Президентский Совет по правам человека (СПЧ) направил в Госдуму критический отзыв на проект нового закона об иностранных агентах. Эксперты совета указывают, что он «фактически необоснованно расширяет возможность» попадания граждан, НКО и СМИ в реестр иноагентов. Авторы отзыва предлагают парламентариям отказаться от расплывчатых формулировок наподобие «иностранного влияния» — и считают дискриминационной идею создания списка «аффилированных с иноагентами лиц». В свою очередь, часть правозащитников считает, что нет смысла бороться за «сглаживание острых углов» у изначально «репрессивного закона».
Глава СПЧ Валерий Фадеев
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ
Глава СПЧ Валерий Фадеев
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ
Члены комиссии СПЧ по развитию гражданского общества вместе с коллегами из комиссии по трудовым правам подготовили отзыв на проект единого «иноагентского» закона. Его 21 апреля представили замминистра юстиции Олег Свириденко и глава комиссии Госдумы по расследованию фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела РФ Василий Пискарев. Напомним, что этот проект — итог широкой общественной кампании по изменению иноагентского законодательства. Известные юристы, журналисты и политики несколько лет предлагали руководству страны убрать из закона наиболее одиозные нормы и требования; члены СПЧ неоднократно говорили об этом лично Владимиру Путину. В январе 2022 года президент поручил СПЧ, Минюсту и Генпрокуратуре до 1 мая «проанализировать» законодательство об иноагентах «и практику его применения».
Сейчас Минюст ведет четыре реестра иноагентов: НКО, СМИ, общественных объединений без юрлица и физлиц. В общей сложности в них находятся более 200 граждан, СМИ, НКО, организаций и общественных объединений. Значительное количество НКО после присвоения иноагентского статуса были вынуждены закрыться из-за потери финансирования; СМИ жаловались на резкий отток рекламодателей; физические лица — на проблемы с поиском работы, необходимость создавать юрлицо и заполнять бессмысленные отчеты о его «деятельности». Также гражданам приходится ставить иноагентскую маркировку к любой записи или фотографии в личных соцсетях или сообщению в чате.
Критики закона предполагали, что новый закон устранит эти «перекосы», однако их ожидания не оправдались. Члены СПЧ обращают внимание, что для присвоения статуса иноагента больше не нужно доказывать получение «иностранного финансирования или иных видов помощи» — достаточно заявить про «воздействие» любого «иностранного источника» на гражданина или СМИ.
Способы «воздействия» в законе «не ограничены», что создает «пространство для неограниченного расширения коррупционных возможностей». Кроме того, проект не предполагает никакой проверки на реальность «иностранного влияния», возмущаются в СПЧ.
Отдельно отмечается, что вносить в реестр можно будет кого угодно: «Деятельностью, в связи с осуществлением которой лицо может быть включено в реестр, фактически может быть признана любая деятельность, в том числе рекламная». Ранее в беседе с “Ъ” эксперты указывали, что закон позволяет считать «иностранным влиянием» ужин с другом-иностранцем — или даже россиянином, у которого есть родственник-иностранец.
Члены совета предлагают депутатам два варианта: либо полностью исключить из законопроекта формулировку об «иностранном влиянии» и связанные с ней нормы, либо установить четкий перечень «конкретных проверяемых характеристик форм иностранного влияния и форм деятельности, ведущей к включению в реестр». «Последствием признания лица иностранным агентом является ограничение в правах, гарантированных ст. 29 Конституции ("Каждому гарантируется свобода мысли и слова".— “Ъ”), поскольку выражение мнения по тем или иным вопросам общественной жизни влечет за собой ограничения в социально-трудовых правах,— говорится в заключении СПЧ.— Например, физическое лицо, получившее статус иностранного агента, становится потенциально опасным для любого работодателя, поскольку работодатель также может быть признан иностранным агентом, попавшим под влияние работника — иностранного агента». Здесь же СПЧ просит исключить любые коммерческие организации из числа потенциальных получателей статуса иноагента.
Также комиссии СПЧ считают необходимым отказаться от списка «аффилированных с иноагентами лиц». Согласно законопроекту, в него могут попасть граждане, которые когда-либо были связаны партнерскими или трудовыми отношениями с иноагентами.
Соавтор документа, глава комиссии СПЧ по развитию гражданского общества Светлана Маковецкая пояснила “Ъ”, что члены совета оценили идею нового статуса «через призму трудовых прав»: «В такой список могут попасть люди совершенно случайные, когда-то не предугадавшие, что будут как-то связаны с иноагентами. Но получится, что их внесут в список, это повлечет негативные последствия для их трудовых прав. Конечно, такую несуразность из закона следует убирать».
Добавим, что законопроект предполагает «полный запрет для лиц, имеющих статус иностранных агентов, заниматься образовательной, просветительской деятельностью в отношении несовершеннолетних, а также готовить для них информационные материалы». Члены СПЧ указывают на последствия такого запрета: для граждан создаются условия, «при которых они не смогут работать в дошкольных, школьных организациях, организациях дополнительного образования, не будут иметь возможности проводить методическую работу или заниматься частным репетиторством». Это «запрет на доступ к профессиям в области образования», поэтому в СПЧ предлагают «пересмотреть перечень ограничений».
Глава СПЧ Валерий Фадеев письменно попросил председателя комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Василия Пискарева «учесть» отзыв двух комиссий совета. Отметим, некоторые юристы, представлявшие интересы НКО-иноагентов, заявляют, что не видят смысла анализировать достоинства и недостатки нового законопроекта, поскольку речь в нем идет об оптимизации ведения реестров, включение в которые по сути означает поражение в правах. «Это инструмент давления на инакомыслящих,— считает, в частности, глава юридической службы фонда «Русь сидящая» (внесен в реестр иноагентов) Ольга Подоплелова.— Любые попытки сгладить острые углы в репрессивном законе — это игра с шулером».