Нас COVID, а мы крепчаем

7 июля президент России Владимир Путин встретился в режиме видео-конференц-связи с членами правительства. Министр транспорта Виталий Савельев рассказал про то, что он летел по другому маршруту, чем разбившийся Ан-26,— и ничего. Вице-премьер Татьяна Голикова отчиталась о ситуации с коронавирусом, настаивая, что она все еще под контролем, и даже в Петербурге, где были матчи чемпионата то ли мира, то ли Европы. Министру труда Антону Котякову были заданы вопросы в лоб про горе-отцов—алиментщиков — и он ответил на них и за них президенту. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников — про бурное совещание президента с членами правительства.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Министр транспорта Виталий Савельев отчитался перед президентом как глава правительственной комиссии по расследованию причин катастрофы Ан-26 в Камчатском крае (см. “Ъ” от 7 июля). Он рассказал, что расследоваться будут три версии, и в том числе ошибка пилота.

— Завтра утром,— сказал он,— будет проведена встреча с летным составом для обсуждения сложившейся ситуации. Мы сегодня летали по маршруту в таких же, в общем-то, не очень хороших погодных условиях, но мы приземлились в Палану другим маршрутом, и у нас не было проблем.

Это было очень неожиданное заявление. Виталий Савельев, конечно, новичок в работе главой такой комиссии, и, возможно, ему не стоило, понимая, в каком тяжком состоянии сейчас живет вся Палана, говорить о том, чего там можно было избежать: они же вот избежали… Но он уже сказал это, и теперь ему и еще многим людям с этим жить.

— Поэтому мы хотим просто понять, почему было принято достаточно сложное решение командиром корабля,— добавил Виталий Савельев.— И мы надеемся, когда мы найдем черные ящики, мы получим на это ответы.

И наверняка ведь выяснится, что по-другому нельзя было никак. Надо, чтобы выяснилось.

— Давайте перейдем к другим вопросам,— произнес Владимир Путин после слов соболезнования, и уверен, что никто не вздохнул с облегчением, так как было ясно, что вторым вопросом, если он не первый, уже полтора года является коронавирус.

Вице-премьер Татьяна Голикова сообщила, что «индекс заболеваемости составил 110,7 на 100 тыс. населения, это на 17% больше, чем на прошлой неделе».

На это все мы, рядовые граждане, обратили внимание: вокруг заболевает все больше невинных людей.

Но есть, как говорится, и хорошие новости:

— Темп прироста,— продолжила вице-премьер,— неделя к неделе несколько замедлился, в предыдущую неделю заболеваемость прирастала на 24,2%. Доля случаев, которые зарегистрированы в столице, в городе Москве, сократилась до 29,6%, на втором и третьем местах, соответственно, располагаются Московская область и Санкт-Петербург. На остальные регионы Российской Федерации приходится чуть более 52% новых случаев. В 82 регионах страны заболеваемость растет, но некоторое снижение мы видим только в Москве. И здесь я должна отметить, что это стало возможным благодаря реализуемым ограничительным мерам и достаточно высоким, практически в разы, темпам вакцинации населения, и мы считаем, что эти меры нужно обязательно продолжать.

Татьяна Голикова не драматизировала ситуацию, хотя уверен, что могла бы: достаточно было сообщить, что который день подряд бьется рекорд по умершим от коронавируса за все время наблюдений.

Но она считала, видимо, что сейчас такие цифры усугубят общее депрессивное состояние и не помогут делу. Говорила она быстро, возможно, даже опережая темпы вакцинации:

— Также некоторое снижение наметилось в Кировской области! В Крыму значимая динамика отсутствует, но и нет какого-то существенного прироста.

Она отметила, что «в 69 регионах сейчас запрещены зрелищно-развлекательные мероприятия, оказание услуг общественного питания в интервале с 23:00 до 6:00. За последние три недели такой запрет введен вновь в 14 регионах страны».

Петербург тоже продемонстрировал такой подход. Изо всех ограничительных мер к чемпионату Европы была выбрана одна: рестораны с двух часов ночи до шести утра стали работать только навынос. Просто, как говорится, наотмашь по разгильдяйству и коронавирусу.

