 |
ФОТО: AP  Создатели реалити-шоу "Путеводитель по Гуантанамо" попытались в точности воссоздать атмосферу американской военной базы (на фото). Правда, заключенных там держали не два с половиной года, а всего 48 часов |
В шоу "Путеводитель по Гуантанамо" ("Guantanamo Guidebook"), которое транслируется на 4-м канале британского телевидения, участвуют семеро добровольцев — трое мусульман арабского происхождения и четверо коренных британцев. Во время долгих собеседований все семеро зарекомендовали себя убежденными антитеррористами. Они заявляли, что жесткое обращение с обвиняемыми в терроризме — а на знаменитой базе Гуантанамо других нет — вполне оправданно. Словом, решили пострадать за убеждения.
Американская военная база, где содержатся талибы и боевики "Аль-Каиды", плененные в Афганистане, как известно, находится на Кубе. Но снимать "Путеводитель по Гуантанамо" британские телевизионщики все же решили в Лондоне. Кроме того, в отличие от настоящих узников Гуантанамо, находящихся в заключении без суда и следствия уже два с половиной года, участников шоу лишили свободы всего на 48 часов. Все остальное, по замыслу организаторов, должно было в точности совпадать. Используя свидетельства очевидцев, официальные отчеты военных, воспоминания бывших заключенных, 4-й канал воссоздал атмосферу тюрьмы "лагерь 'Рентген'".
Съемки шоу уже завершены — 48 часов записи смонтировали в четыре серии. Авторы пока не говорят, каким именно испытаниям подвергали "заключенных". Известно лишь, что это были так называемые "легкие", или "гуманные", пытки. Участников обрядили в традиционные для Гуантанамо оранжевые костюмы и поместили в клетки. Им не давали спать, в камерах резко меняли температуру, заключенных заставляли подолгу стоять в неудобных позах и раздеваться. Главный хит — "сексуальные" пытки. Никаких физических повреждений никому из участников реалити-шоу нанесено не было. Но только четверо из них выдержали все 48 часов. Двое вышли из игры, не дожидаясь окончания. Еще одного сняли врачи в связи с резким ухудшением здоровья. Двоих из оставшихся несколько раз вырвало, но они все же решили не покидать студию.
"Этим шоу мы хотели поднять вопрос, насколько оправдано применение пыток для борьбы с терроризмом. И если такие вещи происходят, как это соотносится с западными ценностями,— заявил один из продюсеров 'Путеводителя по Гуантанамо'.— Нам хотелось посмотреть, что будут думать о пытках сами участники по истечении съемок". Герои программы пока предпочитают не говорить о своих впечатлениях публично. Но, так или иначе, их реакция на "испытания Гуантанамо" не могла быть такой же, как у настоящих заключенных. В этом особенность "гуманных пыток" — они разработаны адресно. Кому-то могут показаться безобидными, зато для других — адская мука.
 |
ФОТО: AP На Гуантанамо не действуют американские законы и Женевские конвенции. Пленным остается только молиться: чтобы их отпустили и чтобы их не допрашивали женщины |
Западная общественность была возмущена, но на позицию США это не повлияло. Намного больший скандал вызвала информация о том, что пленников Гуантанамо пытают. Об этом стали рассказывать журналистам сами заключенные — граждане европейских стран, которых Вашингтон после долгих допросов решал отпустить. А ведь военных, виновных в пытках в иракской тюрьме Абу-Грейб, сам Джордж Буш назвал паршивыми овцами, которые порочат всю нацию. Если бы подтвердились сведения о том, что талибы на Гуантанамо подвергаются таким же истязаниям, как и иракцы в Абу-Грейб, значит, пытки на американских базах — явление систематическое. "Паршивые овцы" на самом деле были "козлами отпущения", и виноваты вовсе не они, а их руководство в Пентагоне.
Но все обошлось. Когда о порядках, царящих в лагере "Рентген", стало известно больше, правозащитники и юристы были вынуждены признать: то, о чем рассказывают бывшие узники и сотрудники тюрьмы,— это не совсем пытки. Это "гуманные пытки", которые не подпадают под Венскую конвенцию. Ведь в ней записано, что "'пытка' — это любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное". А потом поясняется, что "в это определение не включаются боль или страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно". Юридический казус Гуантанамо в том, что самые страшные страдания причинены узникам неумышленно и случайно. По крайней мере, доказать обратное невозможно.
Многие подробности техники ведения допросов в Гуантанамо известны из воспоминаний Эрика Саара, работавшего в тюрьме переводчиком. По его словам, заключенных обычно допрашивали женщины. Одеты они были не в строгую униформу, а в мини-юбки и обтягивающие блузки и при этом предпочитали прозрачное белье. В ходе допросов они то и дело дотрагивались до арестантов, низко наклонялись, садились им на колени и даже раздевались до нижнего белья, ссылаясь на жару.
