Уголовное дело об оправдании терроризма блогера Юрия Хованского поступило во Второй западный окружной военный суд — причем обвинение смягчено с публичного оправдания терроризма на его простое оправдание. По словам защиты, это означает, что срок давности для привлечения к ответственности уже прошел. Следствие утверждало, что Юрий Хованский совершил преступление — спел в 2018 году песню про теракт в московском театральном центре на Дубровке с захватом зрителей и труппы мюзикла «Норд-Ост» (октябрь 2002 года). Как подсчитал “Ъ”, даже с учетом переквалификации обвинения на менее тяжкое срок давности еще не истек.
Юрию Хованскому уже пришлось пожалеть о написанном и спетом
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Юрию Хованскому уже пришлось пожалеть о написанном и спетом
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Петербургский видеоблогер Юрий Хованский в скором времени предстанет перед Вторым западным окружным военным судом. Материалы его уголовного дела зарегистрированы 4 июля, дата заседания пока не назначена. Отметим, ранее господина Хованского обвиняли по ч. 2 ст. 205.2 УК РФ — то есть в публичном оправдании терроризма с использованием интернета (считается тяжким преступлением). Теперь же речь идет о ч. 1, то есть о простом оправдании терроризма (преступление средней тяжести).
Согласно материалам дела, Юрий Хованский сочинил песню о теракте на Дубровке в Москве в 2002 году. В песне говорилось о захвате и последующей гибели заложников (из более 900 человек, захваченных в театральном центре, так или иначе не пережили теракт, по официальным данным, 130, а по данным общественной организации потерпевших — 174 человека.— “Ъ”). Блогер называл свой текст «глупой пьяной шуткой», однако следствие усмотрело в композиции одобрение терроризма. При этом господин Хованский настаивал, что исполнил песню только один раз, в 2012 году — а ч. 2 ст. 205.2 появилась в Уголовном кодексе лишь в 2016 году. Однако следствие нашло свидетелей, которые заявили, что блогер пел песню и в 2018 году. Сам Юрий Хованский называет их «подставными» и обвиняет во лжи. С июня по декабрь 2021 года блогер находился в СИЗО, условия ареста он называл «пыточными». Сторонники блогера развернули общественную кампанию в его поддержку; 29 декабря 2021 года Куйбышевский районный суд сменил ему меру пресечения на запрет определенных действий.
Адвокат блогера Александр Передрук заявил СМИ, что согласно новой квалификации срок давности по действиям господина Хованского уже истек. Однако срок давности по тяжким преступлениям составляет десять лет, а по преступлениям средней тяжести — шесть лет.
Таким образом, если исходить из версии следствия об исполнении песни в 2018 году, то срок давности по ч.1 ст. 205.2 еще не истек. Господин Передрук сообщил “Ъ”, что пока не имеет права прояснить это расхождение в оценках, так как находится под подпиской о неразглашении.
Он также отметил, что если обвинение захочет вновь ужесточить статью, то суду придется возвращать материалы дела прокурору.
В своем Telegram-канале Юрий Хованский заявил, что хотел бы разделить оптимизм тех, кто его поздравляет со смягчением обвинения — но пока не может этого сделать. «Не нужно делить шкуру неубитого медведя, случиться может все что угодно. Мы живем не в той стране, где невозможное возможно, так что воздержитесь от празднования победы»,— посоветовал он своим друзьям и подписчикам.
Руководитель практики уголовного и административного права «Амулекс.ру» Любовь Шебанова отмечает, что изменение статьи чаще происходит в сторону смягчения. «Переквалификация в процессе рассмотрения уголовного дела судом возможна исключительно на равную по тяжести или более мягкую норму. По действующему уголовно-процессуальному законодательству запрещается менять обвинение в судебном разбирательстве, если это ухудшает положение подсудимого. Когда обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении или установленные в ходе судебного разбирательства, свидетельствуют о том, что в действиях обвиняемого имеются признаки более тяжкого преступления, суд может вернуть уголовное дело прокурору для устранения препятствий для его рассмотрения. При этом суд не имеет возможности указать, какую именно норму следует вменять. На практике достаточно часто квалификация предъявленного обвинения меняется в сторону смягчения»,— говорит эксперт.