Прокатная десятка

Кинокритик Юлия Шагельман: «В основу сценария картины, который Юлия Трофимова написала совместно с Марией Шульгиной и Елизаветой Тихоновой, легла повесть Галы Узрютовой. И хотя главный герой здесь — мальчик, в фильме явно ощущается женский или даже девичий взгляд. Начать хотя бы с того, что Саша, которого играет Марк Эйдельштейн, за сходство внешнего типажа уже прозванный журналистами и авторами Telegram-каналов "российским Тимоти Шаламе", кажется целиком, от буйных темных кудрей до художественного таланта, вымечтанным романтически настроенной старшеклассницей. Сам он закадровым голосом объясняет свою "нетоксичную маскулинность" тем, что рос без отца, с молодой и красивой мамой (Евгения Громова), отношения с которой скорее дружеские, и традиционные роли родительницы и ребенка в них довольно размытые. У Саши больше подружек, чем друзей своего пола, он интересуется модой, следит за формой бровей и носит сережку в ухе — однако блюстители народной нравственности могут не беспокоиться, парень абсолютно гетеросексуален (хотя даже его мама в этом сомневается, пока он не приводит домой подругу). Его идеал женской красоты — это Одри Хепберн (и немножко мама), но потом Саша встречает Женю (Мария Мацель)».

Подробнее о фильме — в материалах «Ъ» «Нежные мятежные» и «Ничуть не странные дела».

Кинопрокатчик «ПилотКино»: «Серджо и Сабрина любят друг друга, но не могут быть вместе, потому что материально зависимы от своих партнеров. Все меняется, когда коллеги Серджо в шутку заставляют его поверить, что он выиграл в лотерее 3 миллиона евро. Убежденный в том, что разбогател, Серджо решает отказаться от старой жизни и, наконец, воссоединиться с Сабриной. Когда они поймут, что выигрыша нет, останется только одно — скрывать это от близких, отправившись всем вместе в необычное путешествие».

Кинокритик Михаил Трофименков: «Существуй в России феномен культового кино, культовый статус фильм, безусловно, обрел бы. Он временами бесит, временами утомляет назойливо повторяющимися ракурсами. То отражение действия в зрачках персонажей или в зеркале, то скользкие клубки змей, отбивающих своими корчами ритм действия. Аннотация не дает ровным счетом никакого представления о том, что выпадет на долю зрителя. Конечно, можно, хотя и бесполезно, попытаться придать логическую последовательность изобразительному ряду. Тогда это будет история губастой судмедэксперта-нимфоманки Лизы (Лукерья Ильяшенко), непонятным образом оказавшейся причастной к серии убийств в Петербурге. Волошин рифмует плетения Западного скоростного диаметра с изгибами змеиных тел. Заставляет Воронина рубить на крупном плане мясо на фоне пресловутой и, отдадим ей должное, вполне себе вписавшейся в городской ландшафт башни "Газпрома". Сводит антагонистов в смертной схватке внутри заброшенной водонапорной башни. Забредает на Канонерский остров, как бы город в городе, соединенный с "большой землей" только автомобильным туннелем».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Петроградом побитые».

Кинопрокатчик «Capella Film»: «Ники и ее подруги отправляются на экзотический остров в Тихом океане, чтобы покататься на байдарках и заняться дайвингом. Но девушек начинает преследовать огромный морской монстр, и теперь им придется встретиться со своими страхами лицом к лицу».

Кинопрокатчик «Russian World Vision»: «Женевьева работает в семейном галантерейном магазинчике - продает зонты. Она влюблена в автомеханика Ги, и тот отвечает ей взаимностью. Но вскоре Ги забирают в армию и отправляют в Алжир. Расставаясь, влюбленные обещают ждать друг друга. Затем Женевьева узнает, что беременна, а вестей от любимого все нет, и девушка соглашается на брак с состоятельным и солидным мужчиной».