Один из самых ярких эпизодов, который вспоминает Саар,— допрос 21-летнего саудовца, который в 1996-1997 годах учился в летной школе в штате Аризона. Американцы, естественно, подозревали его в причастности к терактам 11 сентября. Женщина-следователь пыталась узнать у молодого саудовца, кто послал его в Аризону. Лишь увидев ее, заключенный закрыл глаза и стал молиться. Не добившись нужного ответа, женщина вышла из комнаты, чтобы посоветоваться с работающим на базе арабистом. По возвращении она стала трогать допрашиваемого, потом незаметно для него вымазала руку красными чернилами и начала размазывать их по его лицу, уверяя, что это ее менструальная кровь. "Он заплакал, как ребенок",— вспоминает переводчик. Она тем временем гладила его половые органы и невзначай сообщила, что в его камере отключена вода и он в ближайшее время не сможет помыться.
Все это может показаться вовсе не оскорбительным, но только не ортодоксальному мусульманину. Для него строжайшим табу является физический контакт с женщиной, если она не его жена. Любая женщина во время менструации считается нечистой, поэтому контакт с ней ужасен вдвойне. Наконец, отсутствие воды означает, что мусульманин не сможет совершить омовение, без которого ему невозможно начать молитву.
Впрочем, это еще не самое страшное. Многие отпущенные из Гуантанамо узники (к примеру, несколько кувейтцев, которых вынудили дать ложные признания) описывали допросы как издевательство или как "приставание проституток". Но были люди, которые видели происходящее совсем иначе.
Вот как может выглядеть подобный допрос для фанатично религиозного талиба: после долгого джихада во имя Аллаха он чуть было не погиб и почти уже стал шахидом. В том, что смерть недалека, он практически не сомневается. Правоверный уверен, что рай уже близок. И в тот момент, когда он ждет, что с минуты на минуту разверзнутся небеса и придет ангел смерти, открывается дверь и входит женщина. В ее обличье, несомненно, скрывается иблис — так в мусульманской традиции называется сатана. Цель его появления тоже ясна — он хочет забрать душу мусульманина в ад. Поэтому подобные допросы заканчивались не только плачем арестантов и их готовностью признаться в чем угодно, но и прогрессирующим безумием.
После публикаций о применении на Гуантанамо подобных методов ведения допроса Пентагон официально заявил, что часть рассказов арестантов — плод их воображения. Но тот факт, что "несколько раз" допросы проводили фривольно одетые женщины, военное ведомство признало. Им был объявлен выговор за ненадлежащее поведение на службе.
 |
ФОТО: AP Женщины работают в американских тюрьмах и в Ираке, и на Кубе. Но если на Гуантанамо они обычно вели фривольные допросы, то в тюрьме Абу-Грейб (на фото) надсмотрщицы предпочитали держать дистанцию |
Психологические пытки не оставляют следов — шрамов, синяков,— и потому используются полициями и спецслужбами всего мира. Хорошо известно, что аресты лучше совершать в ранние утренние часы — когда преступник меньше всего готов к этому. От вторжения на рассвете люди испытывают максимальный шок, чувствуют свою беззащитность и не способны адекватно реагировать на ситуацию. Поэтому допрос, проведенный сразу после ареста, дает нужные следствию результаты.
Активисты ИРА в инструкциях для молодых товарищей рассказывали, что среди самых частых "гуманных пыток" в Ольстере — временное лишение света (на голову надевают капюшон из плотной материи), подача еды в неурочное время, дезориентация во времени, назойливое задавание бессмысленных вопросов. Тим Пат Куган в своей книге "ИРА" вспоминал, что один из излюбленных приемов британских полицейских — усугубить чувство разочарования у пойманного активиста. Зная, что арестованный склонен во всем винить себя, полицейские то и дело бросают ему что-то вроде: "Не очень-то хорошо ты себя показал", "Да ты всего лишь любитель, а мы-то думали, что имеем дело с профессионалами".
Правозащитники из Human Rights Watch подметили, что один из популярных способов "гуманной пытки" — создание у арестованного ощущения, что он ребенок. Во время допросов могут мелькать фразы, которые возвращают допрашиваемого к его детскому опыту: "Ты ведь на самом деле хороший мальчик", "Все мальчики делают это". Следователь выступает в роли взрослого, которому "ребенок" может и должен довериться. На Гуантанамо, кстати, эта тактика, усовершенствована. Талибов зачастую приносят на допросы на носилках — это должно заставить их подсознательно ощутить себя ребенком в люльке.
Как показывает опыт, "гуманные пытки" намного эффективнее традиционных, запрещенных международными конвенциями. Ведь в их основе всегда лежит возможность надругаться над самым святым, что есть у человека. А потом сделать вид, что "боль или страдания" возникли "в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно".
МИХАИЛ ЗЫГАРЬ