 |
ФОТО: ДМИТРИЙ АЗАРОВ  Сегодня РСПП (на фото — его глава Аркадий Вольский) с неуверенностью смотрит в светлое будущее |
Победители
"На первом съезде РСДРП..." — обмолвился Аркадий Вольский, открывая IX съезд РСПП(Р) в октябре 1998 года. Колонный зал Дома союзов взорвался аплодисментами. Так же горячо присутствовавшие приветствовали слова гостя съезда, тогдашнего премьера Евгения Примакова: "Теория о том, что рынок все решит сам, оказалась несостоятельной".
Ничего удивительного в этом нет: РСПП с самого начала был организацией не капиталистических предпринимателей, а социалистических "красных директоров". Еще в июне 1990 года эти директора вступили в создаваемый Научно-промышленный союз (НПС) во главе с народным депутатом СССР и членом ЦК КПСС Аркадием Вольским. В декабре 1991 года НПС был преобразован в РСПП, Вольский остался президентом, а директора — членами союза.
Звездный час этого краснодиректорского союза наступил осенью 1998 года. После августовского дефолта либеральные экономические доктрины и их носители были временно списаны в архив. Экономполитику стали определять первый вице-премьер член КПРФ Юрий Маслюков и академики-дирижисты. Государство должно было вернуть себе командные высоты в экономике.
Премьер Примаков успокаивал делегатов съезда, который тогда называли съездом победителей: "приватизация должна увеличивать рабочие места", "ускоренных банкротств больше не будет". Мэр Москвы Юрий Лужков, также приглашенный на съезд, восторженно заметил: "Наконец-то премьер говорит на нашем языке!" Языке жесткого госрегулирования экономики и протекционизма. Вольский вел себя как лидер победившей партии. Проводив в Кремль Примакова (он так задержался в Колонном зале, что на полчаса опоздал к Борису Ельцину), президент РСПП заметил, что место премьера в президиуме съезда неожиданно занял Виктор Черномырдин. Делегаты возмутились. Раздавались даже крики "Долой!". "Красные директора" не могли простить Черномырдину увлечения либеральными экономическими идеями, даже если они и были навязаны ему Анатолием Чубайсом. Вольский умело разрядил обстановку: "Смены власти больше не будет!"
|
|
||||
|
|
||||
 |
ФОТО: ДМИТРИЙ АЗАРОВ В первый срок президентства Владимира Путина РСПП превратился в союз только тех промышленников и предпринимателей, которые вовремя сверили часы с Кремлем. Второй срок грозит ему исчезновением |
А потом в предпринимательском движении начались новые времена. Примаков ушел в отставку, и "красные директора" уже не могли так уж откровенно мечтать о возврате к социализму. На X съезд РСПП в декабре 1999 года никто из заметных руководителей не пришел. Не было ни президента Путина, ни премьера Касьянова и на XI съезде в октябре 2000 года.
И тут в РСПП потянулись олигархи, которых летом 2000 года так равноудалили от президента, что они всерьез забеспокоились. Сначала олигархи вроде бы хотели создать собственный профсоюз, но то ли не смогли договориться, то ли в Кремле хотели осуществлять контроль над олигархами в рамках проверенной старой организации. Как бы то ни было, олигархи решили вступить в РСПП и занять там ключевые позиции.
Возглавили союзное движение Владимир Потанин, тогдашний глава Импэксбанка Олег Киселев, председатель совета директоров АФК "Система" Владимир Евтушенков, гендиректор "Объединенных машиностроительных заводов" Каха Бендукидзе и глава "Альфа-групп" Михаил Фридман. Но сразу захватить "красный" РСПП им не удалось. На XI съезде союза в октябре 2000 года, куда пригласили олигархов, гости чувствовали себя явно неуютно. Киселев был настолько расстроен нежеланием команды Вольского поделиться рычагами управления РСПП, что стал предлагать своим партнерам создать все-таки свою организацию. Зато президент РСПП был в своей тарелке. Привычно едко шутил: "Вот меня спросили делегаты: 'Вы олигарх?' Отвечаю: 'Если погибну, считайте меня олигархом!'"
Но через месяц Аркадий Вольский уступил. Олигархи вошли в правление союза и составили большинство в его бюро. Вольский сумел сохранить пост президента РСПП, но ему оставили лишь номинальные функции. Теперь союз работал на олигархов. Встречи президента Путина с крупными бизнесменами с 2000 по 2003 год были по существу встречами с руководством "нового" РСПП.