При этом Роспотребнадзор, например, работает на идею вакцинации уже просто через «не могу»: вакцинированным авиапассажирам, например, необязательно уже, как известно, делать ПЦР-тест по прилету в Москву. Лети, невакцинированный голубь, и чувствуй разницу.

Регионы, в отличие от Москвы, отстают в понимании обязательности вакцинации. Между тем Москва оторвалась в реализации этой идеи не на корпус и не на два, а такое ощущение, что навсегда (и наконец-то в городе стало не хватать вакцин, особенно в коммерческих центрах, и эти вакцины оказались востребованы населением уже всерьез, причем не под давлением работодателей, а по велению сердец: надо быстрее брать, блин, а то и тех, что есть, не останется!..).

— В этой связи,— сообщила вице-премьер,— по поручению правительства Роспотребнадзором подготовлен проект постановления, которым определены критерии оценки эпидемиологической ситуации, на основе которой региональные власти должны принимать решение о проведении массовых мероприятий… Показатели эти хорошо известны уже региону, мы их использовали на протяжении всего времени: это коэффициент распространения инфекции, темп прироста заболеваемости и уровень тестирования. Для каждого показателя устанавливается своя формула расчета, и на основании оценки главными государственными санитарными врачами будет проводиться расчет и по результатам этого приниматься обоснованное решение в качестве рекомендаций регионам о введении того или иного уровня возможности проведения массовых мероприятий.

То есть и регионы решили наконец-то обязать документом. А то Владимир Путин еще год назад сказал, что субъекты будут сами решать, что делать и когда вводить. По этому поводу было много разговоров. Ну так вот этому конец. На регионы, видимо, окончательно уже нет надежды: слишком долго думают, решения принимают в разные стороны, а не в одну.

Главным достижением при этом является все же спрос на вакцины, достигший ажиотажного. Никто не хочет быть или даже казаться социопатом.

— Хочу отметить,— добавила Татьяна Голикова,— что за последнюю неделю темпы вакцинации в среднем по Российской Федерации возросли уже более чем в 1,8 раза! Всего вакцинировано, по состоянию на сегодняшнее утро, первым компонентом почти 27 млн человек, из них получили оба компонента 18,5 млн.

При этом давайте отдадим должное Татьяне Голиковой, она нашла в себе силы признаться:

— Но должна отметить, что хуже всего ситуация сегодня складывается в Республике Дагестан. Буквально перед совещанием, которое вы сейчас проводите, мы проводили совещание с регионами, на котором в том числе заслушивали Республику Дагестан. Коллеги заверили в том, что ситуация у них находится под контролем, что они нарастят темпы вакцинации. Тем не менее показатели развития эпидемического процесса и уровня заболеваемости нас пугают!

Если уж вице-премьер употребила слово «пугают», значит, ей и в самом деле страшно.

— Коллеги заверили,— завершила Татьяна Голикова свою мысль,— что они справятся. Тем не менее я хочу подчеркнуть, что беспокойство у нас остается.

Еще одна новость состояла в том, что в правительстве решили уточнить категории населения, которые формируют группу коллективного иммунитета. Видимо, становится ясно, что вакцинацией, даже такой лихорадочной, как в последние дни, коллективный иммунитет в его классическом или, вернее, прежнем виде все равно никак не обеспечить, так что решено было расширить количество людей, подпадающих под это спасительное понятие.

— Председателем правительства дано поручение уточнить показатель достижения коллективного иммунитета,— рассказала Татьяна Голикова.— Этот показатель с учетом дополнения новыми категориями должен составить 80% взрослого населения Российской Федерации. Что это за категории? Это переболевшие, вакцинированные граждане, а также граждане, которые переболели или были вакцинированы более чем шесть месяцев назад и которые прошли повторную вакцинацию. Хочу отметить, что ранее эти категории граждан в расчетных показателях не учитывались. Сейчас мы на основании этого подхода проводим расчеты новой эпидемиолого-математической модели достижения коллективного иммунитета с учетом той цифры, которую назвала.

