАТЭ по созданию международного хранилища отработанного ядерного топлива (ОЯТ). Решение о его строительстве в России пока не принято, однако можно отметить, что впервые вопрос об ОЯТ обсуждался на столь высоком уровне.
Официально глава МАГАТЭ Мохаммед аль-Барадеи приехал в Москву на празднование 50-летия пуска первой в мире атомной электростанции: расположенная неподалеку от Москвы Обнинская АЭС дала первый электрический ток 27 июня 1954 года. В честь этого под эгидой МАГАТЭ в Российской академии наук в минувшее воскресенье организовали международную конференцию, которая позже переместилась в Обнинск. А 27 июня в РАН приезжал премьер-министр Михаил Фрадков, который поднял вопрос об ОЯТ. "МАГАТЭ предлагает создавать международные центры хранения и переработки ядерного топлива, и сегодня Россия является единственной страной, где внутреннее законодательство позволяет это реализовывать",— заявил господин Фрадков. Господину аль-Барадеи это заявление явно понравилось. Выступая на конференции, он говорил о том, что развитие ядерной энергетики тесно связано с безопасностью ее работы. И без решения вопроса об обращении с ОЯТ на международном уровне вопрос о расширении использования мирного атома в развивающихся странах всегда будет вызывать подозрения в попытке создать ядерное оружие. Что, собственно, и происходит, например, в случае с Ираном.
Вчера разговор про международное хранилище ОЯТ с господином аль-Барадеи переместился на еще более высокий уровень — в кабинет Владимира Путина в Кремле. На переговорах присутствовали также секретарь Совета безопасности Игорь Иванов и руководитель Федерального агентства по атомной энергии (ФААЭ) Александр Румянцев. Последний пояснил, что вопрос о создании международного центра по хранению ОЯТ, в том числе на территории России, еще только обсуждается, и никакого решения пока нет. "Несколько лет это предложение будет прорабатываться на экспертном уровне в МАГАТЭ. Вообще, еще нет договоренности, что такое хранилище будет",— подчеркнул господин Румянцев. Он заметил, что теоретически хранилище может быть размещено как в России, так и в других странах, "которые умеют обращаться с отработанным материалом и у которых есть необходимая законодательная база".
Россия, как известно, не единственная страна, которая приняла законодательство о ввозе иностранного ОЯТ. ОЯТ давно ввозят Великобритания и Франция. В США, которые контролируют от 70 до 80% рынка ОЯТ, также нет законодательного запрета на ввоз чужого ОЯТ. Однако, как неоднократно заявлял господин Румянцев, российские законы, принятые уже три года назад, наиболее проработаны с точки зрения увязки ввоза ОЯТ с экологическими программами. По словам главы ФААЭ, развитые страны не пускают Россию на этот рынок. Чтобы попасть туда, нужно прежде всего заручиться поддержкой США, которую Россия не может получить потому, что не реагирует на возражения Америки по поводу строительства Бушерской АЭС в Иране.
Так что вчера президент Путин скорее пытался прояснить для себя позицию МАГАТЭ по поводу ОЯТ, чем принять какое-либо окончательное решение. Кроме того, президент не может не оглядываться на общественное мнение как в России, так и за рубежом. Никто не хочет, чтобы ядерные могильники строили прямо под боком. Однако, если Россия, обладая передовыми технологиями в ядерной области, упустит время, эту нишу может занять бурно развивающий технологическую базу Китай.
А бороться есть за что: как рассказал Ъ начальник центра общественных связей ФААЭ Николай Шингарев, стоимость услуг по переработке и хранению 1 тыс. тонн ОЯТ с возвратом отходов в страну происхождения (они составляют около 3% объема ОЯТ) оценивается в $600-800 млн, а без возврата цена возрастает до $1,5-2 млрд. Между тем, по данным МАГАТЭ и ФААЭ, в мире уже накоплено 200 тыс. тонн ОЯТ, а каждый год с 420 АЭС выгружается по 12 тыс. тонн. В России, например, уже скопилось 15 тыс. тонн ОЯТ.
АЛЕНА Ъ-КОРНЫШЕВА