Подпавший под западные санкции белорусский производитель калия «Беларуськалий» начал терять потребителей: от крупного контракта отказалась норвежская Yara, закупавшая около 1,5 млн тонн ежегодно. Собеседники “Ъ” фактически единственным вариантом сохранения экспорта видят продажу белорусского калия через российские компании вплоть до покупки ими «Беларуськалия». Юристы же находят в такой схеме существенные риски.
Фото: Виктор Драчев, Коммерсантъ
Фото: Виктор Драчев, Коммерсантъ
Норвежская химическая компания Yara, закупающая около 10–15% от общего производства белорусского производителя калия «Беларуськалия», прекращает сделки с его экспортным трейдером Белорусской калийной компанией (БКК). США ввели санкции против БКК, в том числе ограничение доступа к долларовым операциям, в конце декабря. Их влияние на цепочку поставок вынудило Yara инициировать свертывание операций с БКК, сообщила норвежская компания, отметив, что завершит процесс к 1 апреля. Yara стала первым крупным потребителем белорусского калия, который официально заявил об остановке импорта из страны. В БКК не стали комментировать ситуацию.
Источники “Ъ” на химическом рынке говорят, что сейчас в БКК «царит паника», так как нет никаких очевидных путей решения проблемы сбыта продукции «Беларуськалия» (в 2020 году компания произвела 12,2 млн тонн калия, в первом полугодии 2021 года — 6,5 млн тонн). Компания традиционно заключает долгосрочные ежегодные контракты с Китаем и Индией, срок которых уже истек, а остальное продает на рынке. Среди возможных вариантов выхода из кризиса собеседники “Ъ” называют торговлю через российские компании — уже существующие или вновь созданные по договоренности с властями, достижение договоренности с регуляторами США о получении отсрочки (подобно временной лицензии, которой пользовался «Русал» в 2018–2019 годах), а также выкуп «Беларуськалия» российскими партнерами.
Но, уверены источники “Ъ”, ни один из этих вариантов невозможно реализовать до апреля 2022 года. К тому же физически Россия не способна реэкспортировать все объемы белорусского калия. По оценкам собеседников “Ъ”, речь может идти о перевалке через российские порты не более 3 млн тонн ежегодно, остальное может вывозиться через своповые схемы.
Собеседники “Ъ” отмечают, что пока российские компании и власти никаких конкретных предложений от Минска не получали.
При этом они не сомневаются, что ситуация вокруг белорусского калия, на который приходится около 20% мирового экспорта, будет одним из основных факторов неопределенности и сохранения высоких цен на калийные удобрения как минимум в первом полугодии 2022 года. К концу прошлого года спотовые котировки достигли 13-летних пиков в $650 за тонну.
О готовности частично заместить выпадающие объемы из Белоруссии уже заявил крупнейший мировой производитель калия — канадская Nutrien, у которой есть простаивающие мощности. В российских компаниях—производителях калия ситуацию комментировать не стали.
Александр Лукашенко, президент Белоруссии, на встрече с президентом РФ Владимиром Путиным 29 декабря 2021 года:
«Нас продолжают душить, душить»
Руководитель корпоративной практики КИАП Антон Самохвалов считает возможным трейдинг белорусских удобрений через Россию. Он указывает, что, хотя европейский регламент запрещает действия, прямо или косвенно направленные на обход санкций, он не допускает приобретения калия конкретно у белорусских компаний. «С нашей точки зрения, это снижает риск для российских компаний в связи с покупкой продуктов, содержащих поташ, у белорусских компаний с последующей перепродажей в Евросоюз, но отнюдь не исключает его»,— говорит юрист.
Руководитель юридической практики CM Grace Consulting Ltd Екатерина Орлова отмечает, что трейдеры и потребители могли бы обойти санкционные ограничения, перейдя на расчет в отличных от доллара валютах, например рублях. Но здесь существует риск вторичных санкций со стороны США. По мнению госпожи Орловой, с учетом географического расположения Белоруссии организация экспорта калия исключительно с участием компаний, которые не являются резидентами США и ЕС, не используют долларовые счета и не работают с банками, которые их обслуживают,— это утопия.