|
38,4°С |
 |
Что происходило в российском бизнесе в мае 2005 года? Достаточно многое и одновременно ничего, кроме ожидания приговора Михаилу Ходорковскому и его коллегам. Судя по всему, именно этому обстоятельству мы обязаны тем, что достаточно добросовестные попытки сбить температуру российского бизнеса, предпринимавшиеся всеми заинтересованными сторонами, не приносили никакого успеха, и гадать, стоит ли списывать все на привыкание к лекарственным препаратам или на патофизиологию организма, смысла нет. Тем более что попытки были пусть и добросовестными, но неэнергичными. Ничего похожего на сильные средства не применялось. Это могли быть фиксирование налогового режима, подвижки в рамках реформы правоохранительных органов и судебной системы, окончательные и четкие формулировки задач Генпрокуратуры в хозяйственной сфере, да хотя бы определение ориентиров в макроэкономической перспективе, которые заменят дискредитировавший себя лозунг удвоения ВВП. Температура бизнеса так или иначе менялась в зависимости от развития ситуации вокруг дела Ходорковского--Лебедева--Крайнова, и эта ситуация была тем симптомом, за которым действительно важно было наблюдать. Спектакль же, который устроил Мещанский суд из чтения приговора, то затягивая, то ускоряя его, был похож на попытку лечения гонореи гипнозом.
Тем не менее характерно, что ситуация вокруг дела ЮКОСа не была основной причиной высокой температуры бизнеса в мае. Еще в 2004 году ни один вменяемый аналитик не предсказывал Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву условного срока или свободы в обозримом будущем. Однако практически все происходящее в экономике России в мае так или иначе рассматривалось через призму ЮКОСа.
Например, что касается крупнейшей за полвека аварии в энергосистеме Москвы и окружающих ее регионов, то ее политэкономические последствия гораздо важнее финансовых. Первый вопрос, которым озаботились российские предприниматели,— судьба Анатолия Чубайса. Отправят ли его в отставку? Первый содержательный комментарий Владимира Путина в связи с аварией — не анализ причин, а совет главе РАО "ЕЭС России" больше обращать внимания не на стратегию, а на текущие дела. Если обратиться к медицине, то это аналогично призыву врача лечить боли в спине анальгином, а не разбираться с каким-то там радикулитом, раз уж согнуло в три погибели. Параллельно комментаторы гадали, какие нюансы в международной политике могут позволить Ходорковскому получить вместо десяти лет шесть.
Между тем дело, повторимся, не в ЮКОСе, а в проблемах во взаимоотношениях власти и бизнеса, точнее, в системном поражении власти коррупцией и ее приверженности противозаконным способам управления экономикой и взаимодействия с обществом, частью которого является предпринимательский корпус. Простейший пример — продолжение истории с несостоявшимся слиянием "Газпрома" и "Роснефти". Казалось бы, что может быть объективнее, чем оценка пакета акций "Газпрома", который государство решило у него выкупить. Однако даже эту вполне понятную операцию Росимущество не смогло решить без характерной подгонки результата оценок акций "Газпрома" под оценку стоимости "Роснефти", бумаги которой будут продаваться под сделку. Причем они будут продаваться, как было заявлено ранее, не в России — сколько ни подгоняй, западные банки, которые будут кредитовать "Роснефть", в силах разобраться, сколько она действительно стоит. Результат: к сделке "Газпрома" и правительства, которая могла бы проводиться на вполне рыночной основе, пока нет достаточного доверия.
Температура не падает и не может упасть, поскольку к той же сделке "Газпрома", "Роснефти" и Росимущества дело ЮКОСа имеет прямое отношение. В составе "Роснефти" сейчас находится "Юганскнефтегаз", изъятый из состава ЮКОСа в ходе процедуры, которую разве что главный кремлевский бухгалтер Алексей Кудрин имеет обыкновение называть рыночной. Фактически приговор Ходорковскому — гарантия того, что сделка по "Юганскнефтегазу" не будет оспариваться бывшими собственниками компании — Ходорковским и его коллегами.
Дело ЮКОСа обнаруживалось в мае даже там, где еще два года назад на него указали бы разве что заядлые искатели мирового заговора против всех людей доброй воли. Например, Владимир Путин встречается с фактическим владельцем "Сибнефти" Романом Абрамовичем, имеющим также честь называться губернатором Чукотки. Спокойный разговор двух уважаемых людей о судьбах отдаленного региона. Что обсуждает деловое сообщество? Нет, не гарантии отсутствия претензий к "Сибнефти", которые теоретически дает эта встреча. Обсуждается разница между Абрамовичем и Ходорковским, обсуждаются, хоть и кулуарно, финансовые отношения между президентом и губернатором, обсуждается роль Абрамовича в злоключениях Ходорковского и Лебедева.
И неудивительно. Государство, хозяйственный организм которого поражен болезнью такого масштаба, не может не получить осложнений в виде проблем — от макроэкономических до внешнеполитических. При этом попытки Кремля лечить побочные симптомы, делая вид, что основное заболевание рассосется само по себе, наивны.
Температура российского бизнеса, если не произойдет нечто из ряда вон выходящее, летом 2005 года должна снижаться. Это всего лишь будет означать, что главная болезнь переходит из острой фазы в хроническую и что на все неизбежные новые проблемы российский бизнес будет реагировать все более резко и болезненно.