Не выборы, конечно, когда цифра 80% имеет критически роковое порой значение, но все-таки пандемия, и цифра «80» здесь — жизненно, если так можно выразиться, важный показатель.

— Как-то сказалось проведение чемпионата Европы по футболу в Питере на ситуации с коронавирусом, по вашей оценке? — уточнил президент.

— Владимир Владимирович, несмотря на то что и организаторы чемпионата мира по футболу…

— Европы…— пробормотал, не удержавшись, господин Путин.

— Ой, Европы, да! — с облегчением поправилась Татьяна Голикова.

Впрочем, ей даже шло перепутать чемпионат Европы с чемпионатом мира.

— …И власти города,— продолжила она,— старались соблюдать ограничительные меры, тем не менее под влиянием эмоций, конечно, граждане не могут до конца строго этому следовать, и на сегодняшний день есть рост заболеваемости в городе. Но мы контролируем эту ситуацию совместно с руководством города, стараемся предпринять весь спектр необходимых мер, для того чтобы преодолеть этот рост.

— Хорошо,— кивнул президент, который, без сомнения, участвовал в принятии решения об ограничительных мерах в Петербурге на время чемпионата и хотел теперь понять, кто в чем там оказался прав.

Антон Котяков, министр труда, был спрошен о дополнительных выплатах семьям с детьми. Причем Владимира Путина после разъяснений министра, которые тот делал, кажется, на высоком уровне погруженности в материал, заинтересовал прежде всего необычный вопрос:

— Антон Олегович, я внимательно слушал то, что вы говорили. Может быть, я чего-то не понял: что касается пособия на детей от 8 до 17 лет, которые растут в семьях с одним родителем. Вы сказали, что для того, чтобы получить это пособие, нужно решение судов по назначению алиментов. Так я вас понял или я что-то не уловил?

— Да, так и есть, Владимир Владимирович,— кивнул Антон Котяков.— У нас на сегодняшний день предусмотрено по нашим правилам, что для того, чтобы подать заявление, мама должна иметь судебное решение о назначении этих алиментных выплат.

— А если один родитель просто ушел из жизни, какие алименты? Не понимаю,— продолжил президент.

— Тогда,— разъяснил министр,— это будет единственный родитель, и в данном случае она получит без судебного решения сразу же эту выплату. Только в том случае, если отец жив, должно быть наличие судебного решения, предписывающее ему выплату алиментов. Если он не осуществляет данную выплату — это один вариант, либо если он ее осуществляет, но с учетом этих денежных средств семья все равно не выходит за черты бедности, то это тоже является основанием для получения выплаты.

Подробности доставлялись министром на гладкую поверхность совещания с какого-то совсем уже, казалось мне, илистого дна реки времени.

— По поводу того, что тот, кто должен платить алименты, не платит: он сегодня — платит, завтра — не платит? — уже прямо, впрочем после какого-то мучительного размышления, спросил президент.

— В данном случае, Владимир Владимирович,— невозмутимо ответил Антон Котяков,— у нас независимо от этого семья, если находится за чертой бедности с учетом этих поступлений, все равно будет претендовать на получение этой выплаты.

— Нет! — воскликнул президент.— А если числится, что платит вроде как, а потом — раз! — перестал! Потом опять платит!..

— При наличии судебного решения взыскание производится службой судебных приставов,— разочаровал министр.— Они четко контролируют поступление денежных средств, и в случае если денежные средства не поступают, то мы семье эту выплату назначаем.

— То есть нужна будет дополнительная информация от судебных приставов? — упрямо интересовался Владимир Путин.

— Мы это отработали и на сегодняшний день организовали электронный документооборот со службой судебных приставов,— продолжал свою невозмутимость Антон Котяков.

— Понял… Хорошо, ладно… Спасибо…— вздохнул президент.

А странно, что Владимира Путина вдруг так заинтересовали проблемы выплаты такого рода алиментов, что ли.

Андрей Колесников