Пятая поклонна

7 июля президент России Владимир Путин встретился с победителями конкурса «Лидеры России». Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников отмечает, что некоторые слова российского президента изменились по сравнению с тем, что он говорил пару месяцев назад. Прежде всего это касается его оценочных суждений о представителях «пятой колонны». Но главное не изменилось за много лет.

За столом в Представительском кабинете Кремля «Лидеры России» сидели плечом к плечу с лидером России, условно демонстрируя (а на самом деле совсем без «условно», то есть безусловно), что коронавирус больше ни при чем и не повелевает рассадкой, а просто все тут заединщики в одном великом деле, которое до сих пор ведь на повестке дня. И это — подъем России. Не то чтобы с колен. А на следующую высоту. На следующий этаж.

Но не так ли, как в хрущевской пятиэтажке — без лифта, причем социального: надо переться до пятого этажа, чтобы осознать: а в «Москва-Сити» за это же время можно до 72-го доехать. Не так? Как-то по-другому?

«Лидеры России» развиваются уже четыре года. Тот, кто чувствует в себе задатки карьериста, может с легким сердцем участвовать в нем: шансы «выстрелить» и правда есть. И даже не карьеристу. 180 тыс. одних заявок.

— Я предлагаю начать с яркой девушки,— сказал Алексей Комиссаров, постоянный модератор таких встреч (директор института «Высшая школа государственного управления» РАНХиГС, генеральный директор АНО «Россия — страна возможностей».— “Ъ”).— Алена (госпожа Беликова.— А. К.) — директор автовокзала в Калининграде, победила в треке «Государственное управление».

— Девушки все яркие,— поправил его господин Путин,— только надо присмотреться как следует.

Да, как известно, нет некрасивых девушек... Думаю, примерно это Владимир Путин и имел в виду.

Девушка перечислила свои заслуги перед Калининградской областью:

— Мы справились с нашествием пассажиров чемпионата мира по футболу, мы стойко выдержали все удары пандемии, мы вышли в плюс из ковидного кризиса меньше чем за полтора года!

И все это на одном автовокзале.

Она призналась, что в конкурсе ее наставником, который положен каждому, является помощник президента Игорь Левитин.

— Игорь Евгеньевич, кстати, был военным железнодорожником в свое время,— уточнил господин Путин,— так что здесь все совпадает... Для того чтобы со всех сторон понять, что такое транспорт... А для Калининградской области, конечно, транспортная доступность чрезвычайно важна.

Они поговорили о пассажиропотоке в Калининградской области и о том, что есть небольшой спад по сравнению с прошлым годом; с другой стороны, прошлый год был же неприлично рекордным...

Ни слова о том, что именно сейчас перспектив у туристов, желающих освоить Калининградскую область, вообще-то как никогда мало. С другой стороны, даже вот мне захотелось метнуться туда — не дай Бог, напоследок...

— Погода хорошая у вас там, идеальная...— мечтательно говорил российский президент.

— Да, сейчас замечательная! — вторила ему Алена Беликова.

— Идеальная погода! — продолжал Владимир Путин развивать свою мысль.— Тепло, не жарко, мягкий климат, хороший!.. За последние годы Калининградская область заметно изменилась, конечно, в лучшую сторону — стала причесанной, прибранной, красивой.

То есть не то что раньше. А, видимо, так, как еще раньше.

— Мы же должны держать лицо! — широко улыбалась Алена Беликова (у нее не вышло бы улыбаться узко.— А. К.). Конечно!

— Да! У вас получается! — радовался президент.

Вот это называется идиллией. Иногда — семейной.

Сценарий встречи был хорошо просчитан. Слово предоставили Максиму Хайтовичу, представителю IT-индустрии, который «приехал в Россию из другой страны».

— То, что уезжают, здесь ничего необычного нет,— неожиданно произнес господин Путин.— Кто-то напуган, кто-то сомневался в том, что здесь можно будет эффективно работать. Но ведь успех работы складывается из очень многих компонентов, очень многих: и поддержка государства, и бытовые условия!.. Максим сейчас расскажет!..

А ведь недавно уехавшие были «пятой колонной». Концепция, возможно, изменилась. Или только для IT-специалистов?

— Поэтому кто-то поехал,— продолжал господин Путин.— Мы никому не препятствовали! Многие вернулись, потому что одно дело — жить в Москве, Санкт-Петербурге либо где-то в Саратове или Ханты-Мансийске, а другое дело… Сейчас не буду называть, у наших соседей... Там тоже хорошо... Но дома — лучше!..

Собственно, Максим Хайтович мог уже ничего и не говорить. Все было ясно.

Но он настаивал:

— Еще раз — меня зовут Максим Хайтович! Последние шесть лет я проработал в сфере информационных технологий за границей. Сначала — в США, где я получил второе высшее образование в области бизнеса и менеджмента, а последние четыре года я работал в Дубае, в Объединенных Арабских Эмиратах.