Кинокритик Михаил Трофименков: «Шарлотта в фильме смотрит на маму не просто снизу вверх, но снизу вверх "в квадрате": как дочь и как коллега. И снимает свое кино в явной полемике с великолепной фантасмагорией Аньес Варда "Джейн Б. глазами Аньес В." (1988), недавно вышедшей в отечественный прокат. Варда снимала Биркин прежде всего как королеву несыгранных ролей. Шарлотте что на сыгранные мамой, что на несыгранные роли глубоко наплевать. Мама — это мама. Кое-что не позволяет погрузиться с головой в поток незамутненной дочерней любви. Фильму был бы к лицу формат чистого home video, в котором никто и ничто не мешает искреннему разговору героинь. Иначе говоря, лучше бы в фильме вообще не было самой Шарлотты: только голос за кадром, только взгляд в объектив. Но, увы, присутствует еще и камера оператора, которая неизбежно превращает любой самый искренний разговор Джейн и Шарлотты, любую самую интимную сцену — включая ту, где мать и дочь лежат в одной постели,— в постановку. И несколько обесценивает звучащую с экрана фразу "Мы обе очень скромные"».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Дочкино кино».

Кинопрокатчик «Каропрокат»: «Таня Бабанина из подмосковного Протвино мастерски печет и мечтает о своем кафе. Но чтобы исполнить мечту, говорят, нужно выйти из зоны комфорта. И Таня выходит с международным размахом, найдя безумные приключения на свои булки. Одна на Шри-Ланке. Без денег, документов и мужа, который изменил ей сразу после свадьбы. Зато с похмельем, в зимнем пальто и... под одной крышей с тремя парнями, которые ей совсем не рады».

Обзор «Ъ-Weekend»: «К венецианским берегам, несмотря на митинг и плакаты "Fuori grandi navi" (что-то вроде: "Здесь не место большим судам") в руках активистов, причаливает очередной громадный круизный корабль. С него на землю спускается шумная компания испанцев — Иса, Сусана, Аранца, Хави и Хосе. У Исы скоро свадьба, жених-повар на работе в Лондоне, а она с друзьями и братом решила шумно отметить конец холостой жизни. Забронирован типичный венецианский отель, утопающий в позолоте и завитках, заказаны костюмы для прогулки на очередном карнавале, друзья в предвкушении нескольких веселых ночей. Все несколько осложняется тем, что Хосе сначала теряет паспорт и телефон, а затем и сам пропадает в веселящих лабиринтах Каннареджо — полиция бессильна. Узнав, что испанцы прибыли в город на огромном лайнере, инспектор мямлит что-то вроде "сами виноваты", а завсегдатаи из местных баров презрительно ухмыляются, глядя на злоключения иностранцев».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «Мороки Италии».

Кинопрокатчик «World Pictures»: «При раскопках найдены тела последователей культа Молоха — языческого божества, известного по массовым жертвоприношениям. По преданию считается, что жертва Молоху дает возможность реинкарнации и бессмертия. В городе начинают происходить странные события, которые указывают на то, что древнее зло пробудилось и ищет новые тела для воплощения».

«Ъ-Weekend»: «Отпраздновав свое восьмидесятилетие, миллиардер Умберто Суарес с омерзением созерцает из окна своего кабинета на -цатом этаже своего же небоскреба мост, недавно возведенный в его честь. Что оставит он потомкам, помимо бездушных бетонных конструкций и спрятанных в офшорах сомнительных барышей? Тяжела и экзистенциально пуста доля капиталистов постиндустриальной эпохи. В голову Суареса тем не менее приходит вдохновляющая идея: он может проспонсировать артхаусный фильм и таким изысканным манером попасть в вечность или хотя бы на страницы "Кайе дю синема". Суарес отдает приказ связаться со звездой южноамериканского авторского кино Лолой Куэвас (Пенелопа Крус в дурацком парике), в послужном списке которой каннская "Пальмовая ветвь" и несколько "шедевров" с невыносимо претенциозными названиями вроде "Обратный дождь". А еще режиссерка славится скверным характером — несмотря на торжество феминизма, она практикует совершенно патриархальные методы работы с актерами, которые для нее не столько податливый материал, сколько обслуживающий персонал. Впрочем, как и все остальные жители вселенной».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «Еще раз про кино».