Олигархам удалось решить ряд корпоративных проблем: снизить налог на прибыль, сократить объем обязательных продаж экспортной выручки (Минфин и ЦБ сопротивлялись до последнего, но после резкого выступления Кахи Бендукидзе на встрече с президентом в июне 2001 года объем обязательных продаж сократили сразу на 25%), либерализовать валютный режим, наконец, получить обещания властей начать борьбу с коррупцией и ликвидацию административных барьеров. Вольский все либеральные инициативы олигархов поддерживал, но старался держаться в тени.
Его час настал после ареста 2 июля 2003 года одного из главных акционеров ЮКОСа Платона Лебедева. Олигархи написали возмущенное письмо Путину, в котором обвинили силовиков в "преследовании собственных политических и экономических интересов" и выходе из правового поля. Но передать его лично президенту никто не решился. Пришлось это сделать Аркадию Вольскому 11 июля на экономическом совещании в Кремле. Путину письмо не понравилось, и Вольский стал вести себя осторожнее.
В качестве президента РСПП 21 июня он подписал еще одно письмо президенту. Но текст его был куда более верноподданническим. Авторы (среди них были также лидеры бизнес-организаций "Деловая Россия" и "Опора России") предложили властям заключить новый общественный договор, в соответствии с которым силовики поменьше сажали бы предпринимателей в тюрьму, а те перестали бы давать взятки и сполна платили бы налоги. Вручая письмо, Вольский недовольно пробормотал: "Заплатили бы сразу $286 млн. Ничего бы не случилось".
На арест Михаила Ходорковского президент РСПП реагировал еще мягче. Во всяком случае, он смог заманить Путина на последний XIII съезд РСПП прежде всего тем, что обещал не касаться ЮКОСа. Вольский слово сдержал. Да и олигархи предпочитали избегать этой темы. В кулуарах съезда они осторожно высказывались в том духе, что арест Ходорковского — это его личное дело. А с трибуны говорили о социальной ответственности бизнеса.
Так что это был уже съезд не победителей, а побежденных. Стало ясно, что олигархам РСПП больше не нужен. Более того, даже опасен. В Кремле решили не просто равноудалить олигархов, как четыре года назад, а вообще лишить их этого статуса.
Поэтому уже спустя два месяца после XIII съезда — в конце января этого года — Владимир Потанин предложил слить все три предпринимательских организации в одну. Если бы его предложение было принято, то XIII съезд РСПП оказался бы последним, а Аркадий Вольский стал бы бывшим президентом бывшего союза. Однако пока дело ограничилось созданием в августе координационного совета во главе с Александром Шохиным. Правда, вряд ли господин Шохин надолго задержится в новом кресле. Вопрос о слиянии никто не снимал.
Кремлевские
И вот очередной съезд. И знаменует он новый этап в развитии предпринимательского движения в России. При котором ключевые позиции занимают уже далеко не олигархи. С крупным капиталом сейчас модно бороться. Например, 28 октября в Штутгарте российский премьер Михаил Фрадков неожиданно заявил немецкими предпринимателям, что после принятия нового закона о конкуренции "доля крупных структур ежегодно будет сокращаться на 1-2%". Источники "Власти" в правительстве пояснили, что речь идет о больших штрафах за нарушение антимонопольного законодательства и увольнении чиновников, вовремя не заметивших этих нарушений.
Однако это не значит, что крупных предпринимателей вообще не будет. Будут — только не старые "частные" олигархи, а новые, представляющие Кремль.
Правила игры изменились, теперь они таковы: если раньше, чтобы претендовать на влияние во взаимоотношениях с властью, бизнесмен должен был сначала стать успешным в своем деле, то теперь все наоборот. Власть командирует госчиновников в бизнес, или они это делают самостоятельно от лица власти. Олигархи не вымерли, они стали госолигархами. Классический пример — Алексей Миллер. К той же когорте можно причислить Сергея Богданчикова, теперь главного нефтяника "Газпрома", и даже Игоря Сечина, пока остающегося председателем совета директоров "Роснефти" и немало потрудившегося в деле наследования Михаилу Ходорковскому вместе с Владиславом Сурковым, председателем совета директоров "Транснефтепродукта". Конечно, этим господам незачем участвовать в РСПП. Напротив, это союз должен приспосабливаться к тому, что лицо крупного российского бизнеса приобрело черты питерских силовиков.