Все, интрига встречи была раскрыта. Но все же он был не выходец из «пятой колонны»: уехал из России задолго до 24 февраля. То есть вообще-то молодец.

— В основном,— продолжал Максим Хайтович,— я занимался цифровой трансформацией, цифровизацией государственного управления, внедрением технологий искусственного интеллекта. Например, я разрабатывал Национальную стратегию развития рынка IT для руководства одного из ближневосточных государств.

Так появилась новая интрига. Для какого же?

Впрочем, эта интрига что-то никого не заинтересовала.

— Скажем прямо: на данный момент с точки зрения удобства ведения IT-бизнеса Россия — один из мировых лидеров! — рубанул правду прямо в глаза президенту Максим Хайтович.— Это и налоговый режим, и регуляторный климат, а главное, доступ к технологиям и компетенциям местных российских специалистов! Можно смело сказать, что это точно приведет к буму этой индустрии, как я обсуждал со своим наставником конкурса Дмитрием Николаевичем Чернышенко!

— Вы в Дубае жили, да? — как-то вкрадчиво переспросил господин Путин.

— Да, в Дубае,— настороженно подтвердил Максим Хайтович.

— Там жарко сейчас...— поморщился Владимир Путин.

— Жутко! Нечеловечески просто! — с облегчением выдохнул программист. Видите, я весь бледный, потому что, когда живешь больше одного года, ты прячешься от солнца на самом деле...

— И вы приняли решение переехать сюда? — со странной недоверчивостью в голосе опять переспросил господин Путин.

— Тут такая предыстория,— кивнул программист.— Жена изначально мне жаловалась, что мы живем в холодном городе Санкт-Петербурге и что переезжаем в США тоже в холодный город — в Чикаго. Она мне жаловалась, я пришел и сказал: «Дорогая, теперь мы переезжаем в пустыню». После этого она пообещала никогда у меня ничего не просить, потому что, видимо, какую-то среднюю землю я не могу найти.

Так ведь средней землей по всем признакам и является Москва. (Просто ему с женой это до сих пор не приходит в голову.) Здесь людям ни жарко, ни холодно. То есть вообще ни от чего.

— Ладно. За ваше решение переехать тоже большое вам спасибо. Шукран,— квазизаговорщицки произнес господин Путин с употреблением арабского.

— Шукран. Спасибо большое,— перевел Максим Хайтович.

Сразу несколько выступающих поделились информацией о том, что им предложили должности в Луганской и Донецкой народных республиках и что они уже на днях туда уезжают. Так, заместитель директора Института биологии Тюменского государственного университета Олег Трофимов поедет в Донецк заместителем министра образования и науки. После этого он сможет, по всей видимости, сам выбрать себе следующую должность.

— То, что вы, биолог по призванию, по образованию, обращаете внимание на необходимость укрепления нашей государственности, суверенитета…— растроганно произнес президент России.— А без поддержки людей в погонах, без поддержки наших вооруженных сил, всей вооруженной составляющей государства достичь этого невозможно! Это не что-то наше квасное, российское... Это во всем мире так, это очевидная вещь, а в современном мире тем более! Собственно, всегда и везде одно и то же!

Без поддержки людей в погонах сейчас и в самом деле никуда.

32-летняя Вера Штокайло (генеральный директор АНО «Центр развития промышленности Ленинградской области».— “Ъ”) родом из Ростовской области, училась в Лондоне, но представляла, по ее словам, Ленинградскую область и рассказывала, что она занимается привлечением инвесторов и как, собственно говоря, она их уже привлекла.

— Кого вы привлекли в качестве инвесторов? — на свой страх и риск уточнил господин Путин.

— В Ростовской области,— почему-то рассказала Вера Штокайло совсем не про Ленинградскую область (видимо, там пока успехов нет.— А. К.),— это в том числе иностранные компании... Американская компания по производству мягких кормов для животных, это и зерновой терминал.

— Где теперь компания…— вздохнул господин Путин.— Но животные-то остались?

— Существуют,— призналась Вера Штокайло.

То есть назвать это жизнью нельзя. Так, существование.

29-летний заместитель начальника управления обеспечения деятельности особой экономической зоны и реализации инвестиционных проектов департамента инвестиционной и промышленной политики Москвы Степан Коваленко из Москвы признался:

— Не буду лукавить, еще одним преимуществом (конкурса.— А. К.) является продвижение по службе. Многим ребятам уже поступили предложения заняться еще более масштабными задачами уже в новом статусе, и я не стал исключением.

— Степан, вы сказали о проекте предприятия «Москвич». Там вызов непростой...— произнес президент.

А на самом деле не поддающийся осмыслению.

— Очень непростой,— согласился Степан.— Но с помощью партнеров из дружественных стран, а также с учетом наработок нашей технологической базы, в частности, вчера было подписано соглашение с КамАЗом...

