Новые книги о том, каково быть женщиной
Выбор Игоря Гулина
Барбара Энгель «Женщины в России. 1700–2000»
Издательство Библиороссика
Перевод Ольга Полей
Фото: БиблиоРоссика
Фото: БиблиоРоссика
Американский историк Барбара Энгель ставит перед собой довольно амбициозную задачу: относительно коротко изложить историю русских женщин за три столетия — от эпохи накануне петровских реформ до сегодняшнего дня. Точнее, вчерашнего: английский оригинал вышел в 2004 году — до феминистской волны 2010-х, и Россия тут представляется территорией, до которой современный западный феминизм еще не совсем добрался. Энгель представляет направление своего исследования как shestory — history, переписанную так, чтобы главными героинями были женщины. Сюжеты здесь, в общем, понятны: приход в Россию европейских нравов и их влияние на традиционный уклад, женский активизм XIX века — от благотворительности до терроризма, революционная эмансипация 1920-х и ее консервативное сворачивание в сталинскую эпоху, женщины колониальных окраин российско-советской империи, позднесоветский кризис, перестроечные пертурбации, их влияние на гендерную политику государства и нравы общества. Нельзя сказать, что «Женщины в России» особенно глубокое или новаторское исследование, но это толковый компендиум.
Кристин Воробец «Одержимые»
Издательство НЛО
Перевод Алена Фоменко
Фото: НЛО
Фото: НЛО
Кристин Воробец — давний соавтор и коллега Барбары Энгель, но то, что на русском их книги появились почти одновременно,— случайность. Монография Воробец 2003 года посвящена русским кликушам — женщинам, одержимым бесами. Первые упоминания о них относятся к IX веку, но по-настоящему массовым феноменом кликушество стало уже в модернизирующейся Российской империи. В отличие от почитаемого юродства пугающее кликушество было именно женским феноменом. Воробец избегает говорить о нем как о болезни. Кликушество интересует ее как своеобразная социальная драма, разыгрывающаяся по определенным правилам. Помимо самих одержимых крестьянок, их близких, их гонителей и спасителей, в этой драме принимают участие самые разные социальные силы: государство со своим дисциплинарным аппаратом, церковь, стремящаяся сохранить власть над духовной жизнью, этнографы, изучающие традиционные верования, психиатры, пытающиеся переопределить кликушество в медицинских терминах, наконец, русские писатели — Лесков, Достоевский и прочие,— на свой лад романтизирующие одержимость и переводящие ее в пространство высокой культуры. Несмотря на пафос внимания к женскому опыту, книга Воробец не лишена экзотизации диковинной русской жизни — но сам ее материал, безусловно, любопытный.
Нина Агишева «Франкенштейн и его женщины»
Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной
Фото: АСТ: Редакция Елены Шубиной
Фото: АСТ: Редакция Елены Шубиной
Нина Агишева — прозаик, театральный критик, автор биографии Шарлотты Бронте. Ее новая книга состоит из жизнеописаний пяти англичанок романтической эпохи, судьбы которых тесно переплетены. Это писательница и мыслитель Мэри Уолстонкрафт, одна из первых европейских феминисток, ее дочь Мэри Шелли, создательница «Франкенштейна» (ей посвящена большая часть книги), Фанни Имлей, незаконнорожденная сестра Мэри, покончившая с собой в юном возрасте, Гарриет Уэстбрук — первая жена Перси Биши Шелли, от которой тот ушел к Мэри, и Клер Клэрмонт — сводная сестра Мэри, близкая подруга Шелли и возлюбленная Байрона. «Франкенштейн и его женщины» написана слогом, напоминающим нечто вроде журнала «Караван историй», только для более интеллектуального читателя. Агишева использует источники, но часто дает волю фантазии: пишет за своих героинь письма и дневники, реконструирует их чувства. Ее интересуют роковые страсти, необоримые влечения, трагические обреченности и гордые вызовы судьбе. Романтическая эпоха дает здесь идеальный материал, но ее героини в описании Агишевой все равно выглядят чересчур современными людьми.
Паулина Брен «Барбизон»
Издательство РИПОЛ классик
Перевод Анна Логинова
Фото: Рипол Классик
Фото: Рипол Классик
Книга Паулины Брен — рассказ о социальной и культурной истории прошлого столетия через судьбу одного здания. Главный герой здесь — нью-йоркский отель «Барбизон». Построенная в 1927 году, эта гостиница предназначалась только для молодых незамужних женщин. Девушки со всей Америки съезжались сюда покорять мегаполис — секретарши и модели, будущие актрисы и писательницы. Среди постояльцев «Барбизона» были Сильвия Плат, Грейс Келли, Рита Хейворт, Молли Браун — знаменитая выжившая пассажирка «Титаника». Однако Брен повествует не только о них, но и о сотнях неизвестных девушек — приезжавших и уезжавших, живших в отеле несколько дней или многие годы. «Барбизон» в ее книге — сцена, на которой разворачивается становление современной американской женщины. Эту историю она прослеживает от ревущих двадцатых через Великую депрессию, маккартистскую реакцию, вплоть до современной эпохи, когда отель превратился в обыкновенное элитное жилье, но несколько комнат все еще населяют ветеранки эмансипации. Брен пишет популярно, но без всякой пошлости, что бывает не слишком часто.
Милана Логунова «Факт»
Издательство Individuum
Фото: Individuum
Фото: Individuum
Книга журналистки Миланы Логуновой — не только о женщинах, но она представляет женский, подчеркнуто феминистский взгляд на секс. Логунову интересует все, что есть в сексе нового и странного. По жанру «Факт» — нечто среднее между антропологическим исследованием, брутальным гонзо-репортажем о жизни разнообразных фриков и трепетной автофикшен-прозой, посвященной исследованию собственной сексуальности. Эти на первый взгляд полярные способы письма — будто бы «мужской» и будто бы «женский» — здесь удачно сходятся. Логунова посещает кинки-вечеринки и сидит на всевозможных форумах, заводит раба и ходит на тантрический массаж, знакомится с адептами славянского многоженства и петплея (людьми, главное наслаждение которых состоит в изображении собачек), исследует мир полиаморов и другие новые формы сожительства. В целом «Факт» — гимн сексуальному многообразию и секс-позитивной культуре. Логунова знает, что ее книга выходит в мрачные времена, когда вопросы экспериментов с плотской любовью далеко не на первом плане. Тем не менее она считает сексуальную эмансипацию одним из двигателей социального прогресса и искренне верит в ее преобразующую силу.
Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram