 |
Одним из лучших летописцев российского губернаторского быта был Михаил Салтыков-Щедрин, лично отслуживший несколько лет в администрациях нескольких российских регионов. Правда, при поверхностном ознакомлении с его трудами не слишком искушенному читателю может показаться, что писатель относился к губернаторам с большим скепсисом и даже высмеивал пороки губернаторской власти, причем именно назначенной сверху.
Например, сказка "Медведь на воеводстве" может навести на мысль об изначальной ущербности института утвержденных свыше региональных лидеров. Напомним, в ней описываются судьбы трех Топтыгиных, назначенных воеводами в дальний лес. Первый, не разобравшись с похмелья, сожрал разбудившего его Чижика, через это совершенно утратил авторитет среди "лесных мужиков" ("Добрые люди от него кровопролитиев ждали, а он Чижика съел!") и был снят с должности Львом. Второй ради повышения "административной репутации" разорил хозяйство соседского мужика, за что и принял смерть на рогатине. Третий же ничего не делал и целыми днями спал, чтобы не испортить установившийся без его участия лесной порядок, но когда наконец вышел из берлоги, тут же нарвался на охотников. Все это очень напоминает отчет Счетной палаты о нецелевом расходовании бюджетных средств, выделенных на функционирование губернаторской власти.
Но к изысканиям Салтыкова-Щедрина следует подходить с более научных позиций. Как учит марксизм, мир представляет собой непрерывное единство и борьбу противоположностей, в ходе которой количество постоянно переходит в качество, а одно отрицание отрицает другое. А значит, и устоявшиеся, казалось бы, представления об этом мире время от времени подлежат кардинальному пересмотру.
Именно эту логическую операцию надлежит проделать с выводами, к которым пришел когда-то Салтыков-Щедрин. Потому что любому неангажированному наблюдателю должно быть совершенно очевидно, что за прошедшее с тех незапамятных пор время все описанные писателем недостатки стали присущи не назначенным, а как раз всенародно избранным губернаторам.
Ну посудите сами: разве мог бы глава региона, прошедший тщательный президентский отбор и представленный на утверждение регионального парламента, банально сожрать какого-то Чижика? Разумеется, нет! Потому что в ходе консультаций полпреда президента с представителями местной общественности потенциальный Топтыгин наверняка бы узнал, что этот самый Чижик давно известен в регионе антиобщественным поведением, но все же пользуется определенным авторитетом. И, услышав назойливое чириканье подобного Чижика, этот губернатор ни в коем случае не стал бы его есть, а просто сдал бы нахала компетентным органам, чтобы они приняли к нарушителю необходимые меры административного или даже уголовного воздействия.
А вот всенародно избранный губернатор таких тонкостей вполне мог и не знать. Ведь в ходе избирательной кампании подобных Чижиков ему встречается бесчисленное множество, а прислушиваться к каждому из них кандидату категорически запрещают нечистые на руку пиарщики и спонсоры. Поэтому к столкновению с суровой реальностью в лице назойливой птички новоизбранный губернатор оказывается совершенно не готов и немедленно проглатывает выскочку с потрохами, теряя авторитет среди избирателей.
То же самое относится и к двум другим случаям крайне неудачного применения регионального административного ресурса, которые описал классик. Так, Топтыгин второй решил задрать у соседского мужика "лошадь, корову, свинью и пару овец" только потому, что не обнаружил на вверенной ему территории типографии, которую можно было бы разорить для повышения своего воеводского рейтинга. Но если бы кандидатуру губернатора отбирал полпред, владеющий всей информацией о социально-экономическом развитии региона, то Топтыгин второй, несомненно, заранее бы знал, что есть в подведомственном ему лесу и что следует разорять — типографию, целлюлозно-бумажный комбинат или склад цельной древесины.
А о Топтыгине третьем и говорить-то не стоит: его самоустранение от государственных дел свидетельствует лишь о том, что в ходе всенародных выборов он так и не сумел решить, на какую группу избирателей ему следует опереться. А вот если бы его назначил президент, от подобных терзаний он был бы избавлен: ему оставалось бы лишь строго выполнять поступающие распоряжения, засыпая и просыпаясь в строгом соответствии с кремлевским графиком.
Так что весь российский исторический и литературный опыт однозначно указывает на то, что назначенный губернатор заведомо лучше всенародно избранного. А значит, и участь щедринских Топтыгиных, один из которых "остался майором навек", а двое других и вовсе потеряли свои шкуры, путинским назначенцам ни в коем случае не грозит.