В какой-то степени круг замкнулся. Начали предпринимательское движение государственные "красные директора", а закончилось оно такими же государственными "кремлевскими комиссарами".
КОНСТАНТИН СМИРНОВ
|
Одна из основных претензий государства к "частным" олигархам состоит в том, что они сделали состояние за счет страны. Александр Воловик, председатель совета директоров нефтегазовой корпорации "Би-Газ-Си": — Только тем, что получил бесплатное образование. А если государство решило с кого-то взять по долгам, пусть берет с тех, кому давало. Я же ничего не приватизировал и не приобретал у государства, поэтому не считаю себе чем-то обязанным ему. Главное, чтобы оно поменьше вмешивалось в дела бизнеса, в противном случае оно его просто уничтожит. Владимир Евтушенков, председатель совета директоров АФК "Система": — Каждый человек чем-то обязан государству. Наверное, благодаря государству созданы нынешние бизнес-структуры. Но я не считаю, что теперь обязан ему. По крайне мере, тогда таких условий никто не ставил. Зачем сейчас что-то требовать? Владимир Брынцалов, генеральный директор компании "Брынцалов А": — Я обязан государству только платить налоги — их я плачу. Кроме того, государство — мифическое понятие. Кому, за что я должен? Депутаты принимали законы, чиновники за взятки чего-то раздавали, а теперь государство требует плату. Нонсенс. Да и срок давности истек. В конце концов, если властям на что-то не хватает денег, лучше бы они по-тихому пустили шапку и попросили бизнес скинуться. Например, на строительство дорог в Москве я бы подкинул копеечку. Борис Титов, председатель правления компании "Интерхимпром", глава общественной организации "Деловая Россия": — Бизнес я создавал без помощи государства, но смог создать его благодаря тому, чему меня научило государство. Бизнес — часть общества, он владеет теми благами, которое создает общество, поэтому бизнес должен быть социально ответственным. Сегодня мы должны идти к правильному, цивилизованному, конкурентоспособному рынку. Без помощи государства на первом этапе его становление невозможно. Олег Ашихмин, соучредитель компании "Акванова Лайн", президент Нефтяного клуба Санкт-Петербурга: — Наверное, только тем, что оно держит нас в постоянном напряге, не давая расслабиться. Но никаких дивидендов я государству не должен. Когда оно кому-то чего-то раздавало, я не занимался бизнесом. А потом всего достиг собственными руками и головой. Александр Лебедев, бывший президент Национального резервного банка, депутат Госдумы: — В бизнесе — ничем. Когда я в нем был, я был бы очень сильно обязан государству, если бы оно не мешало. А всякое сокращение олигархического капитала в частном секторе ведет к его росту в государственном. Эта штуковина пострашнее будет. Все эти очковтиратели и паразиты, которые руководят госпредприятиями, будут намного страшнее частных олигархов. Андрей Коркунов, председатель совета директоров Одинцовской кондитерской фабрики: — Ничем. Наше предприятие создавалось почти с нуля, мы ничего у государства не брали и никаких преференций не получали. Брали и получали те, кто уже существовал в каком-то готовом виде, вот они-то и должны государству. Им эти льготы и преференции на условиях возврата и предоставляли. Лев Вайнберг, президент международного инвестиционного объединения "Солев": — Кроме налогов, которые я исправно плачу, ничем. Что мы можем еще вернуть — мозги? Но государство, по-моему, к ним не имеет никакого отношения. Частные предприятия отделены и независимы от государства, поэтому должен кто-то чего-то государству или нет — каждый решает сам. Артем Тарасов, вице-президент швейцарского финансового дома "Кредит Приве": — Я все свои обязательства выполнил и долги отдал. Работал в Госдуме, создавал ряд компаний: "Русское лото", "Трансаэро", "Коммерсантъ". Они работают и платят налоги. Это я могу предъявить претензии государству и требовать неустойку за то, что оно меня преследовало, я восемь лет жил за границей и не смог стать олигархом. Вообще, это странная позиция. С Фрадковым лично делиться надо? У нас все перевернуто с ног на голову. Олигархи могут с большей пользой использовать средства для развития экономики. Но как раз государство должно создать условия для инвестирования в Россию. |