Лауреатом Нобелевской премии по литературе стал 73-летний профессор Кентского университета Абдулразак Гурна, живущий в Великобритании танзанийский писатель родом с острова Занзибар. Нобелевский комитет отметил его «бескомпромиссное и эмоциональное исследование последствий колониализма» и интерес к «судьбе беженцев, оказавшихся в водовороте культур и континентов». Приглядевшись к списку конкурентов Гурны, Михаил Трофименков впал в недоумение — ни в коем случае не относительно литературного дарования писателя, но исключительно по поводу логики Нобелевского комитета.
Писатель Абдулразак Гурна
Разговоры о том, «про что» стала литературная Нобелевская премия за последние годы, набили оскомину. Понятно, что не про литературу, в отличие от тех времен, когда ее удостаивались, если вести речь хотя бы о русских писателях, Бунин и Шолохов. И даже не про политику времен нобелевских триумфов Пастернака и Солженицына. В любом случае речь тогда шла про большую литературу или большую политику — или про большую литературную политику.
Если бы эта традиция сохранялась, то в 2021 году лауреатами могли бы стать числившиеся в фаворитах (хотя, конечно, неформальные списки претендентов условны) блестящий и модный Харуки Мураками или Людмила Улицкая, пусть и не слишком оригинальный литератор, но оппонент российской власти.
Однако же победил Гурна.
Его победу можно было бы — слишком легко — объяснить тем, что на смену большой литературе и большой политике пришли большие гуманитарные тренды. Сам Гурна — можно сказать что и беженец. Араб и мусульманин, он переехал в Великобританию в 1968 году в связи, как деликатно пишет «Википедия», с «антиарабскими настроениями» на Занзибаре. На самом деле после свержения местного султана и присоединения острова к Танзании в 1964 году последовала дикая резня мусульман, унесшая до двадцати тысяч жизней. И да, лучшие романы Гурны — «Путь паломников» (1988), «Рай» (1994), «Восхищенная тишина» (1996), «Дезертирство» (2005) — посвящены травме колониализма или сближению, иногда трагическому, иногда трагикомическому, культур бывших колонизаторов и бывших покоренных народов. И да, Гурна — а это очень модно — авторитетный исследователь «постколониальной литературы».
Литературно-политическая закавыка нобелевской коллизии-2021 — в одном.
Помимо Мураками и Улицкой среди возможных соперников Гурны числился Нгуги Ва Тхионго. Великий — действительно великий — кенийский писатель.
Да что там кенийский — он по праву считается ведущим литератором Восточной Африки, в ареал которой входит и Занзибар. В отличие от Гурны, его талант могли оценить еще советские читатели. Книги Ва Тхионго, включая его шедевр «Кровавые лепестки» (1977), посвященные той же самой травматически-колониальной тематике, обильно переводились в СССР. Томик его прозы вышел наравне с прозой Кортасара и Борхеса в изысканной серии «Мастера зарубежной прозы».
Ва Тхионго на одиннадцать лет старше Гурны. Его судьба, если судьба может являться аргументом в литературном споре, драматичнее: он и в кенийской тюрьме сидел, и был «Международной амнистией» назначен «узником совести». И о «постколониальной культуре» писал исследования еще на заре 1970-х годов, когда и самого этого словосочетания никто не знал. Одним словом, ученик опередил учителя, последователь — провозвестника, а внешняя актуальность — глубокую культурную память.