— Нужно, конечно, стремиться не к импортозамещению, а к приобретению новых своих собственных передовых и перспективных технологий и своих технологических ключей,— добавил господин Путин.

Это, очевидно, называется как-то по-другому.

— Вы знаете, этот термин, «импортозамещение», набил определенную оскомину у нас в обществе,— с готовностью подхватил Степан Коваленко,— поэтому мне нравится говорить, что мы просто анализируем наши потребности и строим свое настоящее и будущее в зависимости от того, что нужно нам.

Далеко пойдет Степан Коваленко.

Время от времени на этой встрече разговор заходил про Донбасс. В какой-то момент — про российское гражданство.

— Это очень важно, потому что люди там в течение долгого времени, восьми лет, оказались, что называется, между небом и землей. Понимаете, в чем проблема: у многих не было никаких паспортов — ни украинских, ни российских, они даже не могли купить билет на самолет, чтобы путешествовать по России, не могли послать своих детей учиться даже в российские вузы...— добавил президент.— Связи с Украиной утрачены, а с Россией не возникло.

Ситуация была описана исчерпывающе.

— Я уже не говорю про обстрелы и прочее,— продолжал господин Путин.— В целом это и есть изоляция и геноцид...

Он помедлил и добавил, решив, видимо, что про геноцид должно звучать более доказательно:

— Если иметь в виду сопровождающееся в течение восьми с лишним лет уже военное давление.

Но хотелось еще доказательств.

Говоря об одном из наставников суперфиналистов конкурса, главе «Росатома» Алексее Лихачеве и о том, как достойно и умело он развивает компанию, господин Путин упомянул, что это касается не только гражданской части, но и «военной».

— Что не перестает быть актуальным,— не смог удержаться господин Путин.

Он-то, может, думает, что поддразнивает. А на самом деле — просто страшно.

Другой суперфиналист рассказывал, что работал в Министерстве обороны, «занимался там экономикой».

— То, что вы в Минобороны занимались экономикой... Я хочу, чтобы все услышали: в Минобороны есть экономика!

И уже несколько месяцев, видимо, особо затратная.

— Работаем над оптимизацией расходов...— скромно потупился суперфиналист.— Я ведь пришел из бизнеса...

Олег Николаев (заместитель гендиректора по строительству и инжинирингу ООО «РЖД Интернешнл».— “Ъ”) рассказал:

— Я родился в Ленинграде, живу в Москве...

— Все совпадает! — оживился господин Путин.

— Пока да,— амбициозно согласился господин Николаев.

У некоторых господин Путин допытывался, где и кем бы они на самом деле хотели поработать. Они, похоже, недопонимали: настоящий суперфинал у них — здесь и сейчас. Им надо было назвать место будущей работы — и было бы сделано. Кто-то сейчас мог стать губернатором, как молодой человек из РЖД, кто-то — замминистра культуры, например, как редактор из общества «Знание» Роман Богатырев. Надо было только четко произнести. Но они недопонимали.

— Наша задача — поднятие целины, только культурной,— объяснял редактор.

— А где хотите работать? — допытывался у него российский президент.

— Я хочу работать там, где я пригожусь,— отвечал редактор под общий одобрительный смех.

— Но общество «Знание» вам кажется оптимальным или вы че-то хотите... Куда-то двигаться еще?..— уже как совсем непонятливого спрашивал господин Путин.

— Всегда хочется куда-то двигаться! — весело отвечал молодой человек.

А надо было просто сказать, куда именно. Ведь он за этим и на конкурс пришел. Как и все они, в конце концов.

— Но куда? Куда?! — все равно допытывался господин Путин.

— Хотелось бы заниматься вопросами использования культуры в просвещении...

— В просвещении! — оживился господин Путин.

Так, Министерство просвещения — это было уже понятнее. Тут надо просто не забыть позвонить.

— В просвещении, сохранении тех обычаев, традиций...— продолжал редактор.— Как внести культуру в национальную идею... Чтобы это стало фундаментом развития общества... И многих других аспектов...

Нет, опять полный туман...

Ну как такому посодействовать?

— Мы должны перестать быть обществом потребителей и должны стать людьми дела...— докладывали ему участники встречи.

Да, надо было заканчивать.

У всех, в конце концов, и правда еще были дела.

— Жизнь — она скоротечна,— неожиданно произнес господин Путин.— Нам кажется, она бесконечна, а на самом деле это не так. И очень важно уметь сконцентрировать все свои навыки, все свои интеллектуальные возможности, чтобы получать удовольствие от этой жизни.

Ого, как говорится.

Интересно, Владимир Путин сейчас получает удовольствие от жизни?

— А самое главное удовольствие — в самореализации,— добавил господин Путин.

То же самое он сказал, когда много лет назад отвечал на мой вопрос: в чем смысл жизни? В самореализации, сразу сказал тогда Владимир Путин.

Ничего не изменилось.

И не изменится.

Андрей Колесников