Ситуация в отечественном драматическом театре развивается стремительно: если вчера стоило говорить о том, что наша культурная жизнь обеднеет и ее ждет ощутимый регресс, сегодня речь уже может идти об изоляции России, которой не было даже во времена железного занавеса. Рассказывает Алла Шендерова.
В потоке коллективных писем выделяется личное обращение Льва Додина к президенту Путину: «Остановитесь!»
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
В потоке коллективных писем выделяется личное обращение Льва Додина к президенту Путину: «Остановитесь!»
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Кадровые потери начались в первый же день спецоперации: в знак протеста против действий российских властей на Украине с поста директора московского Центра имени Мейерхольда (ЦИМ) ушла Елена Ковальская. На следующий день должность худрука Театра имени Маяковского оставил Миндаугас Карбаускис, с которым связано последнее десятилетие этого театра, до прихода Карбаускиса находившегося в плачевном состоянии.
Тенденция последних шести дней — письма протеста. Полного единства в творческих рядах нет, но подавляющее большинство требует немедленного окончания военных действий. С антивоенными петициями к правительству обратились ведущие деятели театра, причем среди подписантов оказались даже те, кто, как худрук Александринки Валерий Фокин, в 2014-м поддерживал политику президента Путина на Украине и в Крыму.
24 февраля в фейсбуке театрального критика Марины Давыдовой появилось личное обращение, призывающее театральных деятелей подписать петицию против боевых действий в Украине. Петицию, подписанную многими ведущими театральными деятелями России, опубликовал журнал «Театр».
Создатель и многолетний худрук петербургского Малого драматического театра (МДТ) Лев Додин написал письмо президенту Путину с призывом «Остановитесь!». С таким же призывом к президенту обратился в Instagram ученик Додина актер МДТ Данила Козловский.
Ассоциация театральных критиков России отправила письмо в поддержку коллег из украинской секции Международной ассоциации театральных критиков. Войну письменно осудили очень многие в театральном цеху — от российских шекспироведов (они высказались одними из первых) до международного фестиваля-школы «Территория» и собравшего под своим воззванием несколько тысяч подписей основателя Мобильного художественного театра Михаила Зыгаря.
Однако единства в театральных рядах не получилось: Худрук Театра имени Табакова Владимир Машков выступил в поддержку ДНР и ЛНР и даже пообещал переводить в эти республики средства, вырученные от показов спектакля «Матросская Тишина». Исполнить обещание будет трудно — живущий на Украине сын Галича Григорий Михнов-Вайтенко, обладающий авторскими правами на пьесу, собирается запретить ее показы.
На пятый день спецоперации появилось заявление в поддержку ведения военных действий, подписанное ректором ГИТИСа Григорием Заславским, ректором ВГИКа Владимиром Малышевым, ректором Училища имени Щукина Евгением Князевым, ректором РАМ имени Гнесиных Александром Рыжинским и ректором Московской консерватории имени Чайковского Александром Соколовым. В нем, в частности, говорится: «Ассоциация вузов искусства и культуры с пониманием восприняла решение о признании ДНР и ЛНР. <…> В истории России не раз возникала необходимость оказывать помощь братским народам, в том числе и украинскому…»
27 февраля режиссер и один из создателей театра АХЕ Максим Исаев, чью «Сказку о Золотом петушке» сыграли в рамках программы «Маска Плюс» на сцене Театра на Таганке, выступил после спектакля с призывом прекратить боевые действия на Украине. На следующее утро департамент по культуре правительства Москвы собрал худруков столичных театров, порекомендовав им не высказываться о военных действиях. Второй показ спектакля «Сказка о Золотом петушке» был отменен по инициативе руководства Таганки. Днем 1 марта худрук ЦИМа Дмитрий Волкострелов получил уведомление об увольнении. Таким образом, ЦИМ потерял уже обоих руководителей, и как стало известно вечером 1 марта, оказался слит с театром «Школа драматического искусства»
Дирижер Иван Великанов, выступивший 25 февраля в Нижегородской опере с короткой антивоенной речью и исполнивший фрагмент бетховенской «Оды к радости» перед спектаклем «Свадьба Фигаро», был отстранен руководством нижегородского театра от выступления в Москве на «Золотой маске» (хотя был номинирован на премию как дирижер-постановщик все той же «Свадьбы Фигаро»). Из состава музыкального жюри «Маски» уже вышел один человек — оперный критик Ая Макарова. Если то же самое сделают другие члены жюри, конкурс окажется под вопросом.
У проходящего сейчас в Москве фестиваля «Золотая маска» вообще большие потери. Не приедет никто из иностранных коллег — продюсеров, режиссеров и критиков, присматривавших в Москве спектакли, которые затем обычно приглашались на лучшие театральные смотры мира. Целиком отменилась польская программа «Маски», подготовленная критиком и куратором Мариной Давыдовой, в рамках которой мы могли увидеть хит прошлогоднего Авиньонского фестиваля «Части женщины» венгра Корнеля Мундруцо (спектакль поставлен в варшавском театре ТР), выдающуюся, по словам Давыдовой, «Одиссею» Кшиштофа Варликовского и новый спектакль корифея польского театра Кристиана Люпы «Imagine» — о группе The Beatles.
Под большим вопросом существование всех российских фестивалей с международной программой. В разных странах и культурных сферах раздаются призывы не приглашать больше Россию на фестивали, отозвать лицензии проката у фильмов, таким образом, речь идет уже не об отдельных репутационных потерях, а о наступающем параличе культурной жизни. О котором и подумать не могли, например, деятели культуры в СССР, чьи фильмы, спектакли и выставки с большим трудом пускали за рубеж, но там они часто оказывались желанными гостями. Сейчас ситуация другая: нас больше нигде не ждут.
Если добавить к этому, что искусство вообще, а театр как самое злободневное из искусств в первую очередь не может существовать в вакууме и развивается только в диалоге с искусством других стран и культур, то катастрофа в той сфере, которую мы привыкли называть великим, всемирно известным, многовековым (подставьте свой эпитет) российским театром, приобретает вполне эпический размах.