Во вторник Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) вынес постановление, которого российские НКО ждали больше девяти лет. С 2013 года Страсбург принял больше 70 жалоб на «иноагентское» законодательство — и только теперь вынес по ним единое решение. Технически ЕСПЧ встал на сторону российских организаций, однако их представители откровенно разочарованы решением, а половина НКО-заявителей не дождалась и такой победы. Тем более что Россия не собирается исполнять постановление, о чем во вторник заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Закон об иностранных агентах был принят в России в 2012 году, после волны оппозиционных протестов. Его авторы заявляли, что добиваются «финансовой прозрачности» благотворительных фондов и правозащитных организаций. Для попадания в реестр НКО должна была вести «политическую деятельность» и одновременно получать иностранное финансирование. Российские власти утверждали, что скопировали и эту норму, и сам термин с американского законодательства. По их словам, от иноагентов требуется лишь две вещи — указывать свой статус и подробнее отчитываться о своей деятельности. В ответ правозащитники указывали, что в США такой закон касается профессиональных лоббистов. Они называли российскую норму дискриминационной и стигматизирующей, заявляя, что статус иноагента отпугивает граждан. Юристы же предупреждали о неопределенности термина «политическая деятельность» — и о серьезных штрафах, которые грозят иноагентам за малейшие нарушения. Несмотря на то что в законе было записано исключение для экологической, медицинской, научной и тому подобной деятельности, соответствующие НКО также пополняли ряды иноагентов. Уже в 2013 году первую жалобу на закон подала в ЕСПЧ как раз зеленая организация «Экозащита». За ней последовали «Комитет против пыток», комитет «Гражданское содействие» (помощь беженцам), движение «Голос» (защита избирательных прав), «Солдатские матери», «За права человека» и другие НКО. Они рассказывали ЕСПЧ про фактическое принуждение к закрытию, потерю финансирования, тысячные и даже миллионные штрафы за отсутствие надписи «иноагент» на своих сайтах, в соцсетях и публикациях и про расплывчатые требования законодательства.
ЕСПЧ объединил 73 схожих жалобы в общее дело «Экозащита и другие против России». При этом 36 организаций-заявителей были вынуждены закрыться — как они утверждали, в результате «иноагентской» дискриминации.
У российского правительства была иная точка зрения: власти страны заявили Европейскому суду, что некоторые НКО самоликвидировались из-за «нежелания адаптироваться к существующим правовым реалиям»; проблемы других возникли из-за нарушения требований к отчетности и бухгалтерскому учету. Правительство РФ настаивало, что «обязательство зарегистрироваться в качестве иностранного агента не запрещало и не ограничивало возможности организаций-заявителей участвовать в свободных дебатах и политической деятельности в России и выражать свои идеи».
Во вторник ЕСПЧ вынес итоговое решение — через девять лет после обращения «Экозащиты». Суд подтвердил, что закон об иноагентах противоречит Европейской конвенции, «препятствует развитию гражданского общества» и «не является предсказуемым», то есть практика его применения «избирательна». Также в постановлении говорится, что понятие «иностранный агент» является «необоснованным», а решения о внесении в реестр «основаны на чрезмерно широком толковании» терминов «политическая деятельность» и «иностранное финансирование».
Постановление оставило у заявителей двоякое впечатление: опрошенные “Ъ” правозащитники говорят, что суд «уклонился» от анализа части их претензий. Бывший старший юрист признанного иноагентом и ликвидированного ПЦ «Мемориал» Татьяна Глушкова обращает внимание, что у ЕСПЧ была возможность проанализировать не только текст закона об иноагентах, «но и цель, с которой он был принят». «ЕСПЧ сказал, что не видит необходимости рассматривать вопросы о нарушении запретов на дискриминацию и преследования по политическим мотивам,— говорит госпожа Глушкова.— А если бы ЕСПЧ установил, что закон был принят именно для политического давления на гражданское общество, для ограничения работы НКО, это было бы гораздо более значимо».
Глава юридической службы фонда «Русь сидящая» (внесен в реестр иноагентов) Ольга Подоплелова называет решение «беззубым». Она указывает: постановление основывается на допущении ЕСПЧ, что закон об иноагентах якобы преследует законную цель повышения прозрачности работы НКО. Госпожа Подоплелова видит в этом «фундаментальную логическую ошибку». «Уже несколько лет Венецианская комиссия и Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ твердят, что "от ассоциаций не следует требовать представления большего количества отчетов и информации, чем от других юридических лиц"»,— указывает она. Однако аспект дискриминации НКО и НКО с иностранным финансированием ЕСПЧ анализировать не стал. Ольга Подоплелова призналась “Ъ”, что разочарована постановлением ЕСПЧ, который, по ее мнению, «подает плохой сигнал другим юрисдикциям, которые тоже склонны всячески ограничивать работу гражданского общества».
«Это большая победа, но очень жаль, что ее пришлось ждать так долго»,— дипломатично высказался глава международной практики «Агоры» Кирилл Коротеев.
Действительно, Европейский суд явно не торопился выносить постановление, за что его не раз критиковали сами иноагенты. В итоге ЕСПЧ дотянул до разрыва отношений России и Совета Европы (по версии СЕ, организация исключила РФ; власти страны настаивают, что вышли из нее сами). После этого Европейский суд начал одно за другим принимать решения по знаковым «зависшим» делам — например, на прошлой неделе вынес постановление по проблемам последователей вероучения свидетелей Иеговы, которые в 2010–2019 годах жаловались на признание их экстремистами.
Теоретически у суда есть основания торопиться. Конвенция о правах человека предусматривает, что ее денонсация не освобождает страну от правовых обязательств по решениям, уже вынесенным ЕСПЧ. Более того, в ней записан переходный период — в данном случае до 16 сентября 2022 года, когда все желающие могут успеть подать жалобы на «ушедшее» государство. А оно обязано и в будущем выполнять постановления ЕСПЧ, вынесенные по ним. В 1996 году Россия подписалась под этими условиями, но в 2022 году фактически нарушила обязательства: 11 июня президент Путин подписал закон о неисполнении постановлений ЕСПЧ, вынесенных после 15 марта, даже если сама жалоба была подана еще до разрыва отношений с СЕ. Этот закон «перебивает» и жалобу иноагентов. ЕСПЧ назначил им общую компенсацию в размере €1,1 млн, из которых каждый заявитель должен получить €10 тыс. (остатки предназначены для погашения судебных издержек). «Здесь не может быть никакого комментария, после известного нашего документа, который был подписан президентом, Российская Федерация не исполняет этих решений больше»,— заявил во вторник пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.