Промышленность страны оказалась в сложной ситуации, лишившись зарубежных технологий и устоявшихся производственных цепочек. Есть ли у предприятий возможности для импортозамещения и собственных разработок и насколько сегодня актуально стратегическое планирование, рассказал заместитель председателя правительства Ленинградской области по экономике и инвестициям Дмитрий Ялов.
Зампред правительства Ленинградской области Дмитрий Ялов
Фото: Пресс-служба правительства Ленобласти
Зампред правительства Ленинградской области Дмитрий Ялов
Фото: Пресс-служба правительства Ленобласти
— Дмитрий Анатольевич, как бы вы оценили ситуацию в российской промышленности в условиях санкционных ограничений?
— Сегодня мы наблюдаем так называемый идеальный шторм, когда в одной точке сходятся сразу несколько причин для такого структурного кризиса, и готовым к такому быть не может никто — ни люди, ни промышленность. Первая причина — это кризис предложения, когда есть резкое ограничение импорта товаров, комплектующих и технологий. Нехватка последних стала самым опасным вызовом для промышленности. Быстро заместить их просто невозможно. Владимир Сальников из Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования на прошедшем в Ленобласти форуме BRIEF’22 подчеркнул, что наши дружественные страны не были и не являются технологическими лидерами. Еще одна причина текущего кризиса — сокращение спроса. Люди меньше уверены в своем будущем и меньше тратят, соответственно, весь маховик экономики начинает замедляться.
Сегодняшняя ситуация также характеризуется разрывом производственных цепочек. Многие иностранные компании, работавшие в России, выпускали компоненты в больших объемах и по низкой цене. Даже если удастся их заместить, то это будет выпуск не в таких масштабах и ценах. Существенно упростилась и структура российского экспорта. Нефть, газ поставляются, но эти сферы не обеспечивают того роста занятости, который был в углубленной переработке, например леспроме или автомобилестроении. Свое влияние на экспорт оказывает и избыточно крепкий рубль.
— Все, что вы описали, весьма негативно для промышленного сектора. Но кризис зачастую открывает новые возможности…
— Во многих отраслях начались реальные проекты по импортозамещению. Предприятия машиностроения не без сложностей и затрат, но достаточно быстро осваивают производство той продукции, которую теперь не поставляют зарубежные партнеры. Например, в производстве сельхозтехники, дорожной и коммунальной техники, водонагревательного и кондиционирующего оборудования. Российские предприниматели быстры, гибки, где-то им удалось наладить параллельный импорт и поставки от новых партнеров, и довольно быстро получается заместить некоторые компоненты здесь, в России. Пожалуй, это главное позитивное отличие от кризиса 90-х годов, когда тяжело проходила перестройка от негибкой, неэффективной государственной экономики к рыночной.
Сегодняшние процессы я бы обозначил как создание предпосылок для оздоровления структуры российской экономики, которая, признаемся честно, долгое время основывалась на экспорте сырья, импорте технологий и опережающем росте потребления. К сожалению, мы недостаточно внимательно смотрели на промышленность в логике ее безопасности и промышленного суверенитета. Крупному бизнесу было удобнее закупать готовые промышленные решения, производимые в недружественных странах. Это касается и переработки нефти и газа, и большой энергетики, и, кстати, это доказал и доклад Центра исследований структурной политики ВШЭ, подготовленный специально для нашего Балтийского регионального инвестфорума. Эти решения были закрыты для полноценной локализации у нас — от программного обеспечения до сложного промышленного оборудования. Так что теперь у нас нет другого варианта, кроме как самим создавать технологии для промышленности в здоровой кооперации с дружественными странами. Замечу, что особенно важно не переключиться с зависимости от старых партнеров по импорту на зависимость от новых.
— А есть ресурсы для создания собственных технологических решений?
— Это серьезный вызов. Часть компаний смотрят на это здраво и реалистично — готовы инвестировать, рисковать, тратить годы на то, чтобы сложную технологическую продукцию производить в России. Речь, к примеру, об отрасли генерации электроэнергии или авиастроении. Нам, по сути, предстоит заново определить свою специализацию на мировых рынках. Несмотря на значительные физические размеры России, размер нашего внутреннего рынка средний, и чтобы что-то конкурентное производить, мы должны производить это в мировом масштабе, хотя бы поставляя в дружественные страны. Как сказал Владимир Мау, заниматься экспортно ориентированным импортозамещением.
Развитие нового экспорта — еще одна революция с точки зрения нашей специализации. Теперь мы не восточная часть Европы, а западная часть Азии. Мы в Ленобласти уже смотрим и на рынки Средней Азии, Ближнего Востока, будем включаться в китайские производственные цепочки, выстраиваем отношения с Турцией и Индией.
— Если говорить о будущем, то есть ли сегодня смысл в долгосрочном стратегическом планировании?
— Есть. Но подход к стратпланированию нужно жестко разделять: ставить глобальные цели, которых мы хотим добиться, и формировать план по их достижению. Иван Данилин из ИМЭМО РАН считает, что нам сегодня нужны отраслевая диверсификация, баланс экспорта и импорта с дружественными странами и, самое главное, нужно разобраться, кто мы в мире, и я с ним согласен по всем пунктам. Если раньше мы, как крупная страна, пытались достичь лидерства по всем направлениям, то сейчас нужен избирательный подход, точная оценка перспектив, и стратегия как раз помогает сфокусироваться. Вне зависимости от того, что происходит с геополитической точки зрения, опора на собственные силы и промышленный потенциал — здоровая и правильная тенденция.
Материал предоставлен пресс-службой правительства Ленобласти