процесс
Вчера Верховный суд России рассмотрел жалобу прокуратуры на оправдательный приговор по делу хирургов 20-й горбольницы и Московского координационного центра органного донорства (МКЦОД). Прокуратура своего добилась — трансплантологов будут судить заново.
11 апреля 2003 года в реанимационном отделении 20-й горбольницы при подготовке к изъятию у пациента Анатолия Орехова почек для трансплантации сотрудники МУРа задержали двух хирургов выездной бригады МКЦОД Петра Пятничука и Баирму Шагдурову, а также врача-реаниматолога Людмилу Правденко и заместителя главного врача 20-й горбольницы Ирину Лирцман. Хорошевская прокуратура обвинила трансплантологов в приготовлении к умышленному убийству группой лиц по предварительному сговору в целях использования органов или тканей, а врачей больницы — в пособничестве этому преступлению. Обвинители требовали приговорить их к заключению на сроки от восьми до девяти лет, однако 1 марта 2005 года Мосгорсуд вынес оправдательный приговор всем четырем врачам.
Из оправданных врачей на вчерашнее заседание не явился только трансплантолог Пятничук. Как пояснила его коллега Баирма Шагдурова, у него по вторникам операционный день. После переклички суд предоставил слово представителям прокуратуры. Их, кстати, было трое: Александр Ремизов, Михаил Сударушкин и Вера Аверкиева. Все трое попросили отменить оправдательный приговор Мосгорсуда и направить дело на новое рассмотрение в ином судейском составе. "Прокуратура за трансплантологию и ее развитие,— заявил прокурор Ремизов.— Но мы за такую трансплантологию, которая гарантирует конституционное право граждан на жизнь". Прокурор посетовал на односторонний подход в оценке доказательств Мосгорсудом и напомнил о первоначальных показаниях трансплантолога Пятничука. Когда в перевязочную, где трансплантологи собирались изъять почку у пациента Орехова, вошли милиционеры, господин Пятничук, по словам прокурора, заявил, что "ему только десять минут назад передали пациента с остановкой сердца, однако им удалось восстановить сердечную деятельность у потенциального донора и его собираются переводить в реанимацию".
Однако прокурор Ремизов напомнил, что "оживленный" трансплантологами пациент в тот момент лежал на каталке с завязанными бинтом за головой руками, его грудь была обработана йодом для изъятия почек. Врачи госпиталя ГУВД свидетельствовали, что у потерпевшего Орехова наблюдалось сердцебиение. А одна из медсестер дала показания о том, что для угнетения сердечной деятельности еще живому пациенту по указанию сотрудников МКЦОД были введены специальные препараты. Обвинители огласили и показания свидетелей, известных под именами Света и Марина. Света была сотрудницей одной из горбольниц Москвы, а Марина работала в МКЦОД. Света заявила следователям, что за каждого потенциального донора в горбольницах медсестры получают по 500 рублей, а врачи по 1,5 тысячи рублей. Распределяют деньги черной кассы между подчиненными заведующие реанимационными отделениями. А свидетель Марина рассказала, что, будучи в нетрезвом состоянии, трансплантолог Пятничук сказал ей, что за каждый добытый донорский орган получает по $500.
В свою очередь, прокурор Вера Аверкиева сообщила суду, что за время слушаний так и не удалось установить реципиента, которому предназначалась почка Орехова. "После изъятия почки у донора ее максимальный срок хранения шесть часов,— заявила госпожа Аверкиева.— При этом трансплантологи убеждали следователей, что на момент изъятия органа они не знали, для кого он предназначается".
После обвинителей выступили сами врачи. "Я проработала в реанимации 18 лет. Из них 3 на скорой и еще 15 в реанимационном отделении 20-й ГКБ,— рассказала врач Правденко.— А то, что пациент (господин Орехов.— Ъ) с гематомой головы в 620 кубических сантиметров прожил семь часов, я считаю своей заслугой. За это время я реанимировала его трижды. А трансплантологам его передали уже после наступления биологической смерти".
"В мою обязанность как раз входит вызов бригады трансплантологов,— рассказала суду замглавного врача Лирцман.— Их предупреждают о каждом нестабильном пациенте, как правило, это больные с черепно-мозговыми травмами. Трансплантологи заранее приезжают, чтобы взять анализы на различные инфекции. Никаких инструкций я не нарушала, поэтому виновной себя не признаю".
"Препараты действительно были набраны в шприцы и лежали в лотке, но никто их не вводил пациенту до операции по изъятию почек,— пояснила суду трансплантолог Шагдурова,— так как они должны быть введены во время забора органов".
Все трое врачей виновными себя не признали и попросили Верховный суд оставить решение Мосгорсуда без изменений. Такую же позицию заняли их адвокаты. "Орехову врачи оказали весь комплекс реанимационных услуг,— рассказал адвокат Андрей Егоров, защищающий врача Правденко.— За время реанимации ему сломали 11 ребер. Это однозначно доказывает, что врачи боролись за его жизнь". "Обвинять врачей в заговоре с целью убийства пациента Орехова — это все равно, что обвинять водителя трамвая и Аннушку в убийстве Берлиоза по предварительному сговору",— добавила еще один адвокат госпожи Правденко, Елена Антонова. Окончательную точку в позиции защиты установил адвокат трансплантолога Шагдуровой Евгений Мартынов: "После оправдательного приговора журналисты спросили меня о параллели между нашим делом и 'делом врачей' 1950-х годов. Тогда я ответил, что связи нет, поскольку суд разобрался в деле и оправдал обвиняемых. Если же прокуратура хочет провести параллель между Сталиным и Путиным, то она сделает это, добившись отмены оправдательного приговора".
Выслушав все стороны, суд удалился для вынесения решения. Часа через полтора оправдательный приговор Мосгорсуда был отменен, а дело направлено на новое рассмотрение.
Ъ будет следить за